— Иначе говоря, ждать, когда над нашими головами занесут топор, мрачно заметил я. — Вряд ли стоит так рисковать. Я не очень-то надеюсь на дедуктивный способ, но прибегну к нему для разнообразия. Прежде чем делать какие-то выводы, нам нужны факты. А с ними у нас туго. Потому-то я вас и позвал сюда. Хочу просить вас о помощи.
— Я сделаю все, что в моих силах, вам это известно. — Девушка подняла голову, наблюдая за тем, как разгорается на небе зарево северного сияния.
Когда в мириадах кристалликов льда, повисших в небе, вспыхнули алые, зеленые, желтые и золотистые искры, Маргарита даже вздрогнула, потрясенная этой неземной красотой. — Не знаю почему, но от этого зрелища меня дрожь пробирает… Мне кажется, я сообщила вам все, что запомнила, мистер Мейсон.
— Не сомневаюсь. Но вы могли упустить из виду какие-то детали, сочтя их маловажными. Насколько я могу судить, нам надо найти ответ на три главных вопроса. Прежде всего, какова причина аварии? Каким образом в кофе попал наркотик? Как разбилась рация? Если нам удастся ухватиться за ниточку, ведущую к разрешению хотя бы одного из вопросов, то мы, в конечном счете, узнаем то, что хотим знать.
Успев продрогнуть за долгие десять минут, мы так ничего и не выяснили.
Я заставил Маргариту Росс вспомнить шаг за шагом все, что произошло с ней после того, как она попала в таможню, где встретила своих пассажиров. Как привела их к самолету и рассадила по местам. Как летела вместе с ними в Гандер, наблюдала за тем, как их досматривают. Как вылетела из этого аэропорта вместе с подопечными. Как подавала им ужин. И все-таки я ничего не узнал, не заметил ничего подозрительного, странного или ненормального, что могло хотя бы в какой-то степени объяснить причины катастрофы.
Когда стюардесса рассказывала о том, как она разносила еду, она вдруг остановилась на полуслове и повернулась ко мне.
— В чем дело, мисс Росс?
— Ну конечно, — негромко проговорила она. — Как же иначе! Какая же я дура! Теперь мне понятно…
— Что вам понятно? — оборвал я ее.
— Я о кофе… каким образом в него подмешали наркотик или снотворное.
Едва я успела обслужить полковника Гаррисона — он сидел в заднем ряду, поэтому к нему я подошла в последнюю очередь, — как тот сморщил нос и спросил, не кажется ли мне, что где-то горит. Я ничего не почувствовала, поэтому ответила шуткой: дескать, на плите что-то подгорело. А когда вошла в кухню-буфет, полковник позвал меня. Я оглянулась. Он открыл дверь туалета правого борта, откуда шел дым. Вернее, дымок. Я известила об этом командира самолета. Он поспешил в хвостовую часть машины, но ничего особенного не обнаружил. Горели какие-то бумажки. Наверное, кто-то бросил непогашенную сигарету.
— Тут все поднялись с кресел, чтобы посмотреть, в чем дело? — с угрюмым видом спросил я.
— Да. Командир, Джонсон, приказал всем занять свои места, чтобы не нарушать правильную загрузку воздушного корабля.
— И вы не сочли нужным сообщить мне об этом? — внушительно произнес я.
— На ваш взгляд, это не существенно?
— Прошу прощения. Тогда это обстоятельство показалось мне действительно несущественным. Ни с чем не связанным. Ведь все произошло за несколько часов до аварии, поэтому…
— Неважно. Кто мог зайти в это время в кухню-буфет? Наверное, кто-нибудь из сидевших в передних креслах?
— Да. Мне показалось, что они все устремились к центральной части самолета.
— Они? А кто эти «они»?
— Не помню. Но почему вы меня об этом спрашиваете?
— Зная, кто находился в центральной части, мы можем установить, кто отсутствовал.
— Прошу прощения, — беспомощно произнесла девушка. — Я немного растерялась. Командир корабля оказался впереди меня, стал требовать, чтобы пассажиры вернулись на свои места. Из-за него я почти ничего не видела.
— Допустим, — согласился я. — Насколько я понимаю, туалет был мужской?
— Да. Женский на левом борту.
— Вы не помните, кто туда заходил? За час до происшествия или меньше того.
— За час? Но ведь окурок…
— Как вы считаете, пожар был устроен преднамеренно? — спросил я.
— Разумеется, — ответила Маргарита, широко открыв глаза.
— Ясно. Выходит, мы имеем дело с опытными, закоренелыми преступниками.
План их состоял в том, чтобы создать панику. Неужели вы допускаете хотя бы на минуту, что злоумышленники полагались на случайность, на то, что от брошенного окурка загорятся бумаги, причем в нужный момент?
— Но как?..
— Очень просто. Вы запасаетесь пластмассовой трубочкой с перегородкой, разделяющей ее на две части. Одна из них наполнена кислотой, в другой находится ампула с кислотой иного состава. Остается сжать в руках трубочку, чтобы раздавить пробирку, бросить ее туда, куда нужно, и отойти в сторону.
Разъев через определенное время перегородку, оба состава соединятся и вспыхнут. Такое устройство не раз использовалось диверсантами, особенно во время войны. Сущая находка для поджигателя, желающего заручиться железным алиби: когда начнется пожар, он окажется за пять миль от места происшествия.
— Я действительно почувствовала какой-то странный запах… — начала неуверенно Маргарита Росс.
— Еще бы. Не вспомнили — кто туда заходил?
— Бесполезно. — Она покачала головой. — Почти все время я находилась в кухне-буфете, готовила еду.
— Кто сидел в двух передних креслах, тех, что ближе всего к буфету?
— Мисс Легард и мистер Корадзини. Вряд ли вам это поможет. Мисс Легард вне подозрений. А что касается мистера Корадзини, то он был единственным, кто не вставал с кресла до ужина. Это точно. Сразу после взлета он выпил джин, выключил настенную лампу и, закрывшись газетой, уснул.
— Вы в этом уверены?
— Совершенно уверена. Я несколько раз выглядывала из кухни-буфета.
— Выходит, его следует исключить, — произнес я в раздумье. — Таким образом, число подозреваемых сужается. Хотя он мог оказаться одним из тех, кто бросил в урну зажигательное устройство. — Внезапно меня осенило. Скажите, мисс Росс, кто-нибудь спрашивал у вас, когда будет ужин?
Прежде чем ответить, девушка посмотрела на меня долгим взглядом.
Несмотря на скудное освещение, я заметил, что лицо ее оживилось.
— Миссис Дансби-Грегг. Это точно.
— Такая всюду сунет свой нос. Кто еще?
— Сейчас вспомню, — деловито проговорила стюардесса. — Полковник Гаррисон, но он не в счет. И мистер Зейгеро.
— Зейгеро? — взволнованно спросил я, наклонившись так, что едва не касался лица девушки. — Вы уверены?
