Она подала сигнал «Стой!». Вэбхья заколебался, но спустя мгновение опустил добычу на землю. Пока они возвращались в пещеру, он постоянно охранял ее и беспокойно метался возле волокуши. Когда Эйла принялась свежевать тушу и снимать рога, он следил за ее действиями с куда большим интересом, чем обычно, а когда она отдала ему освежеванную тушу, он утащил ее к себе в расположенную в дальнем углу нишу. Даже насытившись, он не перестал охранять тушу и уснул рядом с ней.
Все это позабавило Эйлу. Она поняла, что лев стережет свою добычу. Похоже, сегодняшняя охота показалась ему особенной. Эйла тоже сочла ее необычной, но по иным причинам. Радостное возбуждение до сих пор не оставляло ее. Стремительная скачка, погоня – все это было очень увлекательно, но куда важнее оказалась возможность охотиться по-новому. Теперь ей помогает не только Уинни, но и Вэбхья, а значит, она сможет охотиться в любое время года, и зимой, и летом. Она прониклась чувством глубокой благодарности к своим помощникам и ощущала приподнятость духа. Теперь ей удастся обеспечить Вэбхья пропитанием.
Чуть позже ей почему-то вдруг захотелось взглянуть на Уинни. Лошадь спокойно лежала, соседство с пещерным львом не вызывало у нее ни малейшей тревоги. Увидев, что Эйла подошла к ней, она приподняла голову. Женщина погладила кобылку и, ощутив желание прижаться к ней, прилегла рядом. Лошадь негромко фыркнула, и из ее ноздрей вырвались струйки теплого воздуха. Близость женщины была ей приятна.
Теперь Эйле не приходилось надрываться, копая ямы, и зимняя охота вместе с Уинни и Вэбхья казалась ей чем-то вроде игры, своеобразного развлечения. Ей понравилось охотиться еще в те времена, когда она только-только научилась обращаться с пращой, и каждый раз, освоив что-то новое: научившись выслеживать зверей, метать два камня подряд, использовать копье и ямы-ловушки, – она испытывала прилив гордости. Но охота вместе с лошадью и пещерным львом доставляла ей ни с чем не сравнимое удовольствие. Пока Эйла собирала все необходимое, Уинни топталась на месте, потряхивая головой, навострив уши и помахивая хвостом, а Вэбхья, негромко порыкивая от нетерпения, метался, то выбегая из пещеры, то возвращаясь обратно. Эйла перестала беспокоиться из-за погоды с тех пор, как Уинни благополучно доставила ее домой в разбушевавшуюся метель.
Обычно они отправлялись в путь чуть свет и зачастую возвращались обратно еще до полудня, если им удавалось вскорости заприметить дичь. Как правило, они намечали, какое из животных должно стать их добычей, и следовали за ним, дожидаясь момента, когда им удастся занять удачную позицию. Затем Эйла подавала сигнал пращой, и Вэбхья, который всегда держался начеку, кидался вперед. Повинуясь желанию Эйлы, Уинни галопом устремлялась за ним. Молодой пещерный лев вспрыгивал на спину охваченному паникой животному, его клыки и когти впивались в тело жертвы, и, хотя эти раны не были смертельными, скакавшая на лошади Эйла вскоре оказывалась рядом и наносила удар копьем.
Поначалу им не всегда удавалось добиться успеха. Порой намеченное ими животное оказывалось чересчур резвым, или же Вэбхья, вспрыгнув ему на спину, тут же сваливался, не сумев уцепиться как следует. Эйла обнаружила, что орудовать тяжелым копьем на всем скаку не так-то просто. Ей случалось промахнуться или нанести лишь скользящий удар, а иногда Уинни проносилась на слишком большом расстоянии от животного. Но даже если их постигала неудача, это занятие по-прежнему казалось увлекательным и ничто не мешало им попробовать еще раз.
Постоянно тренируясь, они приобрели необходимые навыки. Когда каждый из них смог уяснить, каковы возможности его партнеров, эта удивительная троица превратилась в слаженную команду охотников, до того слаженную, что, когда Вэбхья впервые сам прикончил жертву, Эйла не сразу обратила на это внимание, поначалу подумав, что успех, как всегда, явился результатом совместных усилий.
Уинни мчалась во весь опор, когда Эйла заметила, что олень пошатнулся. Он упал прежде, чем они успели с ним поравняться. Проскакав мимо него, Уинни сбавила скорость. Не успела она остановиться, как женщина уже спрыгнула на землю и побежала обратно. Она вскинула вверх руку с копьем, готовясь прикончить оленя, но обнаружила, что Вэбхья уже сделал это сам. Она принялась укладывать тушу на волокушу, чтобы дотащить ее до пещеры.
И лишь тогда она осознала, какое важное событие только что произошло. Вэбхья, несмотря на свой юный возраст, самостоятельно справился с добычей! По понятиям Клана это означало, что он стал взрослым. Ее включили в число Женщин, Которые Охотятся, прежде чем она стала женщиной, и точно так же Вэбхья стал взрослым, не успев достигнуть полной зрелости. «Мне следовало бы провести для него обряд посвящения в мужчины, – подумала она. – Но как же он поймет, в чем смысл обряда?» И тут она улыбнулась.
Сняв тушу оленя с волокуши, она уложила жерди и травяную подстилку в корзины. Это его добыча, и он имеет право распоряжаться ею. Сначала Вэбхья ничего не понял, он заметался из стороны в сторону, то кидаясь к Эйле, то возвращаясь к туше. Но когда Эйла отправилась прочь, он ухватил оленя зубами за холку и потащил его. Так он добрался до берега речки, поднялся по крутой тропинке и уволок тушу в пещеру.
Эйла не заметила, чтобы после этого случая что-то сразу же сильно изменилось. Они по-прежнему охотились все вместе. Но зачастую участие Уинни в погоне служило лишь для того, чтобы она смогла поразмяться, и Эйле не приходилось пускать в ход копье. Если ей было нужно мясо, она первым делом отрезала кусок себе, если она хотела взять шкуру, она принималась свежевать тушу. У диких львов самцу, главе прайда, достается первая и самая большая порция мяса, но Вэбхья был еще очень молод. Вдобавок ему никогда в жизни не приходилось голодать, о чем свидетельствовали его высокий рост и недюжинная сила, и он привык считать Эйлу главной.
Но на исходе зимы Вэбхья стал в одиночку бродить по окрестностям. Как правило, он никуда не пропадал надолго, но совершал такие вылазки все чаще и чаще. Однажды он вернулся с царапиной на ухе. Эйла догадалась, что он повстречался с другими львами, и поняла, что ее общества ему уже мало и он стал разыскивать себе подобных. Она промыла царапину, и на протяжении следующего дня Вэбхья ходил за ней как привязанный, порой мешая ей. А когда наступила ночь, он пробрался к ней и принялся сосать ее пальцы.
«Он скоро покинет нас, – подумала она, – ему нужен собственный прайд, в котором львицы охотились бы и приносили ему добычу, а львята подчинялись бы ему. Он должен жить среди таких же, как он сам».
Ей вспомнилась Айза. «Ты молода, тебе нужен мужчина из того же племени, что и ты. Отыщи своих соплеменников, найди себе пару», – говорила она. Вот-вот наступит весна. Пора подумать о том, чтобы отправиться дальше, но сейчас еще рано. В будущем Вэбхья станет огромным, он и сейчас куда больше пещерных львов его возраста, но еще недостаточно окреп и не сможет выжить в одиночку.
Вскоре после сильного снегопада началась весна. Из-за разлива все они оказались ограничены в передвижениях, в первую очередь Уинни. Эйла по крайней мере могла выбраться в степи, расположенные выше, чем пещера, но подъем, который лев с легкостью одолевал прыжками, был для лошади слишком крут. Но наконец вода в реке спала, берега и куча костей приобрели новые очертания, а у Уинни вновь появилась возможность выходить на луг, спускаясь по тропинке. Но она пребывала в раздражении.
