— Как интересно! — сказал Маленький принц. —
Вот это — настоящее дело!
И он окинул взглядом планету географа. Никогда еще он не
видал такой величественной планеты!
— Ваша планета очень красивая, — сказал он. —
А океаны у вас есть?
— Этого я не знаю, — сказал географ.
— О-о-о… — разочарованно протянул Маленький
принц. — А горы есть?
— Не знаю, — повторил географ.
— А города, реки, пустыни?
— И этого я тоже не знаю.
— Но ведь вы географ!
— Вот именно, — сказал старик. — Я географ, а
не путешественник. Мне ужасно не хватает путешественников. Ведь не географы
ведут счет городам, рекам, горам, морям, океанам и пустыням. Географ — слишком
важное лицо, ему некогда разгуливать. Он не выходит из своего кабинета. Но он
принимает у себя путешественников и записывает их рассказы. И если кто-нибудь
из них расскажет что-нибудь интересное, географ наводит справки и проверяет,
порядочный ли человек этот путешественник.
— А зачем?
— Да ведь если путешественник станет врать, в учебниках
географии все перепутается. И если он выпивает лишнее — тоже беда.
— А почему?
— Потому, что у пьяниц двоится в глазах. И там, где на
самом деле одна гора, географ отметит две.
— Я знал одного человека… Из него вышел бы плохой
путешественник, — заметил Маленький принц.
— Очень возможно. Так вот, если окажется, что
путешественник — человек порядочный, тогда проверяют его открытие.
— Как проверяют? Идут и смотрят?
— Ну нет. Это слишком сложно. Просто требуют, чтобы
путешественник представил доказательства. Например, если он открыл большую
гору, пускай принесет с нее большие камни.
Географ вдруг пришел в волнение:
— Но ты ведь и сам путешественник! Ты явился издалека!
Расскажи мне о своей планете!
И он раскрыл толстенную книгу и очинил карандаш. Рассказы
путешественников сначала записывают карандашом. И только после того как
путешественник представит доказательства, можно записать его рассказ чернилами.
— Слушаю тебя, — сказал географ.
— Ну, у меня там не так уж интересно, — промолвил
Маленький принц. — У меня все очень маленькое. Есть три вулкана. Два
действуют, а один давно потух. Но мало ли что может случиться…
— Да, все может случиться, — подтвердил географ.
— Потом у меня есть цветок.
— Цветы мы не отмечаем, — сказал географ.
— Почему?! Это ведь самое красивое!
— Потому, что цветы эфемерны.
— Как это — эфемерны?
— Книги по географии — самые драгоценные книги на
свете, — объяснил географ. — Они никогда не устаревают. Ведь это
очень редкий случай, чтобы гора сдвинулась с места. Или чтобы океан пересох. Мы
пишем о вещах вечных и неизменных.
— Но потухший вулкан может проснуться, — прервал
Маленький принц. — А что такое «эфемерный»?
— Потух вулкан или действует, это для нас, географов,
не имеет значения, — сказал географ. — Важно одно: гора. Она не
меняется.
— А что такое «эфемерный»? — спросил Маленький
принц, который, раз задав вопрос, не успокаивался, пока не получал ответа.
— Это значит: тот, что должен скоро исчезнуть.
— И мой цветок должен скоро исчезнуть?
— Разумеется.
«Моя краса и радость недолговечна, — сказал себе
Маленький принц, — и ей нечем защищаться от мира, у нее только и есть что
четыре шипа. А я бросил ее, и она осталась на моей планете совсем одна!»
Это впервые он пожалел о покинутом цветке. Но тут же
мужество вернулось к нему.
— Куда вы посоветуете мне отправиться? — спросил
он географа.
— Посети планету Земля, — отвечал географ. —
У нее неплохая репутация…
И Маленький принц пустился в путь, но мысли его были о
покинутом цветке.
XVI
Итак, седьмая планета, которую он посетил, была Земля.
Земля — планета не простая! На ней насчитывается сто
одиннадцать королей (в том числе, конечно, и негритянских), семь тысяч
географов, девятьсот тысяч дельцов, семь с половиной миллионов пьяниц, триста
одиннадцать миллионов честолюбцев, итого около двух миллиардов взрослых.
Чтобы дать вам понятие о том, как велика Земля, скажу лишь,
что, пока не изобрели электричество, на всех шести континентах приходилось
держать целую армию фонарщиков — четыреста шестьдесят две тысячи пятьсот
одиннадцать человек.
Если поглядеть со стороны, это было великолепное зрелище.
Движения этой армии подчинялись точнейшему ритму, совсем как в балете. Первыми
выступали фонарщики Новой Зеландии и Австралии. Засветив свои огни, они
отправлялись спать. За ними наступал черед фонарщиков Китая. Исполнив свой
танец, они тоже скрывались за кулисами. Потом приходил черед фонарщиков в
России и в Индии. Потом — в Африке и Европе. Затем в Южной Америке, затем в
Северной Америке. И никогда они не ошибались, никто не выходил на сцену не
вовремя. Да, это было блистательно.
Только тому фонарщику, что должен был зажигать единственный
фонарь на северном полюсе, да его собрату на южном полюсе, — только этим
двоим жилось легко и беззаботно: им приходилось заниматься своим делом всего
два раза в год.
XVII
Когда очень хочешь сострить, иной раз поневоле приврешь.
Рассказывая о фонарщиках, я несколько погрешил против истины. Боюсь, что у тех,
кто не знает нашей планеты, сложится о ней ложное представление. Люди занимают
на Земле не так уж много места. Если бы два миллиарда ее жителей сошлись и
стали сплошной толпой, как на митинге, все они без труда уместились бы на
пространстве размером двадцать миль в длину и двадцать в ширину. Все
человечество можно бы составить плечом к плечу на самом маленьком островке в
Тихом океане.
Взрослые вам, конечно, не поверят. Они воображают, что
занимают очень много места. Они кажутся сами себе величественными, как баобабы.
А вы посоветуйте им сделать точный расчет. Им это понравится, они ведь обожают
цифры. Вы же не тратьте время на эту арифметику. Это ни к чему. Вы и без того
мне верите.
