– Этого следовало опасаться, – подытожила Леннара, – мы застряли тут. Без обоза, почитай, посреди поля. Гонцы отправлены, но их путь далек – к границе и в Морхолт, хоть туда, хоть туда, меньше чем за двое суток не управиться. А армии будут двигаться и того медленней – дней пять. Еще до прибытия барона и Ремзина, если, конечно, леди Каттэйла говорила правду насчет виконта, Кромбару придет подмога. Нас просто окружат со всех сторон и возьмут числом.
– Перспектива не очень, – кивнул Тааркэйд. – А вы что скажете, сэр Ланкар?
Генерал Ланкар, глава гвардии, старый, прошедший не одну войну солдат, покрутил седой ус:
– Ближе всего находятся владения барона Флейра, у него около трех тысяч воинов, и его стоит ждать завтра утром, ваше величество. Мое предложение – выдвинуться ему навстречу и разбить до того, как герцог Кромбар поймет, в чем дело. Если промедлим – Флейр и Кромбар просто зажмут нас в клещи. Кроме того, разгромив Флейра, мы захватим его обоз. Но будет очень плохо, если Флейр подождет полдня и дождется еще и барона Гэда. У Гэда тоже около трех тысяч солдат. Вместе их будет шесть тысяч, и хотя ваша гвардия разобьет этот сброд легко, понадобится время, за которое Кромбар успеет вывести свое войско из города и ударит нам в тыл. Нас только полторы тысячи против одиннадцати, да еще и в клещах. Конечно, гвардейцы дрались много с кем, включая орков, и каждый стоит десяти. Но если и победим – останемся без войска.
Король приложил к глазам руку козырьком, чтобы его не слепило садящееся солнце. Вот он, Ларн, такой близкий и такой недостижимый.
– Мы должны любой ценой продержаться. Выиграть время. Глашатаи отправлены, и эльфы примкнут к нам со дня на день. Были бы у нас сейчас эти шестьсот стрелков – мы взяли бы город к ночи. А пока будем бить прихвостней Кромбара по одному и надеяться, что продержимся достаточно долго. Генерал, отправьте разведчиков. Мы должны своевременно узнать, когда и откуда идут враги. А пока пусть солдаты выставляют караулы, разводят костры. Пошлите фуражиров по окрестным селам – нам ведь еще и есть что-то надо.
Час спустя, аккурат после заката, дозорные задержали у самого лагеря крестьянина, который принес весть о том, что войско численностью около пяти тысяч разбило бивак на расстоянии двух часов езды на лошади.
– Как хорошо быть королем, которому помогает народ, – заметил Тааркэйд, – теперь мы знаем не только то, что Флейр и Гэд соединили свои силы, но и располагаем сведениями о том, где они. Сэр Ланкар, что, если мы ночью атакуем их и разобьем?
– Плохая затея, ваше величество. Солдаты устали, а после ночного шестичасового перехода боеспособность их снизится катастрофически. И в ночном бою наше превосходство в выучке и боевом опыте сильно уменьшится. Я предлагаю отдыхать ночью, а за три часа до рассвета переместиться от Ларна. Тут оставим несколько человек, которые будут поддерживать костры, дабы Кромбар ничего не заподозрил. Когда мы сделаем трехчасовой переход навстречу Гэду и Флейру – остановимся на полпути и устроим засаду. После чего у нас будет еще три часа на отдых до того момента, когда появится неприятель. При этом Кромбар аккурат с рассветом обнаружит, что мы ушли, но не будет наверняка знать куда. И не высунется из города, так что мы разгромим Гэда и Флейра без помех. Непривычные к тяготам войны, застигнутые врасплох после трехчасового перехода, их солдаты просто разбегутся, когда гвардия обрушится на них.
Тааркэйд переглянулся с Леннарой и сказал:
– Хороший план. На том и порешим.
Фуражиры вернулись с неплохим запасом провианта: в двух окрестных селах крестьяне расстались с толикой припасов почти без возмущения, когда узнали, что харчи требуются для войска короля и королевы, собравшихся проучить зарвавшихся дворян. Также они достали несколько одеял, но ни у одного крестьянина не нашлось палатки.
– Ерунда, от росы не размокнем, – махнула рукой Леннара.
Однако долго спать не довелось. Капитан Тэфарэд с извинениями разбудил короля и доложил, что к биваку пришла женщина, заявившая, что знакома с монархами.
– Кто бы это мог быть? – удивилась проснувшаяся королева.
– Приведите ее, – кивнул гвардейцу Тааркэйд, и тот кинулся выполнять приказ.
Меньше чем через минуту перед ним в сопровождении генерала Ланкара предстала Каттэйла в черной походной одежде и с котомкой за спиной.
– А где же сэр Зерван?! – опешил король.
– Он не вернется, ваше величество, – мрачно сообщила та, – сэр Зерван решил, что ваша война его не касается.
– А вы почему пришли? Он, помнится, говорил о…
– Обстоятельств, связывающих нас, больше нет. И потому я с вами до конца – моего или Саргона.
– Ваша с Саргоном вражда случайно не связана ли с тем, как он пришел к власти? – поинтересовалась Леннара.
– Да, – подтвердила Каттэйла, – я потеряла все – родню и имя. И теперь живу лишь тем, чтобы свести ублюдка в могилу, хоть эта задача мне и не по плечу. Вам, кстати, известно о том, что пара баронов собирается на помощь Кромбару?
Тааркэйд кивнул:
– Да, мы знаем. Садитесь к нашему костру, леди Каттэйла. Хотите горячего грога?
– Благодарю.
Она села на одеяло, поданное гвардейцем, и блики возрождающегося из углей костра окрасили ее лицо в оранжевый оттенок.
– Я только что из лагеря тех баронов. Можете их не ждать в гости: я отравила примерно половину армии.
– Как вам это удалось?! – удивленно воскликнула Леннара.
Каттэйла криво улыбнулась:
– Это было несложно. Переоделась шлюхой и попала в лагерь на повозке маркитанта вместе с двумя проститутками. Дальше – еще проще, кашевар оказался падок на юбки и отлучился с поста вместе с моей «товаркой». Я подсыпала в один из двух котлов, в которых варилась каша, очень специфический яд. Правда, дозы на всех не хватит, очень уж мало у меня его было. Но завтра утром та часть войска, что ела из отравленного котла, если не околеет, что вряд ли, будет валяться с симптомами, похожими на холеру, а другая половина задаст стрекача, спасаясь от этого недуга.
Леннара поежилась:
– Вы сильнее, чем казались раньше, леди Каттэйла. Я бы так не смогла.
– Это потому, что жизнь ваша сложилась не так, как моя, – ответила та, – вы не теряли отца и остальную родню по вине тирана-узурпатора. А то, что случилось потом, когда я стала обычной бродяжкой, страшно и вспомнить. Сказал бы мне раньше кто, что меня ждет, я б руки на себя наложила. Но когда все худшее случается – оказывается, со всем можно свыкнуться. Хотя бы ради того, чтобы отомстить.
Появился камердинер с грогом и извинениями, что грог сделан из чего боги послали, что неподходящая посуда и без подноса, но Тааркэйд прервал его:
– Да полно, Валлен, в разгар войны этикет уже ничего не значит.
Он взял у него из рук грубую глиняную кружку с согревающим напитком и отхлебнул. На вкус едва терпимо, но несладкий грог уж как-нибудь да переживет.
