А учебная тактическая ракета, пролетевшая в ста метрах от корабля, вообще не была сбита.
Сто метров – этого вполне достаточно, чтобы цель оказалась фактически в эпицентре ядерного взрыва. Надо только вовремя подорвать заряд.
Физики со стопроцентной уверенностью утверждали, что во Вселенной не существует материала, который уцелел бы в этих условиях. «Цель 120» должна попросту испариться.
А военные добавляли к этому, что излюбленного фантастами защитного поля у черных кораблей, очевидно, нет. Некоторые ракеты, пущенные с перехватчиков, увернувшись от лучей, достигали цели и рвались прямо на поверхности корабля. Просто обычные боеголовки оказались неспособны пробить прочную инопланетную броню.
Ядерная – пробьет.
Ракету запустили с ближайшего полигона. Подлетное время – меньше минуты.
В Москве и Пекине эти секунды считали в унисон.
Ракета шла мимо цели – на сто пятьдесят метров выше ее. Судя по всем предыдущим наблюдениям, черный корабль вообще не должен был на нее реагировать.
Эти пришельцы не любили тратить энергию зря.
Но когда до цели оставалось еще десять секунд лету, навстречу ракете устремился большой огненный шар.
Взрыв получился впечатляющий, но не ядерный. Сгусток высокотемпературной плазмы испепелил взрывное устройство мгновенно, не дав его механическим элементам ни малейшего шанса инициировать цепную реакцию.
Ядерный заряд разлетелся в воздухе облачком радиоактивного пара, а черный корабль продолжил путь без каких-либо повреждений.
И сразу стало ясно, что покончить с пришельцами одним решительным ударом не получится. Они умеют засекать источники радиации на большом расстоянии и уничтожать их раньше, чем произойдет взрыв.
Последний довод сверхдержав оказался бесполезен. Черные корабли еще раз доказали свою неуязвимость.
Но это еще не повод для того, чтобы сдаваться без боя Настоящая битва еще даже не началась.
Пришельцы блокировали Питер, но пока еще не взяли его под контроль. И надо было сделать все возможное, чтобы им это не удалось.
Обсуждение планов ввода войск в Санкт-Петербург президент начал с таким видом, как будто ничего не случилось и не было никакой попытки применить против черных кораблей ядерное оружие. Не получилось – значит, наплевать и забыть.
Совещание было в самом разгаре, когда президенту доложили, что, по непроверенным сведениям, инопланетяне в Санкт-Петербурге высаживаются из своих машин.
Некоторое время назад подобные сообщения поступили из Анкориджа, но вскоре с ним была потеряна связь. Журналист, который вел репортаж по сотовому телефону, не успел сказать, каковы эти пришельцы на вид. Но поскольку разговор прервался на словах: «Oh my God!
[2]
» – мир ожидал чего-то ужасного.
И вот теперь появился новый шанс узнать о них хоть что-то конкретное – если, конечно, и с Питером не прервется связь.
21
Фигура, которая мягко спрыгнула на бетон с двухметровой высоты, была человеческой.
Серебристый скафандр, словно сотканный из амальгамы, и обтекаемый зеркальный шлем не меняли сути дела. Две руки, две ноги и совершенно человеческая осанка не оставляли никаких сомнений в том, что это гуманоид, очень близкий по своим биологическим характеристикам к homo sapiens.
У него даже пальцев было столько же, сколько у человека, и любой наблюдатель сильно бы удивился, окажись под шлемом нечеловеческое лицо.
Скафандр менял цвета, словно шкура хамелеона, но эта маскировка не мешала с близкого расстояния наблюдать за движениями пришельца.
Пришелец держал в руках нечто такое, в чем трудно было не опознать оружие, и двигался с какой-то кошачьей грацией, которая отличает суперэлитных бойцов.
Доктор Богатырева не успела моргнуть, а он уже сместился вправо, под прикрытие стены здания, и пропал из глаз.
Зато следом из люка в днище катера появился второй. И повел себя точно так же – только сместился влево.
Третий, едва коснувшись ногами бетона, припал на одно колено, поводя стволом оружия из стороны в сторону, а потом стартовал из низкой стойки и стремительно вбежал в здание через оплавленный пролом.
Остальные двое мгновенно рассредоточились по залу вдоль стен, и Мария Петровна, которая боялась оторвать голову от пола, не могла за ними уследить.
Пока она смотрела, как перемещается короткими перебежками один пришелец, другой оказался прямо у нее за спиной, и Богатырева услышала его голос.
– Вставай!
Голос был женский и какой-то удивительно мелодичный, с неясным акцентом и неправильными интонациями.
Команда прозвучала не как приказ или восклицание, а скорее как вопрос – и Мария Петровна не сразу поняла, чего от нее хотят.
Но пришелец – или пришелица? – рывком поднял ее на ноги и прислонил к колонне.
Богатырева подумала, что сейчас ее будут обыскивать в поисках оружия, как это делают спецназовцы в кино, – однако у инопланетян, очевидно, были более совершенные методы.
– Поворачивайся! – приказал тот же мелодичный голос, и Богатырева окончательно решила, что она все-таки женщина. У мужчины просто не может быть такого голоса.
Наверное, она хотела сказать: «Повернись!» – но недостаточно хорошо владела языком, и Мария Петровна даже удивилась, что при таком высоком уровне цивилизации у этих пришельцев нет элементарных ретрансляторов.
Ее мозг отчаянно хватался за какие-то привычные представления, почерпнутые из книг и фильмов. Для того чтобы адекватно оценивать окружающие явления и события, человеку обязательно необходима точка отсчета и система координат.
Инопланетянка, говорящая по-русски с акцентом, вписывалась в эту систему не вполне.
Она стояла перед земной женщиной, расставив ноги и с оружием наперевес Ее скафандр-хамелеон был теперь совершенно черным, и только шлем оставался зеркальным. Мария Петровна почему-то попыталась представить скрытое под этим шлемом лицо.
И одновременно где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что это, может, и не женщина вовсе, а, к примеру, робот, у которого барахлит речевая система. И под шлемом нет никакого лица, и сам шлем – это не головной убор, а сама голова.
Как член экспертной группы по проблеме поиска внеземной жизни Богатырева живо интересовалась фантастикой. Ведь одной из задач группы было изучение фантастических и футурологических прогнозов, предположений и технологических описаний на предмет их правдоподобия. И хотя специализация Марии Петровны была иной, она регулярно получала по электронной почте все материалы экспертной группы и добросовестно их изучала.
Преодоление светового барьера в этих материалах признавалось крайне маловероятным, а одна из возможных альтернатив условно называлась «Одиссея роботов».
