Улегшись на воду, она снова рассмеялась, и Кай вдруг подумал, что этого смеха он не слышал четыре года. Но очень хорошо помнил его.
— Такое впечатление, будто тебе хочется больше играть, чем вести поиски затонувших кораблей.
Кай улыбнулся, наслаждаясь ее удовольствием и легкостью улыбки, которую он не ожидал увидеть снова.
— Так и есть.
Почти с неохотой Кэт протянула руку к лестнице, чтобы подняться на борт.
— Я не ожидала найти что-нибудь в первое погружение, было так чудесно просто уйти под воду снова.
Кэт сняла с себя баллоны, потом сама проверила клапаны, прежде чем положить их на палубу.
— Всякий раз, когда я погружаюсь, начинаю верить, что мне больше не нужно солнце. Потом, когда выныриваю на поверхность, оно становится почему-то теплее и ярче, чем я помню.
Все еще ощущая адреналин в крови, Кэт скинула с себя ласты и маску, подняв лицо к солнцу.
— Нет ничего лучше, чем это.
— Есть. Подводное плавание в маске и ластах.
Кай потянул вниз молнию на своем гидрокостюме.
— Я пробовал на Таити в прошлом году. Это невероятно — быть в чистой воде без всякого оборудования, только в маске, с ластами и со своими собственными легкими.
— На Таити? — Удивленная и заинтригованная, Кэт оглянулась, когда Кай стягивал с себя гидрокостюм. — Ты ездил туда?
— На пару недель в конце прошлого года.
Кай бросил костюм в большую пластиковую коробку, которой он пользовался для хранения оборудования перед тем, как его помыть.
— Из-за твоей любви к островам?
— И юбкам из травы. Снова зажурчал ее смех.
— Уверена, ты бы в ней здорово смотрелся.
Кай уже забыл, какой находчивой она может быть, когда расслабляется, и, протянув руку, легонько потрепал ей волосы.
— Жаль, что я не сфотографировался.
Повернувшись, он сбежал вниз по трапу в трюм.
— Был слишком занят, строя глазки туземкам, чтобы запечатлеть это для потомков? — крикнула Кэт, опускаясь на узкую скамью по правому борту.
— Что-то вроде того. И конечно, старался делать вид, что не замечаю, как туземки строят глазки мне.
Кэт улыбнулась.
— Люди в юбках из травы… — начала она, затем тихонько ойкнула, когда он бросил ей персик.
Ловко поймав его, Кэт улыбнулась, прежде чем надкусить плод.
— У тебя до сих пор хорошая реакция, — заметил Кай, поднимаясь на последнюю ступеньку трапа.
— Особенно когда я голодна.
Кэт облизала свою ладонь, куда брызнул сок.
— Я не могла есть сегодня утром, была слишком взвинчена.
Кай протянул одну из двух бутылок холодной содовой, которые он взял из холодильника.
— По поводу погружения?
— Да, и… — Кэт замолчала, удивленная тем, что разговаривает с ним так, как четыре года назад.
— И?.. — повторил Кай. Хотя его тон был небрежным, его взгляд стал еще острее.
Поняв это, Кэт поднялась и повернулась, чтобы посмотреть назад, на корму. Она ничего не увидела, кроме неба и воды.
— Это все утро, — пробормотала она. — То, как взошло солнце над водой. Все эти цвета.
Кэт покачала головой, и вода закапала с кончиков волос на палубу.
— Я очень долго не видела восхода солнца.
Заставив себя успокоиться, Кай прислонился спиной, кусая свой персик и смотря на нее.
— Почему?
— Не было времени. Не было желания.
— Для тебя это одно и то же? Кэт настороженно пожала плечами.
— Когда твоя жизнь вращается вокруг расписания и лекций, полагаю, что это одно и то же.
— И ты этого хотела? Ежедневного расписания?
Кэт оглянулась через плечо, спокойно выдержав его взгляд. Она подумала, что им трудно понимать друг друга. Ее мир так же чужд ему, как и его ей.
— Это мой выбор.
— Один из твоих многочисленных вариантов жизни? — парировал Кай, издав короткий смешок, прежде чем снова поднять свою бутылку.
— Возможно, а может быть, в некоторых аспектах жизни имеется только один вариант.
Кэт повернулась, стараясь не растерять эйфории, которая охватила ее после погружения.
— Расскажи мне о Таити, Кай. На что это похоже?
— Мягкий воздух, мягкая вода. Синий, зеленый, белый. Это те цвета, которые сразу же приходят на ум, затем возмутительные вкрапления красного, оранжевого и желтого.
— Как на картинах Гогена.
Палуба разделяла их. Возможно, от этого ему было легче улыбнуться.
— Полагаю, но не думаю, что он оценил бы все отели и курорты. Это не тот остров, что был предоставлен сам себе.
— Такое бывает редко.
— И не важно, должен ли он быть таким или нет.
Что-то в том, как он это сказал и посмотрел на нее, заставило Кэт подумать, что он говорил не об острове, а о чем-то более личном. Она отхлебнула из бутылки, охладив себе горло и смочив губы.
— Ты занимался подводным плаванием?
— Немного. Раковин и кораллов было так много, что я мог бы наполнить ими лодку, если бы захотел. Рыбы выглядели так, словно им место в аквариуме. И акулы.
Кай вспомнил, как одна чуть было не слопала его в полумиле от берега. Воспоминание вызвало у него улыбку.
— В водах у Таити не скучно.
Кэт помнила этот взгляд и бесшабашность.
Возможно, он не искал неприятностей, но Кэт подумала, что он редко их обходит. Она, конечно, сомневалась, что они когда-нибудь станут понимать друг друга полностью, даже если у, них вся жизнь впереди.
— Ты привез ожерелье из акульих зубов?
— Я подарил его Хоуп. — Кай снова усмехнулся. — Линда еще не позволяет ей его носить.
— Ну да. Как ты чувствуешь себя в роли дяди?
— Она похожа на меня.
— О-о-о, мужское эго.
Кай пожал плечами, осознавая здоровую порцию самолюбия, заложенную в нем. С ней вполне комфортно.
— Я нахожу удовольствие, наблюдая, как она заставляет Марша и Линду бегать кругами. На острове не так уж много развлечений.
Кэт попыталась представить себе, как он развлекается, общаясь с маленькой девочкой. У нее ничего не получилось.
— Странно, — сказала Кэт, немного помолчав. — Я вернулась и узнала, что Марш и Линда поженились и стали родителями. Когда я уезжала, Марш относился к Линде как к своей младшей сестренке.
— Разве твой отец не держал тебя в курсе происходящего на острове?
