— Понятно. — Несмотря ни на что, Джейми, похоже, понемногу развеселился, история начинала его смешить. — Итак, лейтенант должен был решить, что все его надежды на то, чтобы основаться в этих местах, рушатся из-за моего приезда. Ну, тогда не удивительно, что я ему так сильно не понравился, я-то подумал, что он просто ненавидит всех шотландцев вообще, судя по его словам.
— Думаю, так оно и есть… теперь, — сказал мистер Кэмпбелл, осторожно промокая губы льняной салфеткой.
Джокаста протянула через стол ищущие пальцы, и рука Джейми инстинктивно потянулась навстречу.
— Ты меня простишь, племянник? — спросила Джокаста. Теперь, ощущая пожатие Джейми, она как бы смотрела прямо ему в лицо; никому бы и в голову не пришло, что она слепая, при виде этих прекрасных синих глаз, наполненных мольбой.
— Я ничего не знала о тебе, о твоем характере, о твоих взглядах, ты же понимаешь… не знала, потому что слишком давно тебя не видела. И я не могла рисковать и рассказывать тебе все заранее, ты ведь мог и отказаться играть свою роль в нашем маленьком представлении. Скажи, Джейми, что ты не держишь на меня зла, ну хотя бы ради милой Элен.
Джейми мягко сжал ее руку и поклялся, что он ничуть не рассердился. И что на самом деле он очень рад тому, что приехал вовремя и сумел оказать хотя бы небольшую помощь тетушке, и тетушка может всегда рассчитывать на него, в любом деле, какое только ей вздумается ему поручить.
Мистер Кэмпбелл просиял и позвонил в колокольчик. Юлисес принес бутылку особого виски, на подносе, уставленном хрустальными фужерами, добавив к этому и блюдо с острыми закусками; и мы выпили за посрамление Британского Военно-морского флота.
Глядя на чистые и прекрасные черты Джокасты, на ее столь выразительное, несмотря на слепоту, лицо, я поневоле вспомнила некую краткую характеристику, данную однажды Джейми, когда он вкратце описывал представителей своей родни.
— Фрезеры упорны и тверды, как скалы, — сказал тогда он. — А Маккензи очаровательны, как жаворонки, — но при том и хитры, как лисы.
* * *
— И где же ты был? — спросил Джейми, энергично встряхивая Фергуса. — Не думаю, что у тебя было достаточно денег для того, чем ты, похоже, занимался.
Фергус пригладил растрепавшиеся волосы и сел, преисполненный благородного негодования.
— Я просто встретился в городе с парочкой французских торговцев мехами! Они слишком плохо говорили по-английски, а я владею им достаточно свободно, и я просто не мог не согласиться помочь им в их делах. Ну, а если они потом решили пригласить меня поужинать с ними, то… — Он пожал одним плечом, чисто по-французски отметая все возражения, и обратился к более насущным вопросам, достав из-за ворота своей рубашки какое-то письмо. — Вот, это пришло в Кросскрик для тебя, — сообщил он, протягивая конверт Джейми. — На почте попросили, чтобы я его тебе передал.
Это был толстый пакет, с раскрошившейся сургучной печатью, и выглядел он ненамного лучше, чем сам Фергус. Лицо Джейми просветлело при виде пакета, хотя он и вскрыл его с некоторым беспокойством. Внутри лежали три письма в отдельных конвертах; одно из них, как я сразу поняла по почерку, было написано его сестрой, но два другие писал кто-то еще.
Джейми сначала взял письмо сестры, осмотрел его так, словно внутри могло прятаться что-то взрывчатое, и аккуратно положил на стол, рядом с вазой, наполненной фруктами.
— Пожалуй, начну-ка с письма Яна, — сказал Джейми, с усмешкой беря второе письмо. — Я не уверен, что мне захочется читать сообщение Дженни без стаканчика виски в руках.
Кончиком серебряного фруктового ножа он небрежно сковырнул печать со второго конверта и, развернув письмо, бегло пробежал первую страницу.
— Интересно, что он… — пробормотал Джейми и умолк, углубившись в чтение.
Охваченная любопытством, я подошла к нему и встала за спинкой его стула, через плечо Джейми заглядывая в написанное. Ян Мюррей обладал крупным отчетливым почерком, и читать его письмо было легко, даже издали.
«Дорогой брат!
У нас тут все в порядке, и мы благодарим Господа за сообщение о твоем благополучном прибытии в колонии. Я посылаю это письмо в поместье Джокасты Камерон; и если она будет где-то неподалеку, когда ты его получишь, то Дженни умоляет тебя передать наилучшие пожелания ее тетушке.
Ты уже понял по надписям на конвертах, что моя жена вернула тебе свое благорасположение; она уже перестала говорить о тебе таким тоном, будто ты сам нечистый собственной персоной, и довольно давно не высказывала пожелания, чтобы тебя кастрировали, — если, конечно, тебя это утешит.
Ну, а если оставить в стороне все эти шутки, то, конечно, у нее стало куда как легче на сердце, когда она узнала, что Ян-младший находится в безопасности; меня это тоже весьма успокоило. Ты поймешь, я думаю, наши чувства и нашу благодарность за его освобождение и спасение; но я не хочу надоедать тебе повторениями уже сказанного, хотя, если по правде, я мог бы написать обо всем этом целый роман.
У нас тут все в общем сыты, хотя ячмень сильно побило градом, да еще случилась такая напасть как дизентерия в деревне, — и в этом месяце от нее умерли двое детишек, к немалому горю их родителей. Это Анни Фрезер и Аласдайр Кибри, их мы потеряли, да будет Господь милостив к их невинным душам.
Ну, а если вспомнить о вещах более радостных, так мы получили письмо от Мишеля из Парижа; он продолжает расширять свое винное дело и надеется вскоре обзавестись семьей.
И еще я с удовольствием сообщаю тебе, что у меня родился еще один внук, Энтони-Брайан-Монтгомери-Лайл. Я на этом и остановлюсь, об остальном ты узнаешь из письма Дженни, уж она опишет все во всех подробностях. Она просто обожает малыша, как и все мы, — он для нас желанное дитя. Его отец, Поль, муж Мэгги, — солдат, поэтому Мэгги и крошка Энтони сейчас живут с нами в Лаллиброхе. Поль в настоящее время во Франции; мы каждый вечер молимся о том, чтобы он там и оставался, в относительной безопасности, и чтобы его не послали в такие опасные американские колонии или в дикие леса Канады.
На этой неделе у нас были гости: Саймон, лорд Ловат, и его друзья. Он снова объявил набор, ища рекрутов для полка шотландских горцев, которым он командует. Ты, возможно, слышал о них там, в колониях, — насколько я понимаю, они там уже завоевали кое-какую известность. Саймон рассказывает разные сказки о чудесах храбрости, которые его солдаты демонстрируют в схватках с дикими краснокожими и французскими бандитами, — но, думаю, часть этих историй все-таки правдива».
Джейми усмехнулся, прочитав эти слова, и перевернул страницу.
«Он совсем вскружил головы Генри и Маттью этими рассказами, а заодно и девочкам тоже. Джозефина („Это старшенькая Китти“, — пояснил Джейми, чуть повернув голову ко мне) настолько воодушевилась, что возглавила дерзкий налет на курятник, откуда она и ее двоюродные братишки появились сплошь утыканные перьями, и еще они сбегали на капустные грядки и хорошенько измазались влажной землей, чтоб уж совсем походить на индейцев в боевой раскраске.
