— Не твое дело — решать за меня, — процедила она наконец сквозь стиснутые зубы. — Неважно, что ты там думаешь. Но что куда более важно… Роджер, как ты вообще мог поступить подобным образом?
По тону Брианны нетрудно было понять, что она считает поступок Роджера самым подлым предательством.
— Черт побери! — взорвался Роджер. — Да я же просто боялся, что скажи я тебе об этом — и ты тут же сделаешь то, что ты, собственно, и сделала! Ты просто-напросто бросила меня! Ты постаралась улизнуть и пройти сквозь каменный круг без меня, в одиночку! А теперь, полюбуйся, к чему это привело — мы оба тут, в этом чертовом захолустье!
— Так ты пытаешься обвинить меня в том, что мы оба здесь очутились? И это после того, как я изо всех сил постаралась не допустить, чтобы ты, как последний идиот, бросился следом за мной!
Долгие месяцы тяжелого труда и страха, длинные дни, наполненные тревогой и бесплодными поисками дали себя знать, и Роджер окончательно разъярился.
— Это я идиот? И это благодарность за то, что я едва не погиб, пытаясь найти тебя? За то, что я рисковал своей долбаной жизнью, стараясь защитить тебя? — Он вскочил, путаясь ногами в соломе, намереваясь схватить Брианну, не зная, что он, собственно, собирается делать, — встряхнуть девушку как следует или повалить снова в соломенную кучу. Но ему не удалось сделать ни то, ни другое: сильный толчок кулаком в грудь опрокинул его, и он снова растянулся на их экзотическом ложе.
Брианна запрыгала на одной ноге, пытаясь натянуть бриджи и отчаянно ругаясь вполголоса.
— Ты… чертов… самонадеянный идиот… пошел ты куда подальше, Роджер! — Ей наконец удалось надеть штаны и она быстро наклонилась и схватила свои носки и башмаки. — Иди! — рявкнула она. — Отправляйся, черт бы тебя побрал! Иди, и пусть тебя повесят, если тебе того так хочется! А я намерена отыскать моих родителей! И я намерена их спасти, между прочим!
Она резко развернулась, спрыгнула с соломенной кучи и выскочила из-под навеса, прежде чем Роджер успел остановить ее. На мгновение она замерла снаружи, и ее силуэт обрисовался на бледном фоне светлеющего воздуха, пряди темных волос взлетели, поднятые порывом утреннего ветра, словно они были живыми, словно это были змеи на голове Медузы Горгоны…
— Я отправляюсь. Идешь ты со мной или нет, меня не интересует. Можешь вернуться в Шотландию… сам проходи через камни, меня это не касается! Но, видит бог, тебе меня не остановить!
И она исчезла.
Глаза Лиззи распахнулись во всю ширь, когда дверь от мощного толчка с грохотом шарахнула по стене. Девушка не спала — какой уж тут сон? — но лежала в постели с закрытыми глазами. Она испуганно выпуталась из одеяла и потянулась к трутнице.
— Мисс Бри, с вами все в порядке?
Суда по издаваемым Брианной звукам, порядком тут и не пахло. Брианна топала по комнате туда-сюда, шипя что-то сквозь зубы, как растревоженная змея, и время от времени задерживалась возле платяного шкафа, чтобы дать ему хорошего пинка. Потом последовали еще два тяжелых удара; в трепещущем свете еще не разгоревшейся толком свечи Лиззи увидела, что последние звуки издали ботинки Брианны, которые она швырнула в стену.
— С вами все в порядке? — робко повторила Лиззи.
— Все отлично! — рявкнула Брианна.
Из предутренних сумерек за окном раздался чей-то голос, проревевший:
— Брианна! Я пойду с тобой! Ты меня слышишь? Я пойду с тобой!
Хозяйка Лиззи не ответила, но быстро подошла к окну, схватилась за ставни и захлопнула их с таким грохотом, что по комнате прокатилось эхо. Потом она развернулась, как пантера, стремящаяся к ускользающей добыче, и шваркнула подсвечник об пол, погрузив помещение в удушающую тьму.
Лиззи попятилась к кровати и шлепнулась на нее; девушка лежала, замерев от ужаса, боясь пошевелиться или произнести хоть слово. Она слышала, как Брианна в молчаливом неистовстве срывала с себя одежду, продолжая шипеть, — шуршали бросаемые на пол предметы туалета, шлепали по деревянному полу босые ноги… Но сквозь этот шум Лиззи отлично слышала доносившиеся снаружи сдержанные ругательства… а потом все затихло.
За то недолгое время, что горела свеча, Лиззи успела увидеть лицо Брианны: оно было бледным, как бумага, и напряженным, а глаза на нем казались огромными черными дырами. Да, вежливая, добрая хозяйка Лиззи исчезла, как унесенный ветром дым, а на ее месте возникла вдруг самая настоящая демоница, deamhan. Лиззи была городской девушкой, и родилась она через много лет после битвы при Каллодене. Ей никогда не приходилось видеть бешеных горцев из маленьких долин, или шотландцев, охваченных кровавой яростью… но она не раз слышала старые истории, и знала, что в них рассказывается чистая правда. Человек, который выглядит так, как выглядела Брианна, способен абсолютно на все.
Лиззи постаралась дышать как можно ровнее, чтобы можно было подумать, будто она спит, — но воздух вырывался из ее рта рывками, шумно. Брианна, впрочем, вроде бы не обращала на горничную ни малейшего внимания; она продолжала мерить комнату быстрыми твердыми шагами; она налила воду из кувшина в таз, ополоснула лицо, потом скользнула в постель, накрылась простыней и замерла, неподвижная, как доска.
Собрав в кулак все свое мужество, Лиззи осторожно повернулась лицом к хозяйке.
— Мисс Бри… вы… вы в порядке, a bann-sielbheadait? — спросила она так тихо, что хозяйка вполне могла бы сделать вид, что ничего не слышала, если бы сочла это нужным.
Мгновение-другое маленькой девушке казалось, что Брианна решила не обращать на нее внимания. Но потом она услышала:
— Да. Спи.
Голос Брианны прозвучал ровно, он был полностью лишен какого-либо выражения, он вообще не был похож на голос Брианны.
Разумеется, уснуть Лиззи не смогла. Никакое тело не в состоянии впасть в забытье, если рядом лежит некто, способный вдруг превратиться в бешеную фурию. Глаза Лиззи уже снова привыкли к полутьме, но девушка боялась всматриваться в хозяйку — а вдруг рыжие волосы, разметавшиеся рядом с ней по подушке, уже превратились в конскую гриву? А вдруг тонкое красивое лицо уже стало злобной лошадиной мордой с огромными зубами, готовыми тяпнуть несчастную Лиззи?
Лишь некоторое время спустя Лиззи ощутила и осознала, что ее хозяйка дрожит всем телом. Нет, она не плакала; Лиззи не слышала ни звука… но содрогалась она так сильно, что постельное белье громко шуршало.
«Дура, — выругала себя Лиззи. — Дура! Это ведь твоя хозяйка и твоя подруга, и она лежит рядом, и с ней случилось что-то ужасное… а ты выдумываешь всякую чушь и трясешься от страха!»
Поддавшись порыву, она повернулась и придвинулась к Брианне, нашла под простыней ее руку.
— Бри, — мягко сказала маленькая девушка, — может, я могу что-нибудь для тебя сделать, а?
Пальцы Брианны на мгновение крепко сжали руку Лиззи и тут же отпустили.
— Нет, — очень тихо ответила Брианна. — Нет, ничего. Спи, Лиззи, все будет хорошо, просто отлично.
