Мысль показалась мне не совсем идиотской, и я задумалась.
Лерка устроилась на подлокотнике кресла и, разглядывая меня, начала задавать
вопросы:
— Как Вадим? Клюнул?
— Не знаю.
— Что значит «не знаю»? Женщина такие вещи чувствует.
— А я не почувствовала. Он попытался втолковать, что
Гришка мне не пара.
— И только-то?
— Чего тебе еще?
— А по поводу твоей красоты ничего не загнул?
— Сказал, что дуракам везет. Думаю, он имел в виду
Гришку. Если верить Вадиму, у тебя ума палата и ты прирожденный финансист.
— Спасибо ему на добром слове. Но меня больше
интересует другое. В штанах у него что-нибудь шевельнулось, когда он тебя
увидел?
— Я не проверяла его штаны.
— Упущение. В наших общих интересах сделать его ручным,
как пуделя. У тебя не будет проблем с белобрысым.
— А у тебя? — подсказала я.
— А что у меня? Какие могут быть проблемы у покойника?
— Вот что, или ты немедленно расскажешь, что задумала,
или собирай вещи и выметайся отсюда.
Мне тоже покойники ни к чему.
— Вадим должен был клюнуть, — не обращая внимания
на мои слова, размышляла вслух Лерка. — Он бабник, ни одну юбку не
пропустит, просто так, из принципа, даже когда трахаться не хочет, по привычке
штаны снимает. А тут такая красота. К тому же Гришкина большая любовь. Неужто
даже за коленку не схватил ни разу?
— Пошел меня провожать. Но тут появился Гришка и
устроил глупую сцену.
— Слава богу. На Димку это должно произвести впечатление,
ему теперь удержу не будет, лишь бы дружка позлить. Аня, сделай милость,
улыбнись мужику ласково и вообще поощри его немного. Чего тебе стоит? Ты небось
сидела как училка на первом выпускном экзамене и взглядом ему яйца морозила.
— Прекрати так выражаться, — возмутилась я.
— Надо быть ближе к своему народу и говорить на его
языке.
— Это не язык народа, это черт знает что.
— Аня, хочешь денег? — ласково спросила
Лерка. — Тысяч сто. Хочешь?
— За что? — нахмурилась я. Перед моим мысленным
взором возникли ровные пачки долларов… Я заставила себя встряхнуться и с
подозрением взглянула на Лерку.
— Будь с ним поласковее. Покажи, что ты не дохлая рыба,
а…
— Хорошо, — кивнула я, — но с одним условием:
объясни, что ты задумала. Чего добиваешься? И тогда я продемонстрирую ураган в
прериях, причем совершенно бесплатно.
— Я хочу его вернуть, — грустно ответила Лерка.
— Гришку? — ахнула я.
— Ага.
— Так ты все еще его любишь? И ты придумала все это,
чтобы он наконец понял, каким идиотом он был…
— Вот-вот, идиотом, — закивала Лерка, страшно
довольная.
— Ты хочешь, чтобы он понял, что только ты любила его
по-настоящему и лишь с тобой… — Тут я решила, что слишком увлеклась, кашлянула,
перевела взгляд на Сашка, он сидел грустный, шмыгнул носом и заявил:
— Аня хорошая. Лера хорошая. Гришка идиот.
Я плюхнулась в кресло и обняла Лерку.
— Как я тебя понимаю, — сказала я со вздохом.
— Спасибо, — кивнула Лерка и тоже заключила меня в
объятия.
Почему-то у меня возникло чувство, что меня опять водят за
нос. Я отстранилась и припомнила незнакомца на «Мерседесе».
— Забудь, — отмахнулась рукой Лерка. — Он не
видел твою машину, ведь не видел? Тогда как он тебя найдет?
— Я огрела его ящиком, вряд ли такое легко забывается.
— Придется ему это пережить. Он даже имени твоего не
знает. И как прикажешь тебя искать? Немного побесится и смирится с неизбежным…
Могу я рассчитывать на то, что Вадим лишится сна и покоя в ближайшие дни?
— Если ты всерьез думаешь, что я способна заниматься с
мужчиной любовью, ничего к нему не испытывая, забудь об этом, — сурово
закончила я, поняв, что опять увлеклась. — Испанскую страстность я готова
демонстрировать, но лишь в платонической форме.
— Валяй в платонической. Ты у нас девица, чему ж тут
удивляться.
Только я собралась достойно ответить, как зазвонил телефон.
— Анна, — в голосе Гришки звучала испанская
страсть, всуе помянутая мною. — Ты одна?
— Нет, разумеется.
— Да? И с кем ты?
— С тетей. С кем я, по-твоему, могу быть?
— Господи, я совершенно забыл про тетю…
— А ты, случайно, не забыл, что приглашен к нам на чай?
— Анечка, я должен извиниться перед тобой: я вел себя
как последний болван. У моего приятеля скверная репутация, он мерзавец и
ловелас. Девушке вроде тебя даже знакомиться с ним неприлично.
И вдруг я вижу, как он ведет тебя за руку, обнимает…
— Не преувеличивай.
— Хорошо. Просто ведет за руку… Я был вне себя.
Возможно, я наговорил лишнего…
— Ты и сейчас говоришь лишнее. Тетя интересуется,
придешь ли ты на чай.
— Да-да. Буду через полчаса.
Гришка явился ровно через полчаса с букетом и тортом
килограммов на пять. Дверь ему открыл Сашок, отчего пылкого влюбленного слегка
перекосило.
— Его пригласила тетя, — пояснила я в ответ на его
изумленный взгляд. — Он полдня крутился возле двери. Тетя уверена, что он несчастен,
к тому же боится темноты. Поэтому его нельзя оставлять одного.
Гришка обнял меня за плечи и зашептал, увлекая подальше от
Сашка:
— Твоей тете следует быть с ним поосторожнее.
Он очень привязчивый. И умеет втираться в доверие, даром что
идиот. Глазом не успеешь моргнуть, а он уже ходит в любимчиках. Ты говорила, у
нее нет детей — она вполне может его усыновить.
— Тетя? — не поверила я.
— Лерка, к примеру, была помешана на этой идее. Ей
очень хотелось, чтобы он носил мою фамилию. Представляешь?
— Слушай, а у твоей жены с головой проблем не было?
— Еще какие. Она же совершенно сумасшедшая.
По этой причине мне и пришлось оставить ее.
