– Мы завтра перелетаем на другую сторону острова и начинаем
наше путешествие, – напомнил Леонтий Яковлевич, обращаясь больше к Алле, чем к
нам. – Как вы считаете, вы сможете выдержать четырехдневный переход? И учтите,
что вам придется ночевать в палатке.
Ибрагим нахмурился. Он мрачно взглянул на Аллу. Она
заметила, как он смотрит.
– Конечно, выдержу, – уверенно ответила Алла, – не
беспокойтесь. Я сильная. Просто у меня немного болит голова, но это пройдет. Вы
не думайте, что я могу вас подвести.
– Мы так не думаем, – Дебольский удовлетворенно кивнул.
Ужин был окончен. Мы ещё немного посидели и отправились по
своим комнатам. Я немного задержался у себя. Собрал заранее вещи, просмотрел
все свои записи. Поговорил с Москвой. Потом зашел в туалет. Принял душ.
Позвонил в Нью-Йорк, где было ещё утро.
Лёва сразу ответил.
– Как там у тебя дела? – спросил я у него.
– Бьюсь за наследство, – пожаловался Лёва. – Мои
родственники делают всё, чтобы отнять у меня дядины деньги. Но я пока держусь.
– Не сомневаюсь. Мы все в тебя верим. Ты обязательно
победишь.
– Ты тоже. Мне сказали, что ты взял с собой Юлию Ивченко.
Она, конечно, потрясающая женщина, но будь осторожен. В Москве говорили, что
она была подругой самого Гоги Тбилисского.
– Я в курсе. Но у нас чисто романтические отношения.
– Только не мне… – хмыкнул Лёва, – романтические. Ну и
дурак. Заплатить такие деньги за романтические отношения. Насколько я тебя
знаю, ты всегда умел считать деньги.
– Спасибо, – мне было приятно услышать подобный комплимент
от такого бизнесмена, как Лёва Горенштейн.
– Когда у вас поход?
– Послезавтра. Завтра днем перелетаем в Самаринду, откуда
начнем наш поход.
– Успехов, – пробормотал Лёва, – и учти, что я вам всё равно
завидую. Сидишь в этом каменном мешке, задыхаешься от угара Нью-Йорка и
ругаешься со своими родственниками. А вы там гуляете по девственным тропическим
лесам. Здорово. В следующий раз, надеюсь, у меня никто не умрет.
– У тебя есть ещё дяди?
– Шесть или семь человек, – вспомнил Лёва, – не забывай, что
у меня есть ещё родные в Израиле и в Аргентине.
– Тогда тяжело. В ближайшие десять лет ты больше с нами
никуда не поедешь. Будешь всё время получать деньги от своих умерших
родственников.
– И не надейся. Они теперь все будут умные. Составят
завещания, если уже не составили. И заверят их у нотариусов.
– Тогда тебе повезло. Кажется, Леонтий говорил, что на
будущий год мы собираемся на Аляску. Будем кататься на собаках.
– Лучше южные страны. Там не так холодно. Держись, до
свидания, – Лёва отключился.
Я взглянул на часы и решил подняться в комнату Юлии. Но
когда я вышел в коридор, то услышал, как кто-то поднимается по лестнице. Я
прислушался. Кажется, Феликс. Ну какая он сволочь. Не может прилично себя
вести. Феликс поднялся наверх и тихо постучал. Я стоял под лестницей и слышал,
как он дышит.
Феликс снова постучал, и Юлия ему открыла. Мне было
интересно, что она ему скажет. Может, просто впустит, и я останусь в дураках.
Или откажет? Не может женщина быть такой законченной стервой. Хотя почему не
может? Очень даже может. Я знал женщин, которые умудрялись изменять своим
мужьям, находящимся в соседней комнате.
– Чего ты стучишься? – услышал я голос Юлии. – И тебе не
стыдно? Не даешь мне отдыхать.
– Знаю, как ты отдыхаешь, – недовольно сказал Феликс, – с
Ромой все время кувыркаешься. Думаешь, мы ничего не видим.
– А раз видишь, тогда тем более не нужно лезть. Вы ведь с
ним друзья.
– Значит, он поступает правильно, а я нет? Он отбивает тебя
у Гоги, и ему можно. А мне нельзя зайти к тебе на правах старого друга.
– Убери руки. Хватит, Феликс. Мы с тобой никогда не были
друзьями. И если ты спал с моей подругой, то это ничего не значит. Это было
давно и неправда. А сейчас другие времена. И Роман мне нравится. Он ведь
заплатил за меня, даже не познакомившись со мной.
– Хотел тебя просто подкупить, – прошептал мой друг.
– Может быть. Но в любом случае он поступил порядочно. Не
стал намекать мне, что я должна расплачиваться. И сейчас ведет себя достаточно
выдержанно. Если я его не пущу, он не станет настаивать.
– Просто он уже давно мало интересуется женщинами, – зло
заметил Феликс.
Если бы этот мерзавец знал всю правду. Но всю правду я ему
всё равно никогда не расскажу. И никто об этом не узнает.
– Он вполне в порядке, – заверила Феликса Юлия, – а ты,
по-моему, немного возбудился. Тебе нужно спуститься вниз и отдохнуть. Или
вызвать кого-нибудь из китаянок, которые нас сегодня обслуживали. Думаю, они
будут в полном восторге и готовы на любые услуги. Или куда-нибудь поезжай. С
этим в Азии никогда не было никаких проблем.
– И ты меня не пустишь?
– Нет. Спокойной ночи. И убери ногу, будет неудобно, если
нас услышат.
Она закрыла дверь. Я слышал, как Феликс стоял перед дверью.
Он потоптался, затем негромко выругался. И пошел вниз. И тут я сделал то, чего
не должен был делать ни при каких обстоятельствах. Но его слова и этот ночной
визит просто вывели меня из состояния равновесия. Я обошел лестницу и пошел ему
навстречу. Намеренно. Чтобы он меня увидел. Он замер, когда заметил, как я
поднимаюсь по лестнице. Затем криво улыбнулся.
– Идешь к нашей знакомой?
– Да, – гордо и радостно ответил я, – иду. И надеюсь, что
она меня пустит. У тебя есть возражения?
– Нет, – он посторонился, – счастливого пути. Могу только
позавидовать.
– Завидуй, – громко посоветовал я своему другу, – это
правильно. Она стоит того.
Я подошел и нарочно громко постучал. Он спустился вниз и
наверняка всё слышал. Она открыла мне дверь.
– Я очень соскучился, – громко сказал я.
Она удивленно подняла бровь и втянула меня в комнату. Я
хлопнул дверью. Пусть Феликс сдохнет от зависти. Как глупо и пошло я себя вел.
Разве я мог предположить, чем всё это закончится?
Глава 11
Утром нам действительно выдали два джипа. И мы разместились в
них по двое, не считая водителя и охранников, усевшихся на переднем сиденье. В
первой машине устроились Леонтий Дебольский и Ибрагим, а во второй я и Юлия
Ивченко. Алла, конечно, не поехала. Ей было неинтересно смотреть на столицу
Брунея, куда она могла никогда больше не попасть. И не поехал Феликс. Его душа
не выдержала вчерашнего позора. Промучившись полночи, он куда-то уехал под
утро. Учитывая, что в султанате публичных домов и ночных клубов нет, я его даже
пожалел. Феликс не вернулся к завтраку, и мы поехали на экскурсию без него.
