— Миссис Фрэзер, — сказал Алекс; было видно, что он собрал все свои силы, чтобы обратиться с просьбой, — я должен сказать… завтра… не могли бы вы прийти еще раз, со своим мужем? Это очень важно.
На мгновение я заколебалась. Что бы Джейми ни узнал, он собирался немедленно оставить Эдинбург, присоединиться к армии и найти своих людей. Но вряд ли один день может изменить исход войны, и я не устояла перед двумя парами молящих глаз.
— Мы придем, — сказала я.
— Я просто дурак, — ворчал Джейми, шагая по крутым, мощенным булыжником улицам к переулку, где снимал жилье Алекс Рэндолл. — Мы должны были уехать еще вчера, сразу, как только забрали у ростовщика твои драгоценности. Ты что, не знаешь, сколько миль до Инвернесса? Не знаешь, что у нас не лошади, а клячи?
— Знаю, — нетерпеливо сказала я. — Но я обещала. И если бы ты его видел… Ну, ладно, через минуту ты его увидишь и все поймешь.
— Гм… — Он придержал дверь и, уже не жалуясь, зашагал за мной по продуваемой сквозняками лестнице старого дома.
Мэри полулежала на кровати. Все еще одетая в свою замызганную дорожную одежду, она исступленно прижала Алекса к своей груди. Должно быть, она провела с ним всю ночь.
Завидев меня, Алекс мягко освободился от ее объятий и нежно погладил ее руки, обнимавшие его. Он слегка приподнялся, его лицо было белее простыни, на которой он лежал.
— Миссис Фрэзер, — сказал он, слабо улыбнувшись, его покрытое испариной лицо имело тот мертвенно-серый оттенок, который предвещает новый тяжелый приступ. — Вы так добры, что пришли. А ваш муж… Он с вами? — спросил Алекс, бросив взгляд в сторону коридора.
Как бы отвечая на вопрос, Джейми шагнул в комнату.
Мэри, отвлеченная от своей скорби нашим приходом, перевела взгляд с меня на Джейми, встала и робко дотронулась до его руки.
— Я… вы… очень нужны нам, лорд Туарах. — Я думаю, ее заикание тронуло его больше, чем столь уважительное обращение. Его угрюмое лицо несколько смягчилось. Он вежливо наклонил голову.
— Милорд, я попросил вашу жену привести вас сюда. Как видите, я умираю. — Алекс приподнялся и сел на краю кровати. Из-под края изношенной ночной рубашки белели тонкие щиколотки, длинные изящные пальцы ног посинели — кровь уже плохо поступала в его конечности.
Я часто видела смерть, во всех ее формах, но такая была самой худшей и в то же время — самой высокой: человек мужественно встречал свою смерть, зная, что он умирает, что все усилия врачей напрасны. Напрасны или нет, но я порылась в своем чемоданчике и нашла дигиталис, приготовленный специально для него. У меня было несколько настоек различной крепости, целый набор коричневых жидкостей в стеклянных пузырьках. Я не колеблясь выбрала самую темную бутылочку — я слышала булькание жидкости в его легких.
Конечно, дигиталис здесь был ни при чем, это его внутреннее состояние озарило его лицо таким светом, что казалось, под восковой кожей горит свеча. Я наблюдала это и раньше, когда человек — будь то мужчина или женщина — силой воли преодолевал на какое-то время немощь своего тела.
Я подумала: так, наверное, появляются привидения, когда сила воли и желаний продолжать земное существование преодолевают немощную плоть, уже неспособную удерживать жизнь. Не очень-то мне хотелось, чтобы призрак Алекса Рэндолла преследовал меня, и это была еще одна из причин, почему я заставила Джейми пойти со мной. И кажется, он меня понял.
— Слушаю вас, — мягко сказал Джейми. — Я понимаю, вы хотите о чем-то попросить меня.
Алекс кивнул, на минуту прикрыв глаза. Он поднял пузырек, который я дала ему, и выпил, поморщившись от горьковатого вкуса настойки. Затем открыл глаза и улыбнулся Джейми:
— Прошу вас только об одном снисхождении — побудьте здесь. Обещаю, я не задержу вас долго. Мы ждем еще одно лицо.
Пока мы ждали, я делала для Алекса все, что могла при данных обстоятельствах, — не очень много. Опять наперстянка и немного камфоры для облегчения дыхания. Казалось, после моих лекарств ему стало немного лучше, но, приставив свой самодельный стетоскоп к его впалой груди, я услышала такое прерывистое сердцебиение, что испугалась, как бы сердце не остановилось сию минуту.
Мэри все это время держала его за руку, а он не отрывал от нее глаз, как бы пытаясь запомнить каждую черточку ее лица. Казалось почти неприличным находиться с ними в одной комнате.
Дверь распахнулась — на пороге стоял Джек Рэндолл. Какое-то мгновение он недоумевающе смотрел то на меня, то на Мэри, затем его взгляд упал на Джейми, и он словно окаменел. Джейми спокойно выдержал его взгляд, повернулся и кивнул на кровать.
Увидев изможденное лицо брата, Джек Рэндолл торопливо пересек комнату и опустился перед кроватью на колени.
— Алекс! — простонал он. — Бог мой, Алекс…
— Все в порядке, — ответил ему брат, хрупкими руками он обхватил голову Джека Рэндолла и попытался улыбнуться, чтобы приободрить его. — Все в порядке, Джонни, — повторил он.
Я нежно взяла Мэри за локоть и отвела ее от кровати. Кем бы ни был Джек Рэндолл, он имел право сказать своему брату несколько слов наедине. Помертвев от отчаяния, Мэри не сопротивлялась и отошла со мной в дальний конец комнаты, где я усадила ее на стул. Я отлила из кувшина немного воды и намочила свой платок. Я хотела, чтобы она вытерла им глаза, но она просто сидела, машинально комкая его в руках. Вздохнув, я взяла платок, обтерла ей лицо и, как могла, пригладила волосы.
Послышался негромкий клокочущий звук, я взглянула на Алекса. Джек все еще стоял на коленях, зарывшись лицом в одеяло. Алекс поглаживал его голову, держа Рэндолла за руку.
— Джек, — сказал он, — ты же знаешь, мне нелегко просить тебя об этом. Но ради твоей любви ко мне… — Он закашлялся, на щеках вспыхнули лихорадочные пятна.
Джейми и так был словно натянутая струна, но сейчас его тело напряглось еще более. Рэндолл тоже напрягся, как будто почувствовав взгляд Джейми, но не поднял головы.
— Алекс, — спокойно сказал он, положив руку на плечо младшего брата и как будто пытаясь облегчить его кашель, — не беспокойся. Ты же знаешь — тебе не нужно просить. Я сделаю все, что ты пожелаешь. Дело касается девушки? — Он посмотрел в сторону Мэри, но не смог заставить себя взглянуть ей в лицо.
Все еще кашляя, Алекс кивнул.
— Хорошо. — Джек придержал своего брата за плечи, чтобы помочь ему опуститься на подушку. — Не беспокойся.
Джейми посмотрел на меня широко открытыми глазами. Я медленно покачала головой, чувствуя, как мурашки побежали у меня по спине. Все стало ясно: румянец на щеках Мэри, несмотря на все ее отчаяние, нежелание выйти замуж за богатого еврея из Лондона.
— Дело не в деньгах, — сказала я. — Она ждет ребенка. Он хочет… — Я остановилась, прочистила горло. — Я думаю, он хочет, чтобы вы женились на ней.
Алекс кивнул, не открывая глаз. Потом он тяжело вздохнул, открыл глаза, блестящие карие омуты уставились в недоумевающее лицо брата.
