Теперь следовало позаботиться об оружии. На вампира с голыми руками идти не хотелось.
В углу библиотеки стоял сундук, который меня давно интриговал. За время работы у Виктредиса мне так и не удалось в него заглянуть. Теперь же помешать мне никто не мог, и я с трудом выбралась из мягкого кресла, уронив целую стопку манускриптов, посвященных упырям, на пол.
К счастью, сундук был не заперт. Это сэкономило мне время и силы.
Я с осторожностью вынимала диковинные предметы, покрытые вековой пылью, и раскладывала их на полу. Чего там только не было! Кандальные цепи, колодки, какие-то хитрые ошейники и намордники, пыточные приспособления… Наверняка это был рабочий набор поместного мага, о котором я столько слышала. Вдруг Виктредис изловил бы какого-нибудь вурдалака живьем (пресвятые угодники, какой бред!) и возжелал бы изучить его подробнее?..
Еще одна находка заставила меня запоздало вспомнить о клейме Академии на моем запястье, которое предательски выглядывало из-под манжет рубахи. Широкий кожаный браслет с простеньким узором из заклепок пришелся мне почти впору и надежно скрыл клеймо служанки от посторонних глаз. На самом деле я не думала, что кто-то в городе может разгадать секрет рисунка на моей руке, но браслет походил на те, что обычно украшают руки воителей, изображенных на книжных иллюстрациях, и я не смогла устоять перед соблазном.
Там же в сундуке я обнаружила арбалет, к сожалению, неисправный; плеть с серебряными шипами; перчатки с серебряными нашлепками на костяшках пальцев и серебряные метательные звездочки. Имелся и щит с геральдическим соколом на зеленом поле, правда слегка выщербленный и заржавленный, но безусловно всамделишный. На дне сундука лежала заржавленная кольчуга, которую я едва подняла двумя руками. От восторга у меня даже дух захватило! Я всю жизнь мечтала увидеть что-то подобное!
Потом я представила себе тщедушного магистра, обряженного в парадную тогу, увешанного сверху донизу оружием, и не смогла сдержать скептического хмыканья. К этому всему должен был прилагаться мужественный воин с мускулистой грудью и шрамами на лице, а вовсе не хилый маге несварением желудка…
В сундуке не хватало только меча. Я покрутила головой по сторонам и вскочила на ноги. Ну конечно! Вон же он висит на стене прямо над столом, весь в паутине и пыли! Как же я сразу-то не заметила…
Я залезла на кресло с ногами и попыталась снять меч. Не тут-то было! Проклятая железяка не поддавалась!
После того как я раскраснелась и начала дышать, точно загнанная лошадь, мне пришло в голову посмотреть, что же держит его так прочно.
Меч был намертво прибит к стене за крестовину двумя загнутыми гвоздями.
Оптимизму Виктредиса можно было только позавидовать. Будучи поместным магом, он свято верил в то, что ему никогда не представится случай сразиться с монстром, и намертво приколотил казенный меч к стене. Мне бы такую уверенность в своем будущем…
И с чем прикажете мне идти на вампира? С кочергой?
Ну уж нет!
И следующий час был посвящен тому, чтобы отковырять меч от стены. Не буду описывать, как это происходило, но знайте, что мне пришлось нелегко.
В тот момент, когда аршинные гвозди, которыми магистр приколотил благородное оружие, дрогнули, а мое сердце пропустило удар, раздался подозрительный скрежет, и рукоять отделилась от лезвия. Я с воплем уселась с размаху на стол, сбросив на пол десяток книг, а лезвие воткнулось в пол с глухим звуком.
Да. С кочергой.
Поужинала я на всякий случай плотно. Вдруг это был мой последний ужин?
…Меча, как уже стало ясно, мне не досталось. По здравом размышлении я отвергла и метательные звездочки, и кольчугу, которая лишила бы меня всяких шансов на выживание, — не льстя себе, эти шансы я относила на счет своих быстрых ног. Кочерга представлялась мне оптимальным вариантом, но пришлось отказаться и от нее. Если бы хоть кто-то из присутствовавших на городском Совете увидал бы меня с кочергой наперевес, традиционно сложившемуся образу мага был бы нанесен непоправимый урон. Я же теперь чувствовала некую ответственность за доброе имя чародея, которому предстояло меня кормить еще десять дней.
Поэтому я без дальнейших выдумок сходила в ближайший лесок за огородом, вырубила там несколько молодых осинок и заточила десяток кольев, которые были значительно длиннее, нежели предписывалось в справочнике. Однако я не была склонна подпускать к себе кровососущее чудовище, наделенное сверхъестественной силой, на расстояние вытянутой руки, как, судя по всему, поступали прочие борцы с упырями. Будь моя воля, я бы пошла на кладбище с целой осиновой рогатиной, как на кабана, но молодые осинки были настолько хлипкими, что напоминали скорее удочку, а старые были сплошь какими-то трухлявыми.
Кроме вязанки кольев, я захватила с собой святую воду — по крайней мере, так было написано на бутыли из лаборатории. Да уж, вампир был обречен.
Шутка.
Городское кладбище находилось не так уж и далеко. Во второй раз за сегодняшний день я спустилась с холма, на котором стоял дом поместного мага, и побрела по хорошо утоптанной тропинке. Она вела к околице, минуя полосу непроходимых зарослей козьей ивы, которая отмежевывала чародейские владения от огородов простых людей. Перейдя шаткий мостик через канаву, я пересекла официальную границу между городом и вольными землями.
До первых домов, уже едва заметных в наступающих сумерках, мне оставалось минут пять спокойной ходьбы. Можно было, конечно, пойти по дороге, которая огибала холм с другой стороны и вела к городским воротам, но так получилось бы дольше. Да и не хотелось мозолить глаза страже.
Сразу за огородами начинались дворы.
Я прошла по улице, удостоившись собачьего бреха из-под каждых ворот. В окнах уже горели светильники — мирные люди приступали к ужину. Я испытывала острую зависть к ним, но твердо шла дальше.
Эти добротные, большие дома за высокими заборами еще не считались Эсвордом — они находились за городской стеной и именовались Болотцами. Именно отсюда на городской рынок поступали свежие овощи, фрукты, молочные продукты и мясо, обеспечивая приличный заработок местным жителям.
Болотцы состояли из одной петляющей улочки, которая упиралась в небольшой пустырь, поросший густыми кустами, лопухами и чередой. Только наметанный глаз мог различить в их зарослях тропинку, в незапамятные времена протоптанную болотницкими торговками молоком, которые не желали делиться своим товаром со стражей. Я не первый раз шла этим путем и без колебаний нырнула в едва заметный промежуток между двумя кустами шиповника. Бесшумно, ловко и грациозно я выбралась из зарослей и… Вот зараза, все-таки зацепилась волосами…
Несколько минут ушло на то, чтобы освободиться, причем ни о какой бесшумности и гибкости речи уже не шло. Я пыхтела, ругалась, выдирала из волос колючки и трещала ветвями, словно дикий кабан. Далее я уже просто шагала, не пытаясь демонстрировать ловкость и грациозность, будь они неладны.
