— Надеюсь, эта паршивка не все соки из тебя выжала? Для меня что-нибудь осталось?
— Вообще-то я пришел забрать свои трофеи, — постарался беспомощно возразить я, поняв, что безнаказанно мне из этого царства амазонок не слинять. — У меня еще дел куча! Мне еще сегодня надо…
— Надо ему! — мгновенно разъярилась Рила, став похожей на Медузу Горгону. Ей бы волосы подлиннее да наэлектризовать — ну вылитая была бы Медуза Горгона. — Вам, мужикам, все надо, а чтобы о женщине подумать, это вам не надо! На, забери! — Она метнула через стол три туго набитых мешочка с деньгами. — Здесь триста монет — я продала твои трофеи скупщику по максимальной цене, которую смогла из него выжать. Забирай и вали отсюда, раз тебе кроме денег ничего не надо!
— Нет, ну ты чего взбесилась-то. — Я попытался успокоить яростную девицу. — Мне надо доделать свои дела, потом я приду, ну чего ты так расстроилась?
— Потом он придет! А может, потом мне ничего не захочется, я, может, сейчас хочу! А-а-а! Эта сучка Мирака тебе в душу запала?! Что, она лучше меня? Да, она моложе, и что? У нее сиськи лучше? Задница, что ли, тверже? Гляди, гляди, гадина!.. Что, у меня хуже, что ли? — Она сорвала с себя одежду и стала вертеться голышом, демонстрируя свои прелести. — Ах, сестрица, ах, тварюга эдакая, я сейчас эту Мираку изобью до полусмерти! Мужиков у меня отбивать?!
Рила ринулась из комнаты, я еле успел удержать ее за талию, она извивалась, сопротивлялась — от ощущения голой возбужденной девки в моих объятиях я тоже возбудился… в общем, все закончилось великолепным сексом, оставившим у меня осадок: обвели меня вокруг пальца, как лоха, и использовали соответствующим образом.
Похоже, эту злостную бабу-хищницу возбуждали всяческие скандалы и разборки — недаром все мужики сбегали от нее, как от огня. С одной стороны, приятно иметь такую темпераментную подругу жизни, секс с ней просто выше всяких похвал, а с другой — да она горло перегрызет, если что.
Я уже как-то привык, пожив в деревне акома, к спокойному отношению к сексуальным игрищам — для них это было что-то типа как воды попить или супу похлебать — и отвык от таких испанских страстей, какие обнаружились в купчихе.
Чуть погодя мы лежали на ее широкой кровати, и она, едва ли не мурлыча, как кошка, сказала:
— Я знала, что ты придешь. Нарочно тебе не напомнила про трофеи — чтобы ты вернулся. Я буду ждать, когда ты придешь не только за своими вещами… — Потом Рила стала хихикать. — А как Мираке-то досталось!.. А ты не воруй, не воруй, не утаскивай мужиков у родной сестры! Мне надо было им для острастки преподать урок, кто в доме хозяин, а то еще и остальные на тебя заглядываются! Так-то мне не жалко — не сотрешься, но только позволь им чего-то у тебя откусить, так они все сожрут! Пусть знают, что на мой кусок нечего рот разевать! А ты силен! После Мираки так меня порадовать… Мужчина, одно слово!
Она еще раз похихикала и провела по моей груди гладкой ладонью, прямо по татуировкам, подняла брови, присмотрелась:
— Ух ты! Как это ты умудрился за одни день три звезды получить?! Да я бы поставила против этого половину наших денег, считая, что у тебя не получится. Там такие выжиги — весь город знает! Молодец! Значит, не смогли тебя одолеть, ты по-настоящему силен. Ну ладно, пошли обедать, отметим твои экзамены. И никаких возражений в этот раз, а то сейчас все деньги отберу! — Она засмеялась, показывая, что это была шутка, вскочила с постели, как кошка, огладила свои великолепные бедра и натянула набедренную повязку с топиком. — Вставай, я на кухню отдала великолепный окорок лесной матуки, сказала, чтобы нам приготовили ее с мятными листьями, пряностями и ягодами кукумы — пальчики оближешь! А на десерт будут засахаренные фрукты и вино. Зачем зарабатывать деньги, если не можешь позволить себе вкусно поесть и попить? А после таких развлечений, как у нас с тобой, аппетит разыгрывается ой-ой какой! Особенно у тебя — тебе вдвойне поработать пришлось! — Она подмигнула, тонко намекая на толстые обстоятельства, и, не дожидаясь меня, вышла из комнаты, распахнув дверь и направившись по лестнице вниз.
Вдруг она приостановилась на первой же ступеньке, оглянулась, странно посмотрев на меня, и спросила:
— А как вышло, что татуировки сегодня нанесенные, а уже зажили, как будто им год от роду? Хм… чудно, все с тобой как-то не так… — Рила повернулась и побежала по ступенькам вниз.
Я немного полежал, обдумывая все и вся, и пришел к выводу: «Лучше вступить в драку с целым отрядом работорговцев, чем одна вот такая баба, которая загара на ходу остановит, избу подожжет и меня туда кинет! Но как хороша в постели, поганка! Это что-то! Впрочем, и сестричка ее… очень даже ничего».
Одевшись, я подобрал мешочки с деньгами и пошел с ними вслед за Рилой. Теперь мне этих средств хватит на приличное время. Только вот таскаться с ними как-то неудобно — лишний вес, да и оставить негде. Как они тут с этим обходятся? Неужели все деньги хранят дома? Этак каждый дом богачей будет завален деньгами, как помойка.
Спустившись, я увидел благостную картину — за длинным столом сидело все семейство Рагуна: сам он, во главе стола, изображая важного хозяина дома, по правую руку Рила, рядом с ней надутая, хмурая Мирака в образе оскорбленной невинности, ну а на остальных местах — весь выводок разнообразных рагунских девиц разных возрастов, причем вся эта шайка что-то горячо обсуждала — кто-то хихикал, подскакивая на месте, кто-то улыбался, что-то шепча на ухо соседке и хитро поглядывая на меня.
Ну конечно, что еще будут обсуждать злостные девки? Последнее развлечение — поимку Манагера на Мираке.
Рила сидела довольная, как сытая кошка, и ласково мне улыбалась:
— Садись рядом с нами, Манагер, вот, рядом с Миракой есть местечко! — Она невинно похлопала ресницами и подмигнула — развлечение продолжалось.
Выбрался я из дома купца только через часа два, причем с трудом, пообещав вернуться при первой же возможности. Мне пришлось выдержать пристальное внимание к своей персоне не только Мираки, но и остальных девиц, норовивших ненароком зацепить меня грудью, когда они протискивались мимо стола.
Мой путь лежал в банк. Оказалось, такое учреждение здесь имелось. Конечно, называлось оно совсем не банком, но функции были те же: человек сдавал туда свои деньги, и за небольшой процент ему выдавался вексель, на котором было написано, какую сумму он может получить в любом отделении этого банка, в любой точке империи и даже на другом континенте. Банк был имперским, и его статус поддерживался империей. Государству, империи, было выгодно осуществлять подобные операции. Они всегда имело деньги на свои нужды, да и клиентам это было удобно.
Если только представить, сколько денег надо тащить с собой, чтобы совершить крупную сделку, — понадобятся повозки для перевозки наличности, а здесь — кусочек пергамента и все — сунул за пазуху или в футляр и иди куда хочешь. Предъявил — получил деньги.
Но имелось и одно «но»: получить деньги по векселю мог любой человек. Так что, если вексель отняли или он потерялся — все, хана, плакали денежки. Хотя… а разве с наличными деньгами не так? Только весят они многократно больше…
