Она самодовольно кивнула.
— А как же? Разумеется, хорошенько закутавшись в плащ и надвинув капюшон, но там все были в таком виде из-за погоды. Не могла же я это пропустить.
Когда священник завершил молитву, ограждающую от злобных чар, Макри взял у своего помощника сосновый факел и выступил вперед.
«Господи, не лиши жену сию благодати Своей, но истреби зло, что обитало в теле ее», — сказал он и сунул факел в смолу.
— Все произошло быстрее, чем я могла себе представить, — проговорила Джейли с легким удивлением. — Огонь взметнулся с оглушительным шумом. Пахнуло жаром, толпа разразилась ликующими криками, хотя разглядеть что-либо было невозможно из-за языков пламени, влетавших так высоко, что они опаляли ветки рябины.
Но уже через минуту огонь стих настолько, что появилась возможность как следует разглядеть находившуюся внутри черную фигуру. Капюшон и волосы пламя пожрало в первый же миг, и лицо тоже обгорело до неузнаваемости. Еще несколько мгновений — и остатки плоти отпали, обнажив лицевые кости. Бочка сгорела полностью, выставив на обозрение содержимое.
— Там, где были глаза, остались лишь большие пустые провалы, — сказала она, и ее мшисто-зеленые очи повернулись ко мне, затуманенные воспоминанием. — Я думала, может быть, она смотрит на меня. Когда череп раскололся и все было кончено, народ начал расходиться, кроме тех немногих, кто остался, чтобы разобрать осколки костей на сувениры.
Джейли встала, нетвердым шагом переместилась к маленькому столику у окна, взяла с него серебряный колокольчик и громко, настойчиво позвонила.
— Да уж, — добавила она, — роды и то, наверное, легче.
— Итак, Дугал увез вас во Францию, — сказал Джейми; пальцы его правой руки слегка подрагивали. — А как получилось, что вы оказались здесь, в Вест-Индии?
— О, это произошло позже, — беззаботно ответила она. — После Куллодена.
Джейли с улыбкой повернулась ко мне.
— А вот что могло привести в это захолустье такую пару, как вы двое? Уж явно не желание разделить со мной компанию.
Я покосилась на Джейми и заметила, как напряглась его спина, когда он выпрямился на стуле. Лицо все же оставалось спокойным и лишь во взгляде угадывалась озабоченность.
— Мы ищем одного моего молодого родича, — ответил Джейми. — Племянника, его зовут Айен Муррей. И у нас имелись основания полагать, что он мог по рабочему контракту попасть сюда.
Блеклые брови Джейли выгнулись дугой, образовав складки на лбу.
— Айен Муррей? — повторила она, изображая недоумение. — Нет, я вообще не держу у себя белых по этим кабальным контрактам. Единственный свободный человек в имении — это мой надсмотрщик, но и он из тех, кого они называют грифонами: в нем четверть негритянской крови.
В отличие от меня Джейлис Дункан была большой мастерицей но части лжи. По появившемуся на ее лице выражению легкой заинтересованности невозможно было понять, слышала ли она когда-либо прежде имя Айена Муррея. Но эта женщина притворялась, и я это знала.
Как знал и Джейми: на его лице промелькнул гнев, впрочем тут же подавленный.
— На самом деле? — любезно произнес он. — Скажите, а не боязно вам оставаться тут одной, среди рабов, так далеко от города?
— О нет. Ничуть.
Одарив Джейми широкой улыбкой, она подняла двойной подбородок и слегка повела им, указывая на террасу за его спиной.
Повернув голову, я увидела, что весь проем ведущей на веранду двери, от порога до притолоки, заполнила могучая фигура чернокожего гиганта. Ростом он на несколько дюймов превосходил Джейми, а закатанные рукава рубашки выставляли напоказ чудовищные узлы мускулов.
— Это мой Геркулес, — сказала Джейли со смешком. — Кстати, у него есть брат-близнец.
— А звать его, случайно, не Атласом? — резко спросила я.
— Само собой! Ну разве она не умница, а, лисенок?
Хозяйка дома заговорщически подмигнула Джейми. При этом движении ее пухлые щеки задрожали, словно желе. Поворот головы выставил ее лицо на свет, сделав видимой тончайшую паутинку лопнувших капилляров, покрывавшую мясистые щеки и двойной подбородок.
Геркулес стоял столбом, ни на что не реагируя. Его широкое лицо было расслабленным и тупым, а глубоко посаженные, укрытые под мощными надбровными дугами совершенно пустые глаза не обнаруживали признаков жизни. Один лишь взгляд на него породил во мне более чем неприятные ощущения, и не только из-за его устрашающих габаритов: чувство было такое, будто смотришь на дом с привидениями, за окнами которого таится нечто ужасное.
— Все, Геркулес, можешь возвращаться к работе.
Джейли подняла серебряный колокольчик и легонько звякнула всего один раз. Гигант так же молча повернулся и, громко топая, удалился.
— Я не испытываю страха перед рабами, — пояснила Джейли, — а вот они меня боятся, потому что считают ведьмой. Смешно, правда?
Ее глаза хитро поблескивали над жирными складками.
— Джейли, этот человек… — Я помедлила, сама понимая, как нелепо это звучит, но все-таки задала не дававший мне покоя вопрос: — Он ведь не зомби?
— Господи, зомби! Это же надо, Клэр!
Она засмеялась и хлопнула в ладоши, ее лицо порозовело от шеи до линии волос надо лбом.
— Должна сказать, он действительно не слишком смышленый, с этим не поспоришь, — отдышавшись, сказала Джейли. — Но, право же, вовсе не мертвый.
И на нее накатил новый приступ смеха. Джейми озадаченно уставился на меня.
— Зомби?
— Неважно, — бросила я ему и, желая сменить тему, обратилась к все еще хихикавшей Джейли: — Сколько у тебя тут рабов?
— Примерно сотня, — ответила та, справившись со смехом. — Это не слишком большое имение. Всего три сотни акров под сахарным тростником и небольшие посадки кофе на верхних склонах.
Она вытащила кружевной носовой платочек и промокнула свое влажное лицо, слегка засопев, когда восстанавливала самообладание.
Я скорее ощутила, чем увидела, как напрягся Джейми: конечно же, у него, как и у меня, не было сомнений в том, что Джейли располагала сведениями о Айене Муррее. Начать хоть с того, что она не выказала ни малейшего удивления при нашем появлении. Кто-то рассказал ей о нас, и этим «кем-то» мог быть только Айен.
Мысль о том, чтобы как следует прижать женщину и угрозами добиться от нее правды, едва ли была бы естественной для Джейми но она первым делом пришла на ум мне.
К сожалению, присутствие Геркулеса делало этот заманчивый своей простотой способ добычи информации неосуществимым.
Другая хорошая идея заключалась в том, чтобы обыскать дом и усадьбу на предмет каких-либо следов мальчика. Конечно, три сотни акров — площадь изрядная, но если он находился здесь, то его могли прятать только в помещении, а значит, в одном из строений: в хозяйском доме, в зданиях, относящихся к сахарному заводу, или в хижинах рабов.
