— Все здешние рабы должны были знать, что она куда-то подевалась. Когда же они спохватились бы и начали ее искать? Кто тут вообще отвечает за такие вещи, теперь, когда Бирнес умер?
Федра выразительно пожала одним плечом.
— Ну, кто-нибудь спохватился бы и пошел выяснить. А чье это дело — расспрашивать… — Федра кивнула в сторону лесопилки. Маленькая дверь, ведущая в жилище надсмотрщика, оставалось открытой, и сейчас из нее вышел Джейми, неся на руках нечто, завернутое в одеяло. — Наверное, это его дело.
«Я уже связался с этим».
Он это знал еще до того, как попросил меня устроить диверсию во время обеда. Без официального объявления, без предложения или согласия взять на себя эту роль, он сразу стал частью этого места, он вписался в него, как вписывается в рисунок кусочек сборной картинки. Он уже был хозяином Речной Излучины — хотел он того или нет.
Слуга Кэмпбелла поспешил навстречу Джейми, чтобы помочь; Джейми опустился на одно колено возле желоба лесопилки, и мягко опустил свою ношу на землю. Я вернула Федре фляжку и кивком поблагодарила девушку.
— Ты не достанешь из фургона вещи?
Не сказав ни слова, Федра забралась в фургон и через минуту вернулась, нагруженная тем, что я собрала для этого случая, — там было одеяло, ведро, куча чистых тряпок и большой кувшин с душистыми травами; а я направилась к Джейми.
Он стоял на коленках у ручья и отмывал руки, чуть выше по течению от того места, где лежало тело. Мне же, перед тем, что я собиралась сделать, мыть руки было просто глупо, однако привычка оказалась сильнее меня; я опустилась на колени рядом с Джейми и тоже опустила ладони в воду, позволив прохладной воде смыть с них воспоминания о липкой плоти.
— Я была права, — тихо сказала я. — Ту женщину звали Полиной; она ушла из дома ночью.
Джейми поморщился и резко потер ладони одну о другую, потом быстро оглянулся через плечо. Кэмпбелл теперь стоял возле трупа, и на его лице все еще держалась гримаса легкого отвращения.
Джейми сосредоточенно нахмурился и снова уставился на собственные руки.
— Ну, значит, с этим все ясно, так? — Он наклонился еще немного ниже и плеснул водой себе в лицо, потом с силой встряхнул головой, разбрасывая капли, как собака. После этого кивнул мне и встал, вытирая лицо краем перепачканного пледа. — Разберись с этой малышкой, а, Сасснек?
И решительно зашагал к мистеру Кэмпбеллу, и плед развевался за его плечами.
* * *
Ее собственную одежду пришлось выбросить до последней нитки, и не просто выбросить, а предварительно разрезав, потому что иначе все это было просто не снять. Раздетая, она выглядела едва на двадцать. Явно плохо питалась; все ребра выступали отчетливо, руги и ноги были тонкими и бледными, как лишенные коры ветки.
Но при всем при том она была на удивление тяжелой, а поскольку трупное окоченение еще не прошло, то ворочать ее было трудновато. Мы с Федрой пропотели насквозь, пока справились с делом, а мои волосы выбились из узла и прилипли к мокрой шее и к щекам.
Ну, по крайней мере, из-за того, что труд был слишком тяжек, мы не разговаривали, и я осталась наедине со своими мыслями. Но мысли эти никак нельзя было назвать спокойными.
Если некая женщина пытается «скинуть ребенка», по выражению Джейми, то она, скорее всего, сделает это в своем собственном жилище, в своей собственной кровати, — если займется этим сама. И только по одной-единственной причине женщина могла уйти куда-то подальше, в некое тайное убежище: по той причине, что там ждал ее некто, предложивший ей свои услуги в этом деле… некто, кто не мог открыто явиться в ее дом.
Мы должны поискать среди рабов, приписанных к лесопилке, сказала я Джейми, — поискать некую женщину, которая слывет повитухой, о которой другие женщины говорят шепотом, рекомендуя друг другу обратиться к ней.
Но то, что я оказалась права, не доставило мне ни малейшего удовлетворения. Специалистка по абортам ускользнула от нас, испугавшись, что умирающая успела сказать нам, кто стал причиной ее смерти. Но если бы она осталась и промолчала, Фархард Кэмпбелл вполне мог поверить моим словам о том, что женщина, должно быть, сделала это сама, — вряд ли ему удалось бы доказать обратное. Но когда кто-то бы обнаружил, что рабыня по имени Полина сбежала, — а это, само собой, вскоре обнаружилось бы, — то за ней пустятся в погоню… Ее поймают и допросят, и все это дело, без сомнения, выплывет наружу. А потом что?
Я вздрогнула, на мгновение похолодев. Применим ли в этом случае закон о кровопролитии? Скорее всего, да, подумала я, мрачно выплескивая очередное ведро воды на мертвое тело… и вряд ли тут будут учитывать количество этой самой пролитой крови.
Чертова баба, думала я о покойнице, стараясь скрыть раздражение под бесполезной жалостью. Я ничего не могу сделать для нее, разве что немного прибрать тот беспорядок, что она оставила за собой, — во всех смыслах этого слова. И, возможно, я могу еще попробовать защитить другую участницу этой трагедии: несчастную женщину, невольно совершившую убийство, в то время как она хотела всего лишь помочь, и которая теперь могла заплатить за ошибку собственной жизнью.
Я видела, как в руках Джейми появилась откуда-то винная фляжка; они с Фархардом Кэмпбеллом время от времени передавали ее друг другу, погруженные в какое-то обсуждение; они поглядывали то в сторону лесопилки, то в сторону реки или города.
— У вас нет ли какого ненужного гребешка, мэм, чтобы я могла ее расчесать?
Вопрос Федры вернул мое внимание к тому делу, которым мы с ней занимались. Федра сидела возле трупа на корточках, пытаясь пальцами расправить перепутанные волосы.
— Уж наверное, ей бы не понравилось, что ее закопают в землю в таком вот виде, этой бедной девочке! — сказала Федра, покачивая головой.
Я подумала, что Федра едва ли намного старше покойницы, и что для трупа в общем-то не имеет значения, хорошо ли его причешут и обмоют. И тем не менее я достала из кармана маленькую расческу из слоновой кости, и Федра принялась расчесывать волосы трупа, что-то негромко приговаривая.
Мистер Кэмпбелл собрался уезжать. Я слышала, как скрипнула его коляска, как зазвенела сбруя лошадей, а потом некое недовольное фырканье, когда кучер взбирался на свое место. Мистер Кэмпбелл взглядом нашел меня и отвесил глубокий поклон, сняв шляпу. Я в ответ присела в реверансе, и с облегчением посмотрела вслед экипажу.
Федра тоже ненадолго бросила свое занятие и таращилась на удалявшуюся коляску.
Потом она что-то едва слышно проворчала и плюнула в пыль. Она сделала это не со зла; это было всего лишь нечто вроде заклинания для защиты от черных сил, мне уже приходилось такое видеть. Потом она посмотрела на меня.
— Мистеру Джейми лучше бы найти эту самую Полину до заката. В сосновых лесах дикие звери водятся, а мистер Юлисес говорил, что за эту женщину мисс Джокаста выложила две сотни фунтов, когда ее покупала. А она же совсем здешнего леса не знает, эта Полина, ее ведь прямо из Африки привезли, года еще не прошло.
