Посвящается Маршаллу, которым можно гордиться, Беверли, моей помощнице, а также Кристоферу, Брайану и Мелиссе с любовью.
Глава 1
Незнакомцы подходили все ближе, и Эйла, задрожав от страха, прижалась к высокому мужчине, стоявшему рядом. Джондалар покровительственно обнял ее, но страх молодой женщины — ничуть не уменьшился.
«Какой же он здоровенный!» — подумала Эйла, изумленно глядя на возглавлявшего небольшой отряд мужчину с огненной шевелюрой и бородой. Эйла впервые видела такого высокого человека. По сравнению с ним даже обнимавший ее за плечи Джондалар казался маленьким, хотя мужчина явно превосходил ростом остальных незнакомцев. Рыжеволосый был не только самым высоким, он был огромным, как медведь. Его голова покоилась на могучей шее, объема грудной клетки с лихвой хватило бы на двух нормальных мужчин, а крепкие бицепсы могли сравниться по величине с мужским бедром.
Мельком взглянув на Джондалара, Эйла не заметила на его лице даже тени страха, разве что улыбка была несколько напряженной. Эти люди принадлежали к неизвестному племени, а за годы странствий он приучился настороженно относиться к незнакомцам.
— Не припомню, чтобы видел вас прежде, — без всяких предисловий заявил рыжебородый здоровяк. — С какой вы стоянки?
«Он говорит на языке Мамутои», — сообразила Эйла, поскольку Джондалар научил ее не только своему родному языку.
— Наш дом далеко отсюда, — сказал Джондалар. — Мы не Мамутои. — Он оставил Эйлу и, сделав шаг навстречу незнакомцу, протянул вперед обе руки ладонями вверх — этот традиционный жест дружелюбного приветствия одновременно показывал, что он не прячет никакого оружия. — Я — Джондалар из племени Зеландонии.
Рыжебородый не спешил ответить на приветствие.
— Из племени Зеландонии? Я не знаю… Постой-ка, однажды мне рассказывали о двух путешественниках, которые жили в западных краях у речных людей. Похоже, я все-таки слышал о твоем племени.
— Да, мы с братом останавливались у них, — признал Джондалар.
Постояв немного в задумчивости, мужчина с огненной бородой вдруг стремительно шагнул вперед и обхватил высокого светловолосого мужчину кольцом своих могучих рук; Джондалару показалось, что от этих медвежьих объятий у него сейчас хрустнут кости.
— Так, выходит, мы с тобой родственники! — продолжал мужчина густым басом, и лицо его осветилось широкой улыбкой. — Ведь Толи — дочь моей двоюродной сестры!
Слегка потрясенный Джондалар улыбнулся в ответ:
— Толи?! Женщина из племени Мамутои по имени Толи была родственницей моего брата! Она научила меня вашему языку.
— Вот именно! Я же сказал, что мы родственники, — повторил здоровяк и, вспомнив, что поначалу отверг дружеское приветствие Джондалара, крепко сжал его руки, завершая ритуал знакомства. — Я — Талут, вождь Львиной стоянки.
«Все они умеют улыбаться», — заметила Эйла, ненавязчиво поглядывая на незнакомцев. Талут приветливо улыбнулся ей и, окинув молодую женщину оценивающим взглядом, явно одобряющим выбор Джондалара, сказал:
— А где же твой брат? Я вижу, что для этого Путешествия ты выбрал себе новую спутницу.
Хотя Джондалар вновь обнял Эйлу за плечи, от ее внимательного взгляда не ускользнуло выражение боли, тенью промелькнувшее по его лицу.
— Ее зовут Эйла, — отогнав печальные мысли, ответил Джондалар.
— Какое странное имя. Она что, из речных людей? Грубоватая прямота его вопроса в первый момент смутила Джондалара, но вдруг в его памяти всплыл образ Толи, и он улыбнулся при этом воспоминании. Та маленькая, коренастая женщина внешне мало походила на здоровенного бородача, стоявшего сейчас перед ним на берегу реки, и тем не менее они были похожи, как два отщепа, сколотые с одного кремня. Оба отличались открытым общительным нравом, обоих было трудно смутить, и их прямота порой граничила с наивностью. Джондалар помедлил, не зная, как лучше ответить, а Эйла не собиралась облегчить ему эту задачу.
— Нет, она жила в долине, в нескольких днях пути отсюда, — наконец сказал он.
Талут недоумевающе поднял брови:
— Я не слышал, чтобы в наших краях упоминали ее имя. Вы уверены, что она из племени Мамутои?
— Нет, скорее наоборот.
— Тогда из какого же она племени? В этих местах живем только мы, Охотники на Мамонтов.
— Мне неизвестно, из какого я племени, — вскинув голову, сказала Эйла с оттенком вызова.
Талут посмотрел на нее проницательным, испытующим взглядом. Женщина произнесла эти слова на его языке, но ее голос и издаваемые ею гортанные звуки были очень странными. Не неприятными, а скорее непривычными. Джондалар тоже говорил с акцентом, обусловленным особенностями его родного языка; но ее необычный говор включал в себя нечто большее чем акцент. Интерес Талута к этой женщине заметно усилился.
— Что ж, все понятно, однако это не лучшее место для беседы, — подвел итог Талут. — Неззи обрушит на мою голову гнев Великой Матери, если я не приглашу вас к нашему очагу. Гости вносят приятное разнообразие в нашу жизнь, а к нам давненько никто не заглядывал. Львиное стойбище будет радо принять вас, Джондалар из Зеландонии и Эйла из Неведомого племени. Так как же, вы принимаете мое приглашение?
— Что скажешь, Эйла? Ты не против погостить у них? — спросил Джондалар, перейдя на язык Зеландонии, чтобы она могла ответить искренне, не боясь обидеть Талута отказом. — Не пора ли тебе поближе познакомиться с людьми? Вспомни, разве не об этом говорила тебе Иза? Ведь тебе нужно отыскать людей своего племени. — Ему не хотелось показаться слишком нетерпеливым, но он очень обрадовался приглашению Талута, поскольку за все лето не беседовал ни с кем, кроме Эйлы.
— Я не знаю, — Нерешительно сказала она, хмуря брови. — Как они отнесутся ко мне? Он хотел узнать, из какого я племени. Но что я могу ответить? Ведь я и правда не знаю, кто я и откуда. Вдруг я им не понравлюсь?
— Ты понравишься им, Эйла, поверь мне. Я убежден, что все будет в порядке. Талут же пригласил тебя, разве ты не поняла? То есть ему не важно, что ты не помнишь своего племени. И кроме того, нельзя упускать такой шанс. Как иначе ты сможешь узнать, примут ли они тебя?.. Понравишься ты им или нет? В сущности, ты ничем не отличаешься от этих людей и вполне могла бы родиться и вырасти в этом племени. К тому же не обязательно задерживаться у них надолго. Мы сможем уйти в любое время.
— Мы сможем уйти в любое время? — задумчиво переспросила она.
— Конечно.
Опустив глаза в землю, Эйла старалась привести в порядок свои мысли и чувства. Ей хотелось принять приглашение; она испытывала симпатию к этим людям и с удовольствием познакомилась бы с ними поближе. Но в то же время она испытывала страх, и этот страх, свернувшийся в тугой узел где-то внизу живота, терзал и мучил ее. Подняв голову, молодая женщина взглянула в сторону двух лохматых степных лошадей, пощипывающих сочную траву на речном лугу, и ее страх стал еще сильнее.
