— Здрасте, — от неожиданности ляпнул первое, что пришло в голову, юноша.
— И ты здрав буди, сын мой, — неспешно сказал звонарь.
— Если за мной пришли, то я еще не готов в вашу сказочную страну переселиться, — сразу предупредил Валентин. — Дел у меня здесь выше крыши.
— Не готов, — согласно кивнул старец, — и дел у тебя здесь действительно еще много. Ради одного из них я к тебе и пришел.
— Советом хотите помочь или делом, отче?
— Дел ты и без меня здесь наворочаешь, а вот советом помогу.
— Я слушаю вас, отче.
— Ярость в тебе клокочет великая. Чую ее, бурлит она в тебе. Со злом превеликим ты столкнулся. Таким великим, что на седину тебя пробило в столь молодые годы.
— У вас прекрасное зрение, отче, — провел по волосам рукой юноша. — Кроме вас никто не смог ее разглядеть.
— Так я ж не глазами, я сердцем вижу. И вот тебе первый совет. Не дай этой ярости овладеть собой. Силы тебе великие даны, а потому для тебя и тех, кто тебя любит, плохо сие кончиться может.
— К чему это вы, отче? — нахмурился Валентин.
— К тому, что от твоих поступков много судеб людских зависит. Умей различать правого от неправого. Не давай ярости затуманить свой разум. Не действуй по правилу: лес рубят — щепки летят.
— Учту. А второй совет?
— Совет мой второй перед сложным выбором тебя поставит.
— Что за выбор? — насторожился Валентин.
— По закону поступить или по совести. Какой путь выберешь, тебе решать.
— Говори, отче. А уж с выбором пути я и сам как-нибудь разберусь.
— Хотелось бы верить в это, сын мой. В недрах организации твоей артефакт силы невиданной схоронен.
— Что за артефакт? — подался вперед Валентин.
— Кинжал, убийцей богов именуемый.
— Ого! Намекаешь, что мне с богом схватиться придется?
— Тот, кто тебе сейчас противостоит, уже такую силу накопил, что скоро в состоянии будет схлестнуться и с богами. Будь это добрая сила, мы бы особо не волновались, но он свою силу через великое зло получил и применять ее будет во имя зла. И помогает ему в этом другой артефакт. Свиток с письменами бесовскими.
— Тут артефакт, там артефакт… Кто же сумел забацать такие хитрые и мощные артефакты? — изумился Валентин.
— То нам неведомо, сын мой.
— Ладно. Тогда еще вопрос. Где эта сволочь, что нам противостоит? — сжал кулаки юноша, не в силах справиться с эмоциями.
— И этого мы не знаем, сын мой. Мы ведь не боги.
Опять послышался перезвон колоколов, и старец на глазах истаял в воздухе вместе с призрачным голубоватым маревом…
12
— Валентин Сергеевич, — причитал в трубку Тихон Семенович, — этот крестик — просто бочка бездонная. Чем больше мы в него закачиваем, тем больше он от нас требует. По нашим прикидкам, он еще позавчера должен был заполниться до краев, а он как будто все уплотнил и опять закачан лишь на треть, хотя ни капельки энергии не вышло наружу, я ручаюсь! На вчерашнем представлении его залили лишь наполовину, сегодня воскресенье, последний концерт, но я уверен, что он заполнен будет снова лишь на две трети. И даже если мы сумеем на следующей неделе заполнить его до краев, то нет никаких гарантий, что он снова не уплотнится. Что нам делать?
— Заголя ж… бегать! — рыкнул в трубку раздосадованный Валентин.
— И-и-извините, не понял, — проблеял энергетический вампир.
Юноша заставил себя успокоиться.
— Пойдете завтра всей толпой на футбол. Отборочный матч с москвичами будет. Вот где матюков не оберешься. До сих пор не могу понять рамодановских фанатов. Болеть за наш клуб — это же натуральный мазохизм.
— Понял. Сделаем, Валентин Сергеевич.
— Седьмой номер готов?
— Как договаривались.
— Добро.
Парень отключил трубку и опять задумался. На кухню вошла заспанная Дашка в пестром халатике.
— Опять всю ночь здесь просидел?
— Не люблю спать на коврике.
Дарья подошла к нему вплотную, села к мужу на колени, чмокнула в нос и прижалась к его груди.
— Ладно, давай мириться. Не хочу я с тобой больше ругаться.
— Я тоже.
— О чем всю ночь думал? Обо мне? Признайся.
— Признаюсь, — меланхолично ответил юноша.
— И что ты обо мне думал?
— Что у меня золотая жена и что я ее очень люблю, даже когда она за мной со сковородкой гоняется.
Дарья засмеялась, чмокнула его в нос еще раз и спрыгнула с колен.
— Какие планы на сегодня?
— Скромные. Сегодня намечаются будни. Обычный рабочий… пардон, выходной день недавно разжалованного сотрудника конторы «Ангелы Миллениума». На завтрак завалю парочку зомби, ближе к обеду спасу президента, а на ужин как минимум избавлю мир от очередного Армагеддона.
— Трепло, — фыркнула Дашка, выскользнула из кухни и побежала по своим делам.
— Это точно, — вздохнул юноша. — Блин! Как же в хранилище пробраться, никого из своих не подставив? Один я туда точно не проберусь. Да… задал ты мне задачку, отче!
На кухню заглянул домовой.
— Так, Жила, — поднялся Валентин, — я погнал, а ты тут развлекай хозяйку. И чтоб она из дома ни ногой! Найди ей какое-нибудь интересное занятие.
— Я ее корову доить научу.
— Гениально. В хлев поведешь, не забудь напомнить ей про маникюр. Если она своими коготками…
— Она что, порося, что ль, доить будет? — возмутился домовой.
— А при чем здесь порося?
— А при чем здесь хлев?
— Ну тебе виднее, кто в нашем курятнике водится. Сам разбирайся. — Валентин потер красные от бессонницы глаза и двинулся на выход.
Уже на въезде в город юноша отключил все прослушивающие устройства, установленные конторой в его «хаммере», и деактивировал все выявленные им за это время маячки в машине и своем костюме.
— Ну-с, проверим одну теорию. Игорек, если ты меня слышишь, то самое время позвонить.
Игорек не заставил себя ждать. Левый мобильник завибрировал в кармане секунд через десять.
— Наконец-то догадался подключить к своим делам старого друга! — жизнерадостно заорал в трубку инквизитор.
— А где твое здрасте, дорогой друг?
— Здрасте, дорогой друг!
— Вот это уже другое дело. Классные у тебя спецы. Так до сих пор и не въехал, куда они прослушку мне всобачили.
— И не въедешь. Я так понял, требуется помощь профессионала? Я к твоим услугам. Слушаю тебя, Валек.
