— Чепуха, то есть я хотел сказать.., я не могу тебя
отпустить. Просто не могу. Вот что, поехали…
— Нет! — вскрикнула я так, что официант бросился к
нам со всех ног. — Я хотела сказать…
— Идем отсюда, — сказал Гришка, кивком подзывая
слегка растерявшегося парня.
Гришка расплатился, а я, схватив сумку, метнулась в коридор.
Влетела в дамскую комнату и сразу ровно задышала. Открыла воду, разглядывая
себя в зеркало. Любовь необыкновенно преображает женщину. В теле какая-то
легкость, будто крылья выросли. Жаль, что Гришка такой придурок. Ладно, я тебя
отучу считать всех баб дурехами. Я расправила плечи, разгладила юбку на бедрах
и гордо вышла из туалета.
Гришка вертелся неподалеку. Ко мне он рванул так, точно от
моего присутствия зависела его жизнь.
Впрочем, деньги-то немалые, оттого-то его так и разбирает.
Я подняла голову, уставясь в его глаза со всей страстью,
которую смогла в себе обнаружить, приоткрыла губы и задышала часто, как собака
после долгого бега. Гришка сообразил, что его час настал, хотя и не в совсем
подходящем месте, коридор в кафе — это вам не спальня. Но выбора-то нет, не оценит
мой порыв — и прощайте денежки, бабы, как известно, народ обидчивый. Он
затравленно оглянулся и шагнул ко мне, благо что зрителей вокруг не
наблюдалось, и мы слились в жарких объятиях. Не знаю, как сливался он, а я с
удовольствием, все происходящее казалось мне страшно забавным. Давно мне не
было так весело. Но через несколько минут я начала проявлять беспокойство,
потому что, вне всякого сомнения, Гришку разбирало по-настоящему, а в мои планы
не входило осуществлять его желания. Опять же секс рядом с туалетом не
представлялся мне особо романтичным, и я простонала:
— Мы сошли с ума.
Гришка вздохнул с облегчением, потому что насчет романтизма,
видимо, рассуждал так же. Он схватил меня за руку и поволок к выходу.
— Едем ко мне, — буркнул он торопливо, на мгновение
выйдя из образа.
Оказавшись на свежем воздухе, я очень быстро пришла в себя.
То есть я и до этого никуда не уходила, но теперь принялась демонстрировать
здравый смысл. Нервно поправила волосы, избегая глаз возлюбленного, и сказала:
— Мне надо в офис.
— В какой офис? — растерялся Гришка.
— У меня срочное дело. И вообще.., мне очень неловко,
это какое-то наваждение.
— Я тебя не отпущу, — перепугался он. —
Неужели ты не понимаешь? Мы наконец-то встретились, и мы… Едем ко мне, —
повторил он, не выпуская моей руки.
— Нет, — ахнула я, отпрыгивая в сторону с грацией
горной козочки (черт его знает, как это выглядело со стороны).
— Ты с ума сошла, — обиделся Гришка и даже
потемнел лицом, что, в общем-то, было понятно.
Я выдернула руку и бросилась к своей машине, он трусил
следом, взывая ко мне:
— Аня, подожди, постой…
До машины я успела добежать, а вот открыть ее — уже нет.
Запыхавшийся Гришка схватил меня за локоть, он вспотел, покраснел и выглядел
совершенно несчастным.
— Мне действительно надо ехать, — пискнула
я. — Извини и, пожалуйста, не думай обо мне плохо.
Я сама не знаю, как это получилось.
— Думать о тебе плохо? — возопил он. —
Господи, Аня.., да я.., мы не должны расставаться. Я это чувствую. Послушай
меня…
— Нет-нет, мне надо ехать.
Далее сцена продолжалась в том же духе. Я закусывала нижнюю
губу и тряслась как осиновый лист, Гришка сатанел, уговаривал, но в конце
концов позволил сесть в машину, взяв с меня слово, что вечером мы встретимся.
Поцеловал меня, помахал на прощание и долго смотрел вслед.
Отъехав на приличное расстояние, я весело взвизгнула, просто
так, от хорошего настроения. Однако, приближаясь к дому (на работу я и не
подумала возвращаться), я поумерила восторги и даже изобразила на лице
страдание.
Услышав, как хлопнула входная дверь, в прихожей появилась
Лерка.
— Ну? — спросила она тревожно, выискивая что-то в
моей физиономии.
— Имела счастье встретиться с твоим мужем, —
ответила я.
— Рассказывай, — в нетерпении переминаясь с ноги
на ногу, попросила Лерка.
— Я требую доплаты, — заявила я. — Нервные
клетки не восстанавливаются, а мое здоровье стоит больше ста тысяч.
— Он что, буйствовал? — вроде бы не поверила
Лерка.
— Хуже. Эй, — насторожилась я, — а ты в самом
деле желаешь от него избавиться?
— Конечно. Чего б мне тогда в покойницах ходить?
— Кажется, мы полюбили друг друга, — сообщила
я. — Страсть вспыхнула внезапно и захватила нас целиком.
— Ты с ним трахнулась, — одной рукой схватившись
за сердце, а вторую возложив на лоб, ахнула Лерка.
— Дура я, что ли? Но все близко к этому.
— Слава тебе господи, — истово перекрестилась
Лерка, глядя на угол, где у меня находится вешалка. — Я переживала, что ты
не устоишь. Так он влюбился?
— По-моему, он надумал на мне жениться. Это самый
простой способ вернуть свои деньги. Женится, потом.., устранит меня и будет
жить в свое удовольствие.
— Не обязательно. Чего б ему с тобой не жить в
удовольствие?
— А с тобой? — съязвила я.
— Так я ж любила его до одури. А с мужиками так нельзя,
они от большой любви наглеют и становятся совершенными гадами, если их вовремя
в чувство не привести.
— Значит, ты его в чувство приводишь? —
нахмурилась я.
— Не нервируй меня, — обиделась Лерка. — Идем
чай пить, обстоятельно мне поведаешь, что там и как.
Я поведала, выпив три чашки чаю. Лерка осталась довольна.
— Молодец, лучше не бывает. Продолжай в том же духе.
— Нелегкое это дело, — вздохнула я.
— Хорошо. Сколько ты хочешь? — взяла быка за рога
Лерка.
— Хочу, чтобы ты объяснила, чего добиваешься.
— Чтобы Гришка в дураках остался, по полной программе.
— Это я сделаю. Твой Гришка — сукин сын, и оставить его
в дураках — дело чести любой женщины.
Лерка протянула мне руку, я пожала ее, и она зашептала с
удовлетворением:
