— Наш план, граф, — перебил я папу Рыжика.
— Хорошо, наш план, — улыбнулся граф, — полетел к Проклятому и мое присутствие во дворце обязательно. На такие потери среди благородных княжества мы не рассчитывали. Но все бросить и приехать в Килену я не мог. Ты бы знал, Влад, с какими чувствами я продолжал чистить княжество.
— А Вы, граф, знали бы с каким я удивлением смотрела на Валию, которая с невероятной для своего возраста силой пыталась вырваться из рук няни, — заметила Лаэра. — Никакие уговоры не помогали, я присела перед ней на корточки, благо мятежники ничего не предпринимали, и попыталась сама ее успокоить.
— И чуть не лишилась глаза, — мрачно буркнул князь. — Я расспросил няню, и она мне сказала, что Валия стала так себя вести через некоторое время после получения мною известия о проникновении во дворец мятежников. Вот тогда-то я и начал вспоминать все происходящие странности, раньше на это не было времени.
— Зато теперь появилось много, — хихикнула Лаэра, — несколько часов мятежники разгуливали по залу не предпринимая никаких попыток пресечь династию, хотя легко могли это сделать. Они даже ничего не грабили и никого не насиловали! А их командир, тогда мы еще не знали его имени, умудрился вытянуть из-за баррикады в зал барона эл Дарси, найти пару неповрежденных бутылок с вином и приступить к беседе и совместному распитию спиртного.
— Да, о более странном мятеже мне слышать не приходилось, — заметил князь. — Когда главарь мятежников и полковник моей гвардии стали открывать третью бутылку я окончательно удостоверился что все происходящее никакой не мятеж, а нечто скрытое под завесой заговора. Но тогда что? Этого я не понимал.
— Да что тут непонятного, — фыркнула княгиня, — когда заговорщики вежливо обращаются со своими жертвами, отбирая у них оружие и перевязывая раны? Некоторых тяжело раненных даже поили эликсирами и это только то, что мы видели в Розовом зале. А мои фрейлины эти вертихвостки, что они начали делать забыл, дорогой? Под утро они стали заигрывать с командирами групп воинов! А как барон эл Дарси и командир мятежников, шатаясь и поддерживая друг друга, вышли из зала?
— Было дело, — улыбнулся князь, — к утру обстановка в Розовом зале совершенно не напоминала ту, что была еще несколько часов назад. Валия пришла в себя и опять стала милой девочкой, командир мятежников и полковник моей гвардии, к тому времени вернувшиеся в зал, договорились о том, что все мои подданные сдают оружие и расходятся по гостевым покоям, покидать которые им запрещено. Также обязаны сдать оружие запертые в своих казармах гвардейцы и городские стражники. Взамен он гарантирует всем жизнь и неприкосновенность. Когда барон эл Дарси озвучил мне эти условия, добавив при этом что он лично убедился в полном контроле мятежников над Киленой я согласился с ними. У нас все равно не было другого выхода, а эти условия были невероятно мягкими. Мне барон эл Коран великодушно разрешил оставить меч и свободу передвижения по своему дворцу.
— Почему до сих пор не убраны тела из Розового зала и остальных мест? — поинтересовался я. — Со времени захвата замка прошло почти двое суток. Проезжая по городу я слышал нехорошие шепотки, мол, неизвестно что произошло во дворце, он по самую крышу залит кровью, а князь сидит на троне и питается сырым мясом разумных. Это только одна из версий, другие еще хуже вплоть до того, что здесь произошел ритуал призыва Проклятого.
— Вот тут и начинается самое странное, — нахмурился князь. — Конечно, Ваши воины уборкой заниматься и не думали, а слуги дрожали в своих каморках и не смели носа высунуть, пока их оттуда пинками не вышибли мятежники. Завтрак ведь нужно было кому-то готовить. Утром, когда все мои подданные разместились в своих покоях во дворец прибыла целая делегация из местной прецептории ордена Ауны. Они хотели оказать помощь всем раненым и Ваши воины, Влад, их пропустили.
— А что в этом удивительного, ауновки имеют на это право. Они даже на поле боя могут совершить вояж и никто им в этом препятствовать не будет.
— В этом странного ничего нет, но как только мать Илана со своей свитой вошла во дворец и начала осматривать убитых, то она потеряла сознание. Я присутствовал при этом, я уже час как гулял по своему дворцу поражаясь той легкости, с которой его захватили. Об участии в заговоре графа эл Нари я еще не знал. Придя в себя мать Илана категорически запретила трогать тела не объясняя причин даже мне. Командир мятежников послушался ее. День прошел спокойно, завтрак, обед и ужин проходили в Красном зале, куда из своих покоев мятежники препровождали моих подданных. Почти все выжившие начали находить в произошедшем даже какую-то пикантность. Во время обеда и особенно ужина леди настойчиво интересовались происхождением и скрытыми шлемами лицами столь благородных бунтовщиков. Но ваши бойцы, Влад, были непоколебимы, ни одного лишнего слова никто от них так и не услышал, что только подогрело интерес к мятежникам.
А вот после ужина мы узнали о доппелях. Все находящиеся во дворце о них узнали. К тому времени под честное слово командир мятежников разрешил лицам благородного происхождения свободное перемещение в пределах дворца, предупредив, что любая попытка покинуть его карается смертью на месте вне зависимости от пола или титула. Ему поверили, головы восьми слуг, двух благородных и одной благородной пытавшихся сбежать уже украшали собой пики около парадного входа во дворец. Тогда мы с Лаэрой решили устроить бал в Голубом зале, а что еще нам оставалась делать? Надо же как-то занять скучающих гостей, чтобы у них не было никаких неприятностей со столь галантными бунтовщиками. А в полночь мы услышали звуки боя. Голубой зал был почти мгновенно блокирован мятежниками. Через пять минут бунтовщики покинули помещение и заперли за собой двери. Еще через полчаса через окна мы увидели, как заговорщики покидают дворец. Сказать, что все присутствующие были удивлены — это значит, ничего не сказать. Мы подданные выломали двери зала и стали обыскивать дворец, я и Лаэра не отставали от них. К сожалению маги короны, находящиеся во дворце были опоены сонным зельем и разбудить их не представлялось возможным, поэтому поиски места боя затянулись. Наконец группа придворных обнаружила груду тел в коридоре, ведущем в винный погреб. Они были ошеломлены. Не буду утомлять Вас, Влад, подробностями, но одно из мертвых тел принадлежало живому барону эл Дарси. Полковник моей гвардии, увидев своего мертвого брата-близнеца, которого у него отродясь не было, пришел в себя только через минуту.
— И тут появился я. — принял эстафету граф. — Мои маги разблокировали ворота, казармы гвардейцев и дворец. Увидев все произошедшее, узнав все подробности я принял решение рассказать князю Кенору всю правду о мятеже. На этот раз доказательства существования доппельгангеров у меня были. Все убитые около винного погреба имели живых братьев и сестер-близнецов из числа самых близких к княжескому трону лиц из числа тех, кто готов был еще вчера отдать свою жизнь за династию.
— Я поверил графу, — грустно усмехнулся Кенор, — трудно было ему не поверить. Существование доппелей прекрасно объясняло все произошедшее. Утром я послал за матерью Оланой и показал ей своих живых подданных, а потом тела их доппелей, и граф рассказал ей про Валию и ее двойника. Я поставил перед матерью условие или она мне все говорит о своих странных распоряжениях или я добьюсь ответа от Великой матери ордена святой Ауны любым способом, невзирая на последствия. Отступать монашке было некуда. На заре своего создания, когда каноны еще не устоялись, орден Ауны в глубочайшей тайне использовал доппелей для лечения разумных отягощенных различными пороками. Да, Влад, именно для лечения. Создавалась копия и она вытягивала почти все дурное, что было в разумном. А потом доппель уничтожался. Шли годы и все больше матерей выступало против такого лечения, противоречившего идеям основательницы ордена. Какие там шли религиозные дебаты матери Илане неизвестно, но шестьсот двадцать три года назад всякое лечение при помощи доппелей было запрещено. Все материалы по методике создания этих существ были уничтожены. Остались только знания о доппелях, в том числе о том, как отличить мертвую копию от обычного мертвеца. С живыми это сделать невозможно, а вот с мертвыми все просто. Если мертвеца не перемещать трое суток, то тело доппеля слегка желтеет. Это как-то связано с его застывающей мертвой кровью. Кроме того, раны у мертвых доппелей имеют легкий характерный отблеск. Мать Илана увидела это и пришла в ужас. Однако она не была точно уверена, все ее знания носили теоретический характер, поэтому она и приказала нам не трогать тела. Илана сама хотела мне обо всем рассказать, но клятва не давала ей это сделать.
