– Ага. А Байкал – самое глубоководное пресное озеро и теряется за горизонтом.
– Сдаюсь. Уел. Та река, что с запада впадает в Байкал, будет Кубанью.
– Тогда та большая – Доном.
– А наш ручей – Чистым.
Обед прошел как обычно и не занял много времени. Так что вскоре они продолжили свое путешествие. К большой реке, теперь уже Дону, Дмитрий решил подойти при свете дня. Ему показалось, что место слишком удобное для обустройства стоянки, а появляться в виду потенциального противника в момент, когда вот-вот стемнеет, – идея не из лучших. Поэтому они не спешили, рассчитывая сделать на берегу Дуньки еще одну ночевку.
Дмитрий в очередной раз полез в воду, чтобы освободить из каменного плена лодку, когда Лариса вдруг настороженно окликнула его, указывая в северном направлении.
– Что там, Ларчик? – взбежав на берег, поинтересовался он. Река шумела довольно громко, потому ему у кромки воды было не услышать того, что слышала девушка.
– Голоса.
Действительно теперь и он слышал азартные крики. Но они явно не относились к ним, далековато, да и не стали бы нападающие так загодя себя выдавать. Похоже, там шла охота, а людей было человека три-четыре. Нормальный расклад. Дмитрий внимательно посмотрел на Ларису.
– Ну что, готова к труду и обороне?
– Что, сейчас? – нервно сглотнув, поинтересовалась она.
– Удобнее момента может и не представиться. Они о нас не знают и нашего появления не ожидают, мы их слышим и можем воспользоваться фактором неожиданности. В крайнем случае, у нас имеется козырь в виде ружей, так что если захотят напасть, то у нас больше шансов отбиться, чем если они устроят засаду. Да и об охранении они не задумываются. Сама же говорила: лучше встретиться с ними на наших условиях.
Вообще-то ему одному было бы сподручнее. Опять же как себя поведет девушка в экстремальной ситуации, непонятно. Но оставить ее одну, здесь, на диком берегу, да еще когда неподалеку бродят неизвестно как настроенные люди… Нет, это еще глупее и рискованнее.
– Ладно. Пошли, – излучая всем своим видом неуверенность, произнесла она.
– Только так, Ларчик. Основная скрипка за мной. На контакт тоже иду я. Ты сидишь в укромном уголке и держишь их на прицеле. Случись что – не думай, стреляй. Куда угодно стреляй, только не в меня.
– Не волнуйся, если что, прикрою, не обделаюсь.
– Еще как обделаешься, – попытался улыбкой подбодрить ее Дмитрий, – по себе знаю, как сложно в первый раз выстрелить в человека. Поэтому запомни: если не хватит духу по цели, ничего страшного, это нормально, еще и не такое бывало, стреляй в воздух, по деревьям, куда угодно, просто выстрели. Это их должно будет напугать. Все поняла?
– Д-да.
– Вот и ладно. Пошли быстрее, пока у них охота в разгаре и мы их слышим.
Они пробежали в глубь леса примерно на двести метров, когда крики, которые были уже совсем близко, вдруг прекратились, огласив лес в последний раз каким-то залихватским победным кличем. Понятно. Охота оказалась успешной, зверь завален, поэтому нет никакого смысла в том, чтобы продолжать орать как оглашенные. Сейчас жертву, скорее всего, готовят к транспортировке или разделывают на месте, если она оказалась слишком велика. Так что хватит теперь ломиться, как слонам. Вот так вот, шагом, аккуратненько, без шума и пыли.
Ага, начался пологий подъем, а крики, похоже, доносились с противоположной стороны. Аккуратненько, смотрим под ноги, чтобы не треснула ветка. Так, вон раздвоенное у самого основания дерево, очень удобно, и для винтовки будет упор. Дмитрий показал Ларисе на точку, изобразив жестами, что она там должна занять позицию для стрельбы. Поняла, кивнула в знак согласия – вид напуганный, но настроена решительно. Пригнувшись, она посеменила к указанному Дмитрием месту, он же двинулся немного в сторону. Так при подходе к людям он не окажется на линии огня.
Они уже почти достигли уреза, когда с противоположной стороны вдруг раздались крики. Несколько звучали просто испуганными, один же настолько истошным, что нет никаких сомнений: бедолагу сейчас заживо рвут на куски. Крики остальных теперь уже не испуганные – они полны ужаса, но один вроде как переполнен яростью. Может, это ему показалось, а может, на группу охотников напала другая группа. Пока ничего не видно. Быстрый взгляд на Ларису. Девушка запнулась, замерла в нерешительности, посмотрела на него, а затем упрямо сжала губы и припустила вперед. Ага. И нам незачем тянуть. Сейчас все выясним.
Толстое, в полтора локтя диаметром, дерево. Встал на колено прикрывшись стволом, приклад уже как влитой уперся в плечо. Взгляд в одно мгновение охватывает картину, благо подлеска практически нет. Он оказался прав и неправ одновременно. Да, это были четверо охотников, двое взрослых мужчин и двое подростков лет по четырнадцать. Им удалось завалить дикую свинью и двух поросят. А вот напали на них не люди. Вообще нападающий был один, но какой.
Дмитрий не раз и не два видел по телевизору наскальные изображения первобытных людей, на которых те изображали кабанов с непропорционально большой головой, горбом, огромными клыками и ростом чуть не по грудь человеку. Конечно, можно это отнести к посредственным способностям художников, кто знает, как оно все было на самом деле. На изображениях Средних веков тоже хватает несуразностей. Бог весть что именно имело место в реальности на той Земле, но здесь это было.
Огромный вепрь высотой в холке под полтора метра, больше двух в длину, громадная до несуразности голова, вырастающая прямо из широкой груди, потому как шеи было не рассмотреть, пара длинных клыков, торчащих как два изогнутых клинка. Огромное мускулистое тело и непропорционально короткие ноги, – правда, двигался он от этого ничуть не медленнее. И то ли горб, то ли спина во время подготовки к броску изогнулась колесом. Настоящий живой танк, которому мало кто может противостоять.
Один из взрослых охотников лежит на земле – нет сомнений, что это кричал именно он. Ноги и рука вывернуты под неестественными углами, живот вспорот, и кишки вывалились наружу, изодранные в клочья. Он еще жив. Нет, точно жив, это не судороги. Только это ненадолго: никаких надежд, фактически уже испускает дух.
Взрослый охотник угрожающе кричит, все время замахиваясь копьем, для решительного удара положение неудобное. И копье весьма массивное, но, по-видимому, он прекрасно осознает, что бить им в грудь чудища – занятие бесполезное. Подростки разбежались в стороны, но и не думают подаваться в бега, хотя возможности убежать у них есть, – не у всех, но есть, если ломанутся в разные стороны. Но, как видно, бросать своих никто из них и не помышляет, достойно уважения. Как им удастся завалить этого поросячьего монстра, определенно непонятно, но праздновать труса они не собираются.
Из туши вепря уже торчат четыре дротика, только это, кажется, ничуть не может остановить зверя или даже замедлить, – наоборот, раззадоривает. Кабан роет копытом землю, подбирая момент, чтобы атаковать наглецов, нанесших ему раны и посягнувших на его самку. Один из парнишек накладывает на изогнутую палку дротик – выходит, это приспособление не что иное, как копьеметалка, – замахивается и бросает его, вогнав снаряд под лопатку. Однако видно, что костяное жало не проникает достаточно глубоко, раня животного, но не смертельно. Вероятно, для этого у парнишки недостаточно сил. Зверь тут же бросается на мальчишку, а тот быстро забегает за дерево, даже не пытаясь сопротивляться ему. Единственное, что он может противопоставить дикой мощи, – это свою подвижность и ловкость.
