Застигнутый врасплох, Джейми засмеялся.
— Уилли тоже однажды сказал мне это, — произнес он и тут же его полные губы плотно сжались. Он редко говорил о своем старшем брате и, думаю, никогда не упоминал его имени при Коламе.
Если Колам и заметил что-то, то не подал и виду.
— Я написал ей… — сказал он, задумчиво глядя на один из покосившихся памятников, — когда твой брат умер от оспы. Впервые после того, как она покинула Леох.
— Ты имеешь в виду после того, как она вышла замуж за моего отца?
Колам кивнул, все еще глядя в сторону.
— Да, ты же знаешь, что она была старше меня, на два года или что-то вроде этого. Та же разница в возрасте, что и у вас с сестрой. — Его глубоко посаженные глаза обратились к Джейми. — Я никогда не видел твою сестру. Вы с ней дружны?
Джейми лишь молча кивнул, внимательно вглядываясь в лицо своего дяди, как будто стараясь найти ответ на загадку, давно мучившую его.
Колам тоже кивнул:
— Так же, как и мы с Элен. Я был болезненным ребенком, и она часто ухаживала за мной. Я помню, как солнце золотило ее волосы и она рассказывала мне сказки, когда я лежал в постели. И даже позже, — красиво очерченные губы тронула легкая улыбка, — когда ноги отказали мне, она каждый день и утром и вечером заглядывала ко мне в комнату и рассказывала все леохские новости. Мы говорили обо всем — об арендаторах, о сборщиках налогов, как следует лучше вести дела… Потом я женился, но Летицию ничто не интересовало. — Он горестно махнул рукой, вспомнив о жене. — Мы говорили с ней — иногда в наших беседах принимал участие Дугал, — но чаще всего мы беседовали с Элен вдвоем о том, как лучше организовать жизнь клана, чтобы его члены ладили между собой, какие соглашения следует заключать с другими кланами, как использовать земли и пастбища… А потом она уехала, — резко произнес он, глядя на свои узловатые руки, лежащие на коленях. — Не спросив разрешения у родителей и даже не попрощавшись… Время от времени до меня доходили слухи о ней, но сама она никогда не давала о себе знать.
— Она не ответила на ваше письмо? — тихо спросила я. Он покачал головой, не поднимая глаз.
— Она была больна. Потеряла ребенка, и к тому же у нее самой была оспа. Возможно, она собиралась ответить попозже. Так часто случается. Отложишь что-нибудь на потом — и забудешь. А через год она умерла.
Он взглянул на Джейми в упор, и тот выдержал его взгляд.
— Я был несколько удивлен, когда твой отец написал мне, что отправляет тебя к Дугалу с тем, чтобы после ты переехал ко мне в Леох для получения образования.
— Родители так решили, еще когда только поженились, — ответил Джейми. — Я должен был воспитываться у Дугала, а затем переехать на время к тебе.
Усилившийся ветер принес с собой сухие веточки лиственницы, и Джейми с Коламом одновременно передернули плечами от неожиданной прохлады. В этом их жесте лишний раз проявилось их семейное сходство.
Колам заметил мою улыбку и улыбнулся уголком рта:
— Однако решения или договоренности остаются в силе до той поры, пока договаривающиеся стороны верны взятым на себя обязательствам… Но я тогда не знал твоего отца.
Он открыл рот, желая что-то добавить, но промолчал. Воцарилось гробовое молчание. Наконец Джейми нарушил его.
— Что ты можешь рассказать мне о моем отце? — спросил Джейми, и в его вопросе мне послышалось любопытство ребенка, рано потерявшего родителей и пытающегося дополнить запечатлевшийся в детстве их смутный портрет сведениями, почерпнутыми от знавших их людей. Я понимала это чувство. То немногое, что я знала о своих родителях, сообщил мне в основном мой дядя Лэм, но он не был мастером давать характеристики.
Колам же совсем наоборот.
— Ты хочешь спросить, как отец выглядел? — Он еще раз внимательно оглядел своего племянника и, кажется, остался доволен. — Посмотри в зеркало, парень. Там ты увидишь лицо своей матери, но отец глянет на тебя этими проклятыми кошачьими глазами Фрэзеров.
Он выпрямился и сменил позу, желая дать отдохнуть своему измученному телу. Его губы, как обычно, были плотно сжаты, и я видела две глубокие морщины, пролегавшие между носом и ртом.
— Честно говоря, — продолжал он, усаживаясь поудобнее, — я не особенно любил твоего отца, так же, как и он меня. Но я знал его как человека чести. — Он помолчал, затем мягко добавил: — В этом ты похож на отца, Джейми Макензи Фрэзер.
Лицо Джейми не изменилось, лишь веки чуть дрогнули. Только человек, хорошо его знающий, как я, или наблюдательный, как Колам, могли это заметить.
Колам глубоко вздохнул:
— Поэтому я решил поговорить с тобой. Я должен принять решение: Макензи Леоха — на стороне короля Джеймса или короля Георга. — Он кисло улыбнулся. — Это дьявольски трудный вопрос, но я должен его решить.
— Дугал… — начал было Джейми, но Колам остановил его движением руки:
— Я знаю, что думает по этому поводу Дугал. За последние два года я немного отошел от дел, — неторопливо произнес он, — но я — Макензи Леохский и мне решать. Дугал поступит так, как я ему велю. А я хочу знать, какое решение ты считаешь более правильным для блага клана, кровь которого течет в твоих жилах?
Джейми поднял свои синие глаза, жмурясь от яркого полуденного солнца, бьющего ему прямо в лицо.
— Я здесь со своими людьми. Разве мой выбор не ясен?
Колам снова переменил позу, внимательно глядя на племянника, словно надеясь найти ответ в тончайших оттенках его голоса.
— Ты уверен в правильности своего решения? — спросил Колам. — Люди присягают на вассальную верность по многим причинам, о большинстве из которых не разглагольствуют. Я разговаривал с Лочиэлем Кланраналдом, Алексом и Ангусом Макдоналдами. Ты думаешь, они здесь потому, что считают Джеймса Стюарта своим законным королем? Я хотел встретиться с тобой, чтобы услышать твое искреннее мнение. Заклинаю тебя честью твоего отца.
Видя, что Джейми колеблется, Колам продолжал, по-прежнему не сводя с него пристального взгляда:
— Я спрашиваю не ради себя. Если у тебя есть глаза, ты можешь заметить, что земные дела не долго будут меня волновать. Но я думаю о Хемише — твоем двоюродном брате.
Он умолк и теперь сидел неподвижно, тревожное выражение исчезло с его лица, серые глаза смотрели открыто и внимательно. Джейми тоже сидел молча, словно мраморный ангел на памятнике, высившемся у него за спиной. Я знала, перед какой сложной дилеммой он оказался, хотя догадаться об этом по его спокойному, невозмутимому виду человеку непосвященному было трудно. Тем же самым вопросом мы задавались, когда приняли решение прийти под знамена Карла. Поддержка такого большого клана, как Макензи, могла побудить и других привести к победе Младшего Претендента. Но если, несмотря ни на что, восстание закончится провалом, то хуже всех придется именно леохским Макензи.
Наконец Джейми повернул голову, и его синие глаза остановились на мне. «Подскажи, что делать?» — говорил его взгляд.
