Юноша назвался бродячим музыкантом из Диналиона, путешествующим в Тотоол, чтобы посмотреть на предстоящий карнавал, а также немного заработать. Его звали Ллин-аан, или просто Ллин — для друзей, как он им сам сказал. Было у него и прозвище — «Счастливчик», данное ему окружающими, потому что за что бы он ни брался, юноше везде сопутствовала удача. С ней Ллин выходил сухим из самых безвыходных и невозможных переделок, о чем не уставал хвастаться, стоило его об этом лишь спросить.
«Почему бы тебе тогда не пожелать стать королем Адорнии», — в недоумении спросил его тогда Оберон. — «Ну, или пожелать богатства. Или хотя бы одежду поприличнее».
«У меня есть все, что мне нужно. Я не хочу иметь большего», — просто ответил ему Ллин, на Оберон лишь недоуменно развел руками.
Юноша принадлежал к школе бродячих музыкантов из окрестностей Диналиона, одной из многих, которыми была усеяна почти вся Адорния. Музыку в Адорнии любили, и хотя Ллина вряд ли бы пустили играть на приеме у лорда или хотя бы в доме богатого торговца, для вечера в таверне его искусство подходило в самый раз.
«Вы бы слышали, как играет на дудочке мой дед Чиан! Вот он — настоящий Мастер!» — сказал им Ллин. — «Когда-нибудь, я обязательно достигну вершин его уровня».
Ллину только-только исполнилось шестнадцать, и это путешествие было первым в его недавно начавшейся карьере.
— Ну что, расскажешь нам, наконец, приказ Раэля? — грубо окликнул Алессу Оберон, выводя из задумчивости.
Героиня скосила глаза на идущего рядом с ними Ллина, решая, стоит ли ему слышать об их задании, но потом согласно кивнула.
— Расскажу, — ответила она.
В конце концов, музыкант вряд ли мог им хоть как-то помешать, даже если бы и захотел.
— Лорд Раэль хочет, чтобы мы предотвратили кражи, которые будут совершены во время карнавала. Первым будет украден «символ богатства», так что лорд хочет, чтобы этим вечером мы патрулировали богатый квартал Тотоола и замечали любые странности. И еще: наш противник — свободный герой, так что мы должны быть осторожны. Свободные герои не имеют лорда, который бы следил за ними и контролировал их действия, они неуправляемы и зачастую безумны.
— Интересно, откуда он сам знает про эти предстоящие кражи? — задал риторический вопрос Оберон, на который Алесса предпочла не отвечать.
Сообщение от лорда Раэля пришло этим утром. Как только Алесса вышла из опустевшей таверны на улицу, на ее плечо опустился большой белоснежный попугай и заговорил ей на ухо, передавая заученные слова. Закончив свою речь, птица склонила голову на бок, ожидая лакомства в награду за свои труды. Однако Алессе нечем было угостить почтальона, и попугай улетел, расстроено взмахнув крыльями.
— Жизнь героя, должно быть, такая интересная! — воодушевленно воскликнул Ллин. — Ловить бандитов, сражаться с чудью, защищать обычных людей! — говорил он, размахивая в воздухе воображаемой шпагой.
— Герои защищают людей, малыш Ллин! — гордо подтвердил слова музыканта Вергилий.
Освободившаяся было дорога вновь стала слишком людной, когда за поворотом показались ворота Тотоола. Караван Фаиса снялся с таверны затемно, когда герои все еще сладко спали под приветливой крышей, словно не желал больше делить с ними свою дорогу. Теперь же герои снова нагнали его, застрявшего в воротах, где городская стража придирчиво осматривала ввозимый им товар.
Карнавал Тотоола привлекал толпы адорнийцев, и все они жаждали попасть в город. Самое удачное время для торговцев. Самое напряженное — для городской стражи.
— Вот теперь мы застряли надолго. Как минимум, на пару часов, — вздохнул Оберон, швыряя молнию в очередной придорожный столб.
От неожиданной вспышки пантера Алессы смешно подпрыгнула в воздух и ощерилась, отыскивая нападавшего врага. Героиня жестом призвала к себе взволнованную сестру и успокаивающе потрепала ее по холке. Пока они ехали по относительно безлюдной дороге, Алесса могла безбоязненно призывать свою пантеру, чтобы та размяла лапы и порезвилась в окрестных лесах. Теперь же придется чаще держать ее скрытой — дикое животное неуютно чувствовало себя в толпе людей и, неожиданно испугавшись, могло ненароком кого-нибудь покалечить.
Тотоол не зря считался культурной столицей Адорнии. В нем не было пафоса Ардеи, кичащейся своей властью. Не было утонченной красоты Диналиона, окруженного цветущими круглый год полями и дышащего порхающими в воздухе цветочными лепестками. Не было и выставленного напоказ богатства Абу-Асифа. Тотоол был столицей искусств, городом храмов и выставочных залов, где каждый адорниец мог бы найти восхитительное зрелище для своей души. Художественные и скульптурные выставки, открытые сцены и оранжереи с выращенными диковинными растениями соседствовали с аренами для показательных боев лучших мастеров и площадями для выступлений магов-пиромантов и запуска фейерверков.
И хотя все это Алесса знала о Тотооле только понаслышке, она сразу же почувствовала непонятный трепет в душе, лишь только взглянув на стены города. Они были стеклянными — но не прозрачными, а из мутного стекла, внутри которого тут и там зажигались и тухли разноцветные огни.
«Интересно, это они только во время карнавала так зажигаются, или такая красота здесь живет постоянно? Как, должно быть, красиво тут по ночам!» — подумала Алесса.
Смотря на Тотоол снаружи, каждый входящий в город человек сразу понимал, что вот за этими воротами он увидит нечто поразительное. Настоящую красоту, которой он еще никогда не видел в своей жизни.
Ветер радостно играл тысячами вымпелов и флагов, развешенных над стенами и воротами в честь начинающегося карнавала.
— Что ж, здесь я вас покину, друзья, — воскликнул Ллин, спрыгивая на обочину дороги.
— Малыш Ллин уходит? — расстроено спросил Вергилий, хмуря кустистые брови.
— Да, пришла пора нам расстаться, — ответил добродушному гиганту юноша. — Стоять за этим караваном и ждать своей очереди мы будем еще долго, к тому же стража наверняка начнет приставать ко мне со своими обычными недоверчивыми расспросами. Уж лучше я переберусь прямо через стену! С вами было весело! Пока!
Улыбнувшись и махнув на прощанье рукой, Ллин направился вдоль городской стены, подальше от пытливых глаз городской стражи.
* * *
Тотоол встречал гостей распростертыми объятьями широко открытых створок ворот. Вопреки опасениям Оберона, торговый караван прошел сквозь них довольно быстро. Фаис лишь приветливо кивнул стражникам, а на бортах его повозок вспыхнуло клеймо Тотоола — закрученная серебряная спираль. Подобным символом отмечали караваны вызывающих особое доверие торговцев многие города Адорнии, утверждая право торговца на свободный ввоз товара в город.
К героям лорда Раэля же никто не рискнул приближаться, чтобы их осмотреть. Как-то не нашлось желающих — стражники только имена спросили, и пропустили дальше. Даже охраняющие ворота герои с нашивками Тотоола без лишних вопросов пропустили Алессу, проводив скучающими взглядами, и отвернулись.
