— Притащилась, шалава! — воскликнул тот и, на
мгновение отвернувшись от Лени, съездил ее по физиономии. На лице Оксаны
мгновенно начал наливаться краской второй синяк, расположенный симметрично
первому.
— Ой, убивают! — завопила женщина, забыв о своем
предостережении. — Костик, за что?
— За что? — рявкнул Костик, пытаясь еще раз
попасть кулаком по лицу подруги. — А это что за фраерок к тебе притащился?
Еще один хахаль? Мало тебе чечена…
— Да я его ваще первый раз вижу! — закричала
Оксана в праведном негодовании, в то же время довольно ловко уворачиваясь от
кулаков сожителя. — Мужчина, ты ваще кто такой?
— Первый раз? — орал Костик. — А откуда же он
тебя знает? Это так ты себя соблюдала? Мужчина в тюрьме здоровье гробит, а ты
тут на воле хвостом крутишь во все стороны?
— Клянусь тебе чем хочешь — первый раз этого мужика
вижу! — оправдывалась Оксана.
— Эй, ребята, может, вы сами между собой разберетесь, а
я уж как-нибудь в другой раз загляну? — предложил Маркиз и попробовал
улизнуть, потому что развитие событий совершенно его не устраивало.
— В другой раз? — заорал Костик. — Это что же
— ты прямо при мне говоришь, что к бабе моей без меня притащишься? Да я тебя…
С этими словами он вцепился в Ленин рукав и потащил на себя.
Рукав затрещал, но Леня ловко присел и вывернулся из мертвой хватки ревнивого
уголовника.
В это время за спиной у Маркиза приоткрылась дверь соседней
квартиры. Оттуда выглянула крошечная тщедушная старушка и ехидным детским
голоском проговорила:
— Опять, ироды, дебош устраиваем? Опять,
бескультурники, общественный порядок нарушаем?
— Уберись, бабка, пока я тебя не затоптал! —
рявкнул Костик и потянулся в сторону любознательной старушенции. Та мгновенно
захлопнула дверь и пискнула из-за нее:
— А я уже милицию вызвала, так что теперь тебя,
родимый, непременно заберут!
— Ах ты, жаба старая! — завопил Костик и изо всех
сил пнул соседскую дверь босой волосатой ногой.
— Костенька, уймись, тебе же нельзя! — голосила
Оксана, пытаясь втащить своего разбушевавшегося дружка в квартиру.
Снизу по лестнице уже гремели шаги поднимающихся
милиционеров.
— Непременно заберут! — радостно верещала из
укрытия старушка.
— Убью! — отвечал ей неугомонный Костик.
На площадку высыпали четверо милиционеров, которые тут же облепили
Костика, как собаки медведя.
— Ну, Сопрыкин, я знал, что тебе недолго на воле
гулять! — пропыхтел один из них, судя по всему старший, заламывая руки
Костика за спину. — Трех дней не отгулял!
— Это все ты, шалава! — Костик с ненавистью глядел
на свою подругу. — Все ты со своими хахалями!
— Да что ты, Костенька, — всхлипывала Оксана,
утираясь полой халата. — Говорю же тебе, первый раз этого мужчину
вижу. — И она с явным интересом покосилась на Маркиза.
— Но явно не последний! — удовлетворенно проговорил
милиционер, защелкивая на запястьях Костика наручники. — Так что не
волнуйся, Сопрыкин, баба твоя скучать без тебя не будет, общественность не
допустит!
— Убью! — заревел Костик, пытаясь вырваться из рук
милиции. — Убью, козлы!
— Плюс оскорбление сотрудников милиции при
исполнении, — обрадовался милиционер. — Это кроме нарушения режима,
дебоша в общественном месте и рукоприкладства. Так что загремишь ты, Сопрыкин,
на полную катушку…
— Гады! — стонал скованный уголовник.
— А у вас, гражданин, документы имеются? —
милиционер повернулся к Маркизу.
— А как же! — Леня, в чьи планы совершенно не
входило попасть в поле зрения милиции, с верноподданнической улыбкой протянул
милиционеру новенькие водительские права на имя Василия Ивановича Чапаева.
— Я только усы сбрил, — добавил он, умильно
заглядывая в глаза милиционера.
— Зря, — неодобрительно заявил тот, возвращая Лене
документ. — С усами вам лучше. На актера какого-то были похожи. Фамилию
никак не могу вспомнить.
— Отращу! — пообещал Маркиз и едва удержался, чтобы
не щелкнуть каблуками.
— Ну, это я не настаиваю, — покладисто разрешил
милиционер. — Усы — это личное дело каждого.
Милиционеры подхватили сопротивляющегося Костика под локти и
поволокли его вниз по лестнице. Оксана еще несколько раз всхлипнула, запахнула
халат и повернулась к Лене:
— Ну, заходи, что ли… его теперь не скоро выпустят…
— Ни стыда у некоторых, ни совести! — донесся
из-за соседней двери визгливый голос настырной старухи. — Мужика еще
увести не успели, а она уж другого заманивает! Тьфу, подсматривать противно!
— Уймись, крыса старая! — крикнула Оксана и
запустила в дверь свалившимся с ноги тапком. — Уймись, пока тебя в унитаз
не спустили! В самый раз пройдешь!
— Руки коротки! — взвизгнула соседка.
— Или кремировать тебя досрочно, в порядке поощрения! —
добавила Оксана, закрепляя моральную победу. — Да вы не обращайте на нее
внимания, — она повернулась к Маркизу и кокетливо улыбнулась. — Что с
нее взять, некультурная женщина!
Свежий синяк уже налился цветом спелой сливы, и лицо Оксаны
приобрело законченную симметрию. В сочетании с призывной улыбкой это создавало
неповторимый эффект.
— Культурная или некультурная, — продолжала бабка
из-за двери, — а только я Костику все непременно передам! Как только он
вернется, полностью поставлю в известность! У меня на тебя, шалаву, душа ярким
пламенем горит!
— Да к тому времени, как он вернется, тебя уж давно
схоронят! — ответила Оксана, подбирая тапок и впихивая в него крупную
загорелую ногу.
— Верю в силу отечественной медицины! — убежденно прошамкала
старуха, чтобы оставить за собой последнее слово.
Но на этом жизнеутверждающем заявлении дискуссия
благополучно завершилась, поскольку Маркиз и его новая знакомая вошли в
квартиру и закрыли за собой дверь.
— Зачем только таким личностям жилплощадь дают! —
обиженно проговорила Оксана, проходя на кухню. — Ей квартира без
надобности, ей давно в дурдом пора, в палату восьмиместную! Неужели и мы в ее
возрасте такими же будем?
— Не будем о неприятном! — прервал ее
Маркиз. — Как вы относитесь к немецким полусладким винам? — и он
выставил на кухонный стол бутылку «Царевны-лягушки».
— Нормально отношусь, — заметно оживилась
Оксана. — А к сладким еще лучше.
При этих словах она вполне естественным образом взглянула в
зеркало и громко ахнула:
— Ну, Константин, зараза, надо же, как он меня на
прощание разукрасил! Поделом его менты загребли! Подожди минутку, я сейчас… — и
она скрылась в ванной комнате.
