Неожиданно София услышала, как распахнулась дверь дома. Она вскочила. Пора уходить. Не стоит усложнять ситуацию. К тому же это ничего не изменило бы. Остается принять все как есть.
— Я завтра уезжаю, — сказала София довольно резко.
— Завтра? — повторил Томас и попытался обнять ее.
— Не надо, — взмолилась она. Стоит ему до нее дотронуться, она тут же передумает. — Я так не могу, Томас. Теперь меня тут ничто не держит. Даже оплаченный отдых. Что мы с тобой делаем? Флиртуем? Обманываем себя? Я планирую завтра утром расплатиться с Марией и вернуться в Буэнос-Айрес. До отъезда я хочу полюбоваться водопадом Игуасу. А для этого мне непременно нужно уехать завтра.
— Игуасу всего в паре часов езды от нас.
— Я воспользуюсь экскурсионным автобусом или же возьму машину напрокат. В конце концов, можно добраться при помощи карты.
София с радостью осознала, что она уже не та беззащитная напуганная девочка, которая приехала несколько дней назад на ранчо.
— София, это глупо.
— Ни капельки, — возразила она, стараясь не смотреть на его растрепанные волосы и темные глаза.
Он, наверное, даже не предполагает, как ей тяжело отказывать ему. Но разве у нее есть выбор? Она не была своей на ранчо. Ей просто нравилось так думать. Здесь очень мило, но это не ее дом. Софии Холлингсворт еще предстоит найти свой дом.
— Ты мне небезразлична, — с горечью произнес Томас. — Я уже давно не испытывал ничего подобного. Но это пройдет. Ты все равно рано или поздно уедешь.
Сердце Софии заныло. Она поняла, что это конец. Томас прав. Но почему же ей так больно?
— Я не готова к тому, чтобы это закончилось, — неожиданно заявила она. — Ты говоришь мудрые вещи, но я не знаю, как мне реагировать, что предпринять. Мы совершенно разные, Томас. И у нас мало времени.
— Так давай насладимся моментом.
— Я не могу. Я всегда все планирую заранее. Взвешиваю за и против.
— И что это тебе дает?
— Честно говоря, ничего… Томас, отвези меня завтра в Буэнос-Айрес и отпусти.
— София…
— Если не ты, то Карлос обязательно согласится.
Томас кивнул. Он протянул девушке руку, и они уселись на выступающий из земли корень. София положила руку на колено Томаса, пытаясь хоть немного унять дрожь.
— Раз уж ты решила уехать… — начал он, — я купил для тебя кое-что в городе. Я все никак не мог найти подходящее время, чтобы подарить тебе это. Но, по всей видимости, сегодня — последняя возможность.
София раскрыла рот от изумления. Вот это неожиданность!
— Подарок? Мне?
— Помнишь, в ювелирной лавке тебе понравилось серебряное украшение? Я купил его для тебя.
София очень обрадовалась, но ей было грустно от мысли, что это их последняя ночь. Казалось, поездка в город состоялась давно, хотя это было всего пару дней назад. Он уже тогда думал о ней? Даже до поцелуя?
— Тебе не стоило этого делать, — смутилась она.
— Я очень хотел. Пожалуйста, прими это в память о поездке. — Томас протянул ей маленькую коробочку. — Открой.
София взяла коробочку и подняла крышку. Ее поразила красота лежавшего в ней кулона.
— О, Томас!
— Он подходит к твоим аметистовым серьгам.
Девушка аккуратно достала кулон из коробочки. Он был выполнен в форме листа дерева омбу. В середину был вставлен аметист.
— Он просто великолепен. У меня нет слов.
— Ничего не говори. Когда вернешься в Канаду, кулон будет напоминать тебе об отпуске.
Губы Софии задрожали. Она гладила кулон. Теперь у нее есть вещь, которая будет напоминать о Томасе. Он научил ее быть самой собой, любить и уважать себя. Это гораздо ценнее всего серебра мира.
Мысль об этом была одновременно радостна и печальна, так как София не могла не помнить о близости расставания. Она протянула кулон Томасу:
— Помоги мне застегнуть цепочку, пожалуйста.
— Конечно.
Она чувствовала его близость и холод серебра на своей груди. Томас заправил непослушный локон ей за ухо, и это мимолетное прикосновение взволновало Софию. Он защелкнул замок и коснулся ее затылка.
— Не уезжай, — прошептал Томас. — Останься до конца недели.
Она была готова тут же согласиться, а это тревожный знак.
— Я не могу, Томас.
Он не любит ее. Задержавшись на ранчо, она будет страдать еще сильнее.
Глава 10
Утром Томас зашел в кухню. Он постоял немного в дверях, прислушиваясь к разговору Карлоса и Марии. Он собирался встать пораньше и поговорить с Софией о ее планах, однако заснул очень поздно, раздумывая об их разговоре под деревом омбу. Может, София права? Может быть, он на самом деле скрывается от мира, бежит от себя? Его родные в Буэнос-Айресе, семейный бизнес… С этим было покончено, и Томас не собирался дважды входить в одну и ту же реку. Но почему он упорно не желал рассказывать об этом Софии?
Ему было проще забыть, нежели столкнуться с этим еще раз. Он оставил все в прошлом, начав новую жизнь здесь, на ранчо Виста-дель-Сиело. И что изменилось? Ничего. А теперь в его жизни появилась София. Поняла ли она, что ей удалось сделать?
Она твердо решила уехать. Томас восхищался ею и не мог отпустить. По крайней мере, сейчас. Он распахнул дверь и вошел в кухню.
— А вот и Томас, — улыбнулась Мария. — София сказала, что собирается посетить водопад Игуасу. Он такой чудесный!
— Вы уже все уладили со счетом?
София посмотрела на него, их взгляды встретились. Она была спокойна. Боже, и когда только она успела стать сильной? У него во рту пересохло. На ней было одно из ее роскошных платьев и туфли бронзового цвета. Казалось, они сплетены из тонких нитей. Она была прекрасна.
— Я заплатила Марии за все время пребывания. Так что мы решили эту проблему. Всего доброго, спасибо за все. Особенно тебе, Томас, за радушный прием.
Ее спокойствие уже порядком начало его раздражать. Томас хотел сам заплатить за нее. Тогда София поняла бы, что она не просто гостья. Она больше чем гостья. Гораздо больше.
— Так, значит, все-таки уезжаешь?
— А что же еще?
Ее глаза были подобны двум льдинкам. Правда, на шее блестел подаренный им кулон.
— Я сказал мисс Холлингсворт, что довезу ее до города, — сказал Карлос, но Томас покачал головой.
— Нет, — заявил он, — я сам ее отвезу. — Он выпрямился и посмотрел ей прямо в глаза. — Более того, я довезу тебя до Игуасу.
Томас боялся реакции Марии и хитрой улыбки Карлоса. Но больше всего боялся Софии. Она явно на это не рассчитывала. А он был рад, что сможет хоть чуть-чуть нарушить ее планы.
