— Не вздумай. Где мы найдем еще такое сокровище? Ну
что, счастье мое, — повернулась она ко мне, — дуй в банк, Сашок за
тобой. Я жду здесь.
И мы отправились в банк — я впереди, Сашок чуть поотстав. На
подходе к банку я почувствовала себя очень скверно. Шантаж, воровство и прочее
— это ж сколько мне дадут, если поймают?
Я развернулась, с намерением смыться и едва не столкнулась с
Сашуней. Он улыбнулся и сказал:
— Не дури. — А я на ватных ногах направилась к
заветному окошку.
Девица тоже чувствовала себя не в своей тарелке, что и не
удивительно. Я поздоровалась, протянула паспорт с карточкой, а ключ зажала в
руке, чтоб никто случайно не увидел брелок, расписалась в журнале, прошла к
комнате охраны и в сопровождении охранника спустилась в хранилище, где уже
ждала девушка.
Только тут я подумала, что в ячейке может оказаться что-то
большое, и покосилась на свою сумку.
Неужто не влезет? Ничего, мне бы только узнать, что там, а
второй раз можно и Сашуню отправить.
Я вошла в зал. Девушка приблизилась к длинному ряду ячеек, я
протянула ей ключ, она открыла дверцу с номером и отошла в сторону. Я вытащила
железный ящик, подняла крышку и едва не рухнула на плиточный пол. Не доллары и
не бриллиант величиной с яйцо лежали в ящике, а одинокий листок бумаги, на
котором какой-то юморист нарисовал здоровенный кукиш. Я заглянула под бумагу,
неизвестно на что надеясь, поспешно поставила ящик на место и заперла дверцу.
Девушка болтала с охранником.
— Спасибо, — буркнула я. Меня потянуло на свежий
воздух. Проходя через зал, я увидела Сашуню, он стоял возле десятого окошка,
терпеливо дожидаясь своей очереди.
На улице мне полегчало, а потом сделалось так обидно, хоть
волком вой. Ну что это в самом деле, столько мучений и все из-за дурацкого
кукиша.
Лерка пила коктейль. Взглянув на меня, она сразу помрачнела.
— Пусто?
— Хуже.
— Что может быть хуже?
— Он надо мной издевается.
— Кто?
— Тот, кто нарисовал эту гадость.
Когда вернулся Сашок, я уже успела высказать Лерке
наболевшее.
— Прикинь, какой-то гад с нами шутки шутит, —
пожаловалась она Сашуне. — Такую дрянь в ячейку сунул.
— Труп? — осклабился Сашок.
— Не чуди. Какой труп, раз ячейка маленькая.
— Может, не целиком, может, часть…
— Трупов нам мало. Нет, там… — Видя, как я
страдальчески сморщилась, Лерка перегнулась к Сашкиному уху и остальное
прошептала. Он весело гукнул и пожал плечами.
— Чего ты зубы-то скалишь? — рассердилась на него
Лерка. Сашок сразу посерьезнел.
— А не мог кто-то раньше нас оттуда забрать ценности? —
озарило меня. — А вместо них оставить эту пакость.
— Вряд ли. Хотя не одни мы такие умные. Это что же
получается: Арсений твой грабанул казино, разослал всем письма только для того…
— Тут она нахмурилась, поскребла затылок и заявила:
— Занятно. Говоришь, Марат сказал, возможно, деньги все
еще в казино? Неплохая мысль. Тогда фокус с ячейкой вполне уместен. Ищешь,
ищешь и найдешь, но совсем не то, чего ждешь.
К тому моменту корыстолюбие захватило меня настолько, что
потерянные сокровища не давали покоя. Поэтому Лерке с легкостью удалось
уговорить меня никуда не уезжать и сосредоточить внимание на казино.
— Глупо бежать от своего счастья, — закончила она
свою речь.
Что там за счастье, еще вопрос, но я кивнула и более ей уже
не перечила.
— Если мне свернут шею, — все-таки не удержалась
я, — то это будет на твоей совести.
Мы вернулись домой, я совершенно несчастная, а Лерка
задумчивая. Сашок выглядел как обычно.
Зазвонил мобильный, я услышала голос Димки и тут же начала
жаловаться:
— Ужасно себя чувствую. Если сумею достать билет,
завтра уеду к маме.
— Зачем? — немного невпопад спросил он.
— Этот противный Марат… Я его боюсь.
— Вот еще. Чего тебе его бояться? Аня, давай
встретимся. Я тебе свою квартиру покажу.., Только я хотела спросить, на что мне
его квартира, как Лерка принялась строить рожи и кивать с таким усердием, что я
против воли ответила:
— Хорошо.
— Я к девяти подъеду, — радостно заверил он, а я
уставилась на Лерку.
— Осчастливь человека, — сказала она.
— Мы это уже обсуждали. И ты обещала что-нибудь
придумать.
— Да ты правда девица, что ли? — рявкнула она.
— Правда, не правда, а заниматься любовью я буду только
с человеком, который мне нравится.
— Беда с тобой. Ладно. Насухую трахать он тебя не
будет, сто грамм, поди, нальет, да не смотри так, счастье мое, я же шучу. А вот
теперь не шучу. Улучи момент и брось в его бокал вот это. — Лерка
протянула мне баночку. — Достаточно одной таблетки.
— Ты хочешь, чтобы я его отравила?
— Дура я, что ли, раз он единственная надежда и опора?
Уснет и будет видеть сны. А ты рядом поерзай, чтоб в воспоминаниях у него был
твой светлый образ, хотя мало чего он сможет вспомнить, но на всякий случай…
— Лерка, я боюсь, — честно созналась я.
— Да брось ты. Вот увидишь, все пройдет как по маслу.
Дерзай.
* * *
Димка, как и обещал, подъехал в девять. Я выпорхнула из
подъезда в премиленьком платьице и соломенной шляпке. «Димку лет пять как на
малолеток тянет, — напутствовала меня Лерка. — Выглядишь — зашибись,
больше семнадцати и я не дам, а он с остатками мозгов тем более, если ты еще
про свое девичество загнешь, с катушек съедет. Ты уж постарайся, чтоб ему было
весело, хотя бы вначале».
Мы отправились в ресторан, но там не задержались. Взгляд
Димки затуманился, и мою руку из своей он практически не выпускал. Есть в таком
положении затруднительно. Где-то в половине одиннадцатого мы отправились к
нему. Жил Димка в огромной квартире в новом доме с башней на Садовой.
Обставлена она была со вкусом и явно не без женского участия. Однако разглядеть
ее как следует мне не удалось. Стоило нам переступить порог, как Димка заключил
меня в объятия. О выпивке он не сказал ни слова, и это меня обеспокоило: как же
я ему таблетку подсуну? Пришлось взять инициативу в свои руки.
