Родители Игоря погибли в авиакатастрофе, когда ему было
всего девять лет. В их огромную квартиру из крошечной однокомнатной в хрущевке
немедленно переехала тетя Аня, сестра матери, со своей пятнадцатилетней дочкой
Верочкой. Тетя Аня оформила опекунство как ближайшая родственница. Соль же вся
была в том, что и отец Игоря, и его мать трудились в сфере торговли и
наворовали столько, что хватило бы на три жизни.
И не абы какой, а роскошной и благоустроенной. А поскольку
происходило это все в семидесятые годы, наворованные ценности хранились не в
сберкассе и не в виде недвижимости (квартира и дача не в счет), а дома в
многочисленных кубышках, в виде как денежных купюр, так и ювелирных изделий. То
есть никаких проблем с вступлением в наследство не возникало, тетка и ее дочь
жили в квартире, принадлежащей теперь Игорю, пользовались его дачей и
потихоньку тратили то, что было спрятано в тайниках. Вернее, тратила одна
тетка, Вера ничего не знала, Игорь был в этом уверен. А может, и знала… Да нет,
скорее всего, не знала, и она, и маленький Игорь не задавались вопросами,
откуда у тети Ани деньги на обновки, отнюдь не дешевые, они верили всему, что
им говорилось. А говорилось, что тетя работает в стройтресте (как и было на
самом деле) и регулярно получает премии и прогрессивки немереных размеров (а
вот это уже было ложью, но доказать ее мог бы только следователь прокуратуры, а
отнюдь не юная девушка и подросток).
С самого начала тетя Аня взялась за обработку племянника. И
ничего-то он не знает, и ничего-то не умеет, и никчемный он, и уродливый, и
постоять за себя не может, и вообще без тети Ани, без ее помощи, поддержки и,
главное, мудрых ее советов, он пропадет. Тетя теперь самый близкий его
родственник, и он должен ее любить, почитать и беспрекословно слушаться.
Игорь слушался. Делал вид, что любил и почитал, хотя на
самом деле тетку терпеть не мог. Но успеха в своем деле она, безусловно,
достигла: Игорь свято уверовал в то, что он никчемный, слабый, безвольный,
уродливый, глупый и не может за себя постоять. Очнулся он примерно за
три-четыре года до теткиной смерти, когда случайно обнаружил родительские
деньги и ценности, о которых до той поры и ведать не ведал. Был уверен, что
живут они на теткину и Верочкину зарплату да на пенсию, которую государство
выплачивало ему в связи с потерей кормильца. А сначала-то и Верочкиной зарплаты
не было, пока она еще училась… Потом, когда ему исполнилось восемнадцать,
пенсию выплачивать прекратили, но Игоря как раз в это время забрали в армию.
Вот тут-то тетка, видно, и развернулась, почувствовала себя на воле. А Игорь
возьми и приедь в отпуск без предупреждения. Явился он днем, когда тетя Аня и
Вера были еще на работе, быстро принял душ и полез в шкаф за чистой одеждой.
Сначала он ничего не понял, некоторое время тупо разглядывал
золотые изделия с бриллиантами и изумрудами, золотые монеты и просто слитки,
лишь на периферии сознания испытывая удивление от того, что раньше в этом самом
шкафу ничего такого не было. Потом до него стало доходить. Припомнились
слышанные в далеком детстве обрывки фраз, которых он тогда не понимал.
Дескать, интересно, куда все девалось, где оно хранится,
сколько там всего, ведь должно быть очень много…
В двадцать лет он легко понял то, чего не мог понять в
девять и даже в тринадцать. Отец погиб, когда ему было почти шестьдесят и за
плечами он имел тридцать пять лет "безупречной службы" в торговле.
Мама была его третьей женой, намного моложе мужа, так что ее десять лет в сфере
товарооборота принесли не такую большую прибыль, как папины тридцать пять. А
вместе должно было получиться много, ох, как много! Игорь как-то не задумывался
раньше, насколько честными были его родители, наличие большой квартиры, дачи и
машины считал само собой разумеющимся, ведь он так жил с самого рождения и
искренне полагал, что только так оно и может быть. Когда он вступил в разумный
возраст, позволяющий критически оценивать информацию о старших, в том числе и о
родителях, был уже конец восьмидесятых, подпольно нажитые капиталы выходили на
поверхность, и слова "растрата, хищение, обман покупателей, пересортица,
левый товар, ОБХСС" утратили свой былой устрашающий смысл. Посему ему ни
разу не пришел в голову совсем простой вопрос: если родители работали честно
но, то на какие шиши приобретены кооперативная квартира, дача и машина, а если
они работали нечестно, то где результат? Где оно, вещественное воплощение их
торговых махинаций? Ведь квартира, дача и машина были еще до рождения Игоря, а
что делали мама с папой следующие девять лет? Неужели перековались, наворовав
на "прожиточный минимум", и остановились?
И только теперь, глядя на раскрытый чемодан с ценностями, он
понял, каким слепым дураком был все эти годы.
Решение он принял мгновенно, понимал, что времени у него
непонятно сколько, может, много, а может, всего минут двадцать. Схватил
фотоаппарат и методично отщелкал две пленки - хорошо, что купил по дороге.
Игорь не надеялся на память и отдавал себе отчет, что не
сможет запомнить, чего тут и сколько.
И оказался прав. Тетка, увидев его дома, страшно
перепугалась, а Игорь весело щебетал, за обе щеки уплетал вкусный обед и
вечером ушел к приятелю. А когда вернулся, в шкафу все было точно так, как до
его ухода в армию. То есть совсем не так, как в тот же день несколькими часами
раньше.
Фотографии он проявил и отпечатал сам, у приятеля, в ателье
отдавать не рискнул, мало ли какие вопросы возникнут. И потихоньку, оставаясь в
квартире днем, сделал по снимкам подробную опись обнаруженного богатства.
А через год, уже демобилизовавшись, дождался, пока тетя Аня
и Вера уедут на несколько дней на дачу, и устроил дома форменный обыск. Нашел
все тайники и тщательно сверил имущество по описи. За год ценностей
поубавилось, причем весьма прилично. По его прикидкам, этих денег хватило бы на
квартиру и машину.
Игорь не был жадным и не стал морочить себе голову
вопросами, на что потрачены деньги, на шмотки или на любовников. Какая разница?
Важно другое: его много лет обманывали. Алчная тетя Аня скрывала от него, что
от родителей осталось большое наследство, и тратила его исключительно на себя и
свою дочь. Она стремилась к тому, чтобы Игорь находился в полном ее подчинении
и не смел слова вякнуть или о своих правах заявить, не смел вопросы задавать и
вообще ничего не смел. Она таким его воспитывала. И, пожалуй, почти воспитала.
Хорошо, что все вовремя открылось.
С того дня он стал регулярно проверять тайники и отмечать
исчезновение то кольца, то браслета, то золотого слитка. Тетя Аня то и дело
появлялась в новых шмотках ездила с любовником за границу, устраивала в
ресторанах шумные и многолюдные празднования своего дня рождения и дня рождения
Верочки, при этом с ясными глазами уверяла, что все это совсем недорого и
оплачено ее любовником или ею самой с какой-то невероятно большой премии в
связи с удачным завершением совместного с иностранной фирмой проекта. Хотя
Игорь точно знал, что она врет, но уличить ее во лжи не мог.
С этим надо было что-то делать. А что - он не знал, Слишком
силен был эффект теткиного воспитания: он ненавидел ее, но сказать вслух не
смел ни слова.
