— Я не встречал никого прекраснее тебя… — Тут он резко
затормозил, после чего заключил меня в объятия, и мы минут пять увлеченно
целовались. По истечении этого времени я начала проявлять беспокойство и даже
прозрачно намекнула, что начинаю тревожиться: правильно ли поступила,
согласившись поужинать с ним. Гришка обрел облик джентльмена, и далее мы проследовали
до ресторана без всплесков бурной страсти. Она, конечно, присутствовала, но
выражалась взглядами и оханьем, переходящим в едва слышный скулеж с обеих
сторон.
— Куда мы едем? — робко спросила я, уверенная, что
в ответ услышу "в «Олимпию», но Гришка поразил меня нежеланием действовать
в соответствии с предсказанием супруги.
— На Тимирязева есть чудный ресторанчик, с VIP-залом,
мы там будем совсем одни, кухня прекрасная…
Я задумалась, что на это ответить. Если я пожелаю ужинать в
«Олимпии», не вызову ли тем самым подозрение… Я взглянула на Гришку и подумала,
что от подозрений он сейчас далек, и все же… В конце концов, не «Олимпия» мне
нужна, а друзья Гришки. Хвалиться перед ними он может в любом ресторане, так
что волноваться не стоит. Я улыбнулась и кивнула.
Название ресторана я так и не запомнила, кажется,
«Купеческий». Мы прошли в небольшой зал, обставленный с претензией на роскошь.
Мягкая мебель, стол, накрытый на двоих, свечи, золотая рыбка, плавающая в
большом бокале, и музыканты в нише, отделенной от зала ажурной перегородкой.
Когда мы вошли, они заиграли что-то латиноамериканское, а я
даже не сразу поняла, что здесь мы не одни, поискала глазами магнитофон и
только тогда обратила внимание на нишу.
— Там еще дверь, — шепнул мне Гришка. — По
первому же требованию они незаметно покинут нас.
— Что ты, пусть играют, — пролепетала я, чувствуя
себя немного не в своей тарелке. Конечно, меня и раньше соблазняли, но Гришка
переплюнул всех.
Свечи горели, рыбка плавала, музыканты играли, а я
чувствовала себя почти счастливой. Вот если б вместо Гришки сидел кто-то… Я
вдруг подумала об Арсении и загрустила — не столько оттого, что его больше нет,
сколько по другой причине: Арсений с его забавным хвостиком, джинсами и прочей
демократической атрибутикой в данную обстановку не вписывался. Теперь
оставалось только гадать: кого я хочу видеть в роли возлюбленного? И Гришка
никуда не годится, и Арсений. В общем, в ближайшее время замужество оставалось
вещью весьма проблематичной.
— О чем ты задумалась? — ласково спросил Гришка. Я
решила испортить ему настроение, раз уж мое внезапно переменилось.
— Мне пора.
Физиономия его вытянулась.
— Пора? — переспросил он.
— Да. Тетя будет беспокоиться. Знаешь, она человек
старых правил, у нее масса предрассудков.
Между прочим, она собиралась идти со мной. Мне стоило
большого труда ее отговорить. Я пообещала, что в двенадцать буду дома.
— Ах вот как, — вздохнул Гришка, его слегка
перекосило, но повел он себя безукоризненно. Расплатился и покинул ресторан,
так неистово обнимая меня, что ребра мои этому воспротивились, я издала стон,
который Гришка расценил по-своему.
— Поедем ко мне, — предложил он от широты души, на
что я возмущенно возразила:
— За кого ты меня принимаешь?
Теперь застонал Гришка, запихнул меня в машину и всю дорогу
до моего дома трещал как заведенный на тему «Наша встреча — дар небес». Я со
всем соглашалась, но осчастливить его не торопилась.
Прощание решила не затягивать, робко поцеловала его и
припустилась домой со всех ног.
В гостиной горел свет, Лерка читала книгу, устроившись в
кресле, Сашок отсутствовал.
— Ну, что? — спросила она, поднимаясь мне
навстречу.
— Соблазнял.
— Он один или наперегонки с другом?
— Не было никакого друга, и в «Олимпию» мы не ездили.
Ресторан «Купеческий», отдельный кабинет.
— Ты поддалась его чарам?
Я скроила возмущенную физиономию, а Лерка улыбнулась.
— Я это так, на всякий случай. Кстати, когда тебе
покажется, что Гришка — луч света в темном царстве, вспомни мои слова: ничего
хорошего в нем нет. В постели особых восторгов не вызывает, все силы уходят на
выпендреж.
— Да? Чего ж тогда ты его любила?
— Так ведь дура. Не хочу, чтобы у тебя были
разочарования.
— Ладно врать-то. Плевать тебе на мои разочарования.
— Вот тут ты не права. Ты мой единственный друг. Сашок,
конечно, тоже друг, но по-другому.
Короче, я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. И у меня тоже.
Для этого надо, чтобы ты имела светлую голову, умелые руки и никем не занятое
сердце.
— Ясно, — кивнула я, не желая спорить, и
отправилась в спальню.
* * *
Само собой, на следующий день Гришка позвонил ни свет ни
заря и спросил, когда мы увидимся. Я пролепетала что-то невразумительное,
вскользь напомнила, что я девица, и в заключение сослалась на срочные дела.
— Правильно, — похвалила меня Лерка. — После
вчерашнего выхода не худо его немного помучить, пусть теряется в догадках, чем
не угодил.
Выслушав все это, я отправилась на работу. Ближе к обеду там
появился Гришка. Пока я была занята, он успел очаровать Софью Сергеевну и еще
двух моих сотрудников, причем один из них мужчина в летах. Все трое сошлись во
мнении, что Гришка на редкость привлекательный молодой человек.
Увидев меня, он враз переменился, замолчал на полуслове,
улыбка сползла с его губ, и теперь он выглядел так, точно ожидал решения своей
участи. На лицах сотрудников появилось сочувствие, Динка даже приложила руку к
груди и тихо ойкнула, а я, кашлянув, предложила:
— Григорий Николаевич, зайдите, пожалуйста, в мой
кабинет.
Он вошел, закрыл дверь и тут же заключил меня в объятия.
— Я не спал всю ночь, — сообщил он. Я приложила
палец к губам, и он перешел на шепот:
— Думал о тебе.
— Я тоже, — заговорщицки шепнула я. — Нам
надо прекратить наши встречи. Хотя бы на время.
Такое Гришке в голову явно не приходило, он растерянно замер
и спросил:
— Зачем?
— Мне надо прийти в себя. У меня работы полно, а я
думаю…
— О чем?
— О тебе, — созналась я без всякой охоты.
