В шатер заглянул гвардеец:
– Стража докладывает, что у лагеря появились два телмарских всадника, один из них назвался королевским посланником.
– Пусть их приведут, – хмыкнул Тааркэйд, – послушаем очередную басню Саргона да посмеемся.
– Нельзя позволить им увидеть, в каком мы бедственном положении, – возразила Кира.
– Да ничего страшного, – отмахнулся король, – он и так знает, что у нас осталось людей всего ничего. Но еще есть эльфы. Кстати, Тальдира отметилась и в этом сражении: она ударила по флангу Саргона вместе с эльфами-беженцами, и это не позволило телмарцам раздавить нас всей массой. Рассказывали, что она сожгла сотни солдат, если не тысячи. Должно быть, сгоняла злость после неудачной дуэли с вами, сэр Зерван.
Вампир ухмыльнулся:
– Нет, просто она не могла допустить утраты Сигиля и сделала все, на что была способна, ради нашей победы.
Несколько минут спустя за стеной шатра послышалось характерное бряцанье рыцарской брони, но в сам шатер вошел только один телмарец, без доспехов и в плаще. Как только он снял капюшон, все узнали Каттэйлу.
– Рада вас видеть, если не в здравии, так хоть живыми, – улыбнулась она.
– Быстрая карьера от изгнанницы, ненавидящей Саргона, до его посланницы, – мрачно заметила Леннара. – Не просветите ли нас?..
– А кто говорит о Саргоне? – насмешливо приподняла бровь девушка. – Генерал Къелд представился королевским посланцем, а не посланцем Саргона. Королевским – значит, моим.
– Она и есть принцесса Каттэйла, – пояснил Зерван монархам и улыбнулся Каттэйле. – Рад видеть вас, ваше высочество, живой и невредимой.
– Теперь уже не высочество, а королевское величество, – улыбнулась та, – но для тебя – просто Каттэйла.
– Постойте, а Саргон?! – опешил Тааркэйд.
– Саргон мертв.
– Что ж, ты свершила свою месть, – кивнул Зерван. – Так это потому телмарцы бросились наутек?
Каттэйла покачала головой:
– Нет, я с отрядом генерала Къелда, точнее, с тем, что от него осталось после боя саргонских прихвостней и верных людей, вернулась обратно, в обход, и подоспела к тому моменту, когда армия бежала вся поголовно. Я перехватила эскорт Саргона, но это оказался не Саргон, а барон Шайриф в его доспехах.
– Постойте, а Саргон тогда?..
– Поменялся местами с Шайрифом и участвовал в сражении на левом фланге против вашего правого, там, куда вы поставили самых слабых бойцов… и орка.
– Ах вот оно что! – осенило Зервана. – Я-то думал, отчего вдруг встретился там с хорошо вышколенной пехотой…
– Да, гвардейцы Саргона, переодетые в доспехи солдат Шайрифа. Но они его не спасли. Орк все равно добрался до него, с твоей помощью, Зерван. Когда ты задал трепку гвардейцам и под занавес снял шлем, продемонстрировав демонический оскал, все узнали в тебе вампира, не боящегося солнца, этого и без того побитой гвардии хватило, чтобы запаниковать и броситься наутек. А орк воспользовался секундным замешательством, перепрыгнул через четыре ряда пехоты и оторвал Саргону голову. Я только жалею, что не видела этого сама.
– Думаю, мы задолжали этому орку роскошные похороны и большой камень над могилой, – сказал Тааркэйд.
– Я тоже так подумала, – кивнула Каттэйла, – но его тела не нашла. Как, впрочем, не нашла и короны Саргона, которую тот держал при себе. Голова Саргона тоже исчезла, и флаг Шайрифа заодно. Только окровавленные доспехи орка остались.
– Орк забрал корону? – удивилась Леннара. – Зачем она смертнику?
– Я знаю зачем, – медленно произнес Зерван. – У орков есть еще один обычай, о котором мне рассказала… неважно кто. Мертвый – мертв, но мертвецу можно дать новую жизнь, если какое-либо племя согласится признать его своим. Происходит ритуал наречения, словно над новорожденным, и заново родившийся получает новое имя и начинает жить заново. Единственная трудность – для этого нужен подвиг. Величие подвига может быть разным, это зависит от того, насколько остро то или иное племя нуждается в воинах и насколько тяжким было преступление мертвеца. С головой телмарского короля ему открыты ворота в любом поселении. Арситар вернется домой, заново женится на своей вдове… в общем, он получил свой шанс, выпадающий раз в тысячу лет. Мир жесток, но иногда бывает справедлив.
– Да, он это заслужил, – кивнула Леннара, – фактически этот орк с вашей помощью, сэр Зерван, выиграл для нас войну. Не совсем только понятно, как он догадался, что убитый барон – Саргон?
– Полагаю, когда все вокруг завопили «король убит, король убит» – это стало ясным.
– Что ж, леди Каттэйла, или, вернее, моя венценосная сестра, что дальше намереваетесь делать?
– Пока ничего. Я перехватила отступающую армию и при помощи генерала получила над ней контроль. Так что теперь у меня сорок тысяч солдат: все, что смогла собрать. Остальные просто разбежались.
– Да уж, трудновато тебе будет прогнать орков таким войском, – заметил Зерван.
Каттэйла в ответ только расхохоталась:
– Я и не собиралась этого делать. Знайте же, что даже если бы Саргон победил в этой битве, Эренгард остался бы нетронут. Двадцатитысячная орда сейчас находится в дне пути отсюда, так что гибель Саргона от руки орка была предрешена. Даже разбей он вас, зеленокожие не дали бы ему дожить до вечера.
Когда орки разбили Кэрвунд, они поняли, что я оправдала их доверие. Дальше я вступила с ними в переговоры через людей Вирро Ремзина как наследница Леандро Четвертого. О том, что мой отец пытался прекратить войну и воровство орочьих детей, они знали. Так что достигнуть соглашения было нетрудно: единственный способ для орков закончить эту бесконечную войну раз и навсегда заключается в том, чтобы посадить на трон кого-то, кто никогда не будет совершать набеги на них. Орки сейчас по всей стране вырезают подчистую всех мужчин из дворянских семей, у которых есть хотя бы один раб-орк. Списком снабдила их я. И очень скоро в Телмаре не останется ни единого сторонника Саргона. Все те, при чьей поддержке узурпатор убил моего отца и пытался убить меня, либо умрут, либо сбегут. Потому никакого сопротивления я не встречу. Те, которые всегда поддерживали моего отца и кого я защитила от резни, включив в списки неприкасаемых, будут счастливы приветствовать мое восхождение на трон.
– Теперь я догадываюсь, откуда вы узнали особенный рецепт королевской кухни, – сказала Леннара, – и понятно, почему младший Ремзин кланялся вам так же, как нам.
– Верно. В одиннадцать лет я была у вас в гостях во время визита моего отца к вашему, но вам тогда было всего восемь, и вы меня не помните. И добиваться от людей своего я умела сызмальства. Королевский повар просто не смог сказать мне «нет», когда я пробралась на кухню узнать его рецепт. А Вирро Ремзин всегда был сторонником моего отца и имел право беспошлинной торговли, отобранное Саргоном. В его лице я нашла верного помощника и соратника.
