Воробей вздрогнул.
— Не думал, что доживу до такого, — тихо сказал он. — Все наши труды, дипломатия, осторожность, все ради того, чтобы заключить этот хрупкий союз. И все пропало.
Сирена зазвучала громче, к ней добавилась вторая. Прю встала и подошла к окну, на стекле которого играли красные отблески. Пригнувшись и осторожно отогнув занавеску, Прю увидела, как в нескольких домах дальше по улице банда офицеров КЛИНКА, топая сапожищами, выводит из здания стайку птиц и сажает в зарешеченный фургон.
— Что происходит? — сказала Прю. Воробей, не взлетая, догадался по ее ужасу.
— Полагаю, они нас всех вылавливают. Всех птиц, и южнолесских, и подданных княжества. — Он повторил с мрачной торжественностью: — Не думал, что доживу до такого.
Сирен прибавилось; по булыжникам улицы Рю Термонд подкатило еще несколько лязгающих арестантских машин. Дальше по улице Прю увидела, как в ожидающий грузовик ведут небольшую группку цапель, чьи белоснежные перья окрасились алым от огней сирены. Когда птицы приблизились к решетчатым дверцам, одна цапля отсоединилась от группы, оттолкнулась длинными пружинистыми ногами о мостовую, развернула огромные крылья и поднялась в небо. Один из офицеров тут же вытянул из-за плеча винтовку, прицелился и выстрелил. Прю закрыла себе ладонью рот, чтобы не закричать. Цапля тяжело ударилась о булыжники, подняв жидкое облачко белых перьев. Офицеры перебросились ругательствами, и грузовик уехал, грохоча по улице. Неподвижное тело цапли осталось лежать там, где упало. Через пару минут какой-то офицер, вышедший из другого дома, небрежно пнул тело цапли с середины улицы в канаву.
Прю скрипнула зубами и стукнула кулаком по подоконнику.
— Убийцы! — прошипела она и обернулась к воробью, ожидая увидеть, что он возмущен выстрелом, но вместо этого обнаружила, что он не сдвинулся с места и еще сильнее втянул голову в грудку.
— Надо что-то делать! — закричала Прю, прошагав туда, где сидел воробей. — Это беззаконие! Как можно терпеть такое?
— Страх, — тихо ответил воробей. — Нынче всем управляет страх. Сильные из страха потерять власть закрывают на все глаза. Все вокруг враги. Кто-то должен стать козлом отпущения.
Прю сердито застонала и начала нарезать круги по комнате.
— Ну, одно я знаю точно: я не собираюсь просто сидеть тут и ждать, пока у них кончатся идеи и они вернутся сюда за нами. Вот это настоящая глупость.
— Не знаю, что и сказать тебе, — пробормотал он.
Прю перестала расхаживать.
— На север. Ехать на север. — Она метнула взгляд на воробья. — Так сказал филин. Как раз перед тем, как пришла полиция. Он сказал, если все остальное не удастся, можно отправиться на север и встретиться с тамошними… волшебниками.
— Мистиками, — поправил воробей, поднимая взгляд.
— Ага, — сказала Прю, задумчиво поводя указательным пальцем. — Там будет безопасно. И они могут знать, где мой брат.
— Да, там может быть безопасно, народ Северного леса ценит свое уединение.
Прю пожала плечами.
— Все-таки попытаться стоит, а?
Воробей уже заметно воспрянул духом.
— Может быть. Возможно. Но как же ты туда доберешься?
Нахмурившись, Прю рассеянно почесала щеку.
— В том-то и дело. Понятия не имею.
— Можешь полететь, — сказал воробей.
— Ага, без проблем, — усмехнулась Прю.
— Я имею в виду, — сказал воробей, поднимаясь на коготки и встряхивая крыльями, — тебя могут отнести.
— Отнести? — Прю начинала видеть решение.
— Ты, должно быть, ничего не весишь, — сказал воробей, окинув ее внимательным взглядом. — По крайней мере, для беркута. Нам бы только добраться до княжества — там полно птиц, которые могут тебя отнести.
При всей гнетущей мрачности их положения Прю слегка разволновалась от такой возможности.
— Ладно, — сказала она. — Звучит убедительно. А как мне добраться туда?
— Надо как-то протащить тебя к границе, — сказал воробей. К нему явно возвращалась энергичность. — Пешком слишком далеко, а улицы кишат тайной полицией… нет, надо найти какой-нибудь транспорт, где тебя можно спрятать — это единственный способ.
Прю щелкнула пальцами, перебивая размышления птицы.
— Я уже знаю, — сказала она.
* * *
На другом краю леса, глубоко под землей, как раз стихло и перестало биться о стены пещеры эхо от другого щелчка пальцами. Кертис пустым взглядом уставился на Александру. Мак тихо агукал в колыбельке посреди комнаты. Далекий рев духового оркестра оживлял этот напряженный момент комичным музыкальным сопровождением.
Кертис громко и глубоко сглотнул.
Александра, скрестив руки на груди, постучала украшенным кольцом пальцем по оловянному браслету на плече. Глухое звяканье эхом разнеслось по комнате.
Звяк.
— Ну, я… — начал Кертис.
Звяк.
Он пошевелил пальцами ног в сапогах. Форма вдруг стала ужасно жесткой, грубая шерстяная ткань терла плечи. Большой палец правой ноги слишком сильно упирался в кожу сапога. В комнате стало жарко, и из-под волос выступили капельки испарины.
— Мне кажется… — начал он.
Звяк.
— Ты со мной, Кертис? — спросила наконец Александра. — Или против меня? Или одно, или другое.
Кертис неловко хихикнул.
— Я понимаю, Александра, я только…
Его перебили:
— Просто ответь, Кертис.
Кертис молча ждал, когда тишину комнаты нарушит очередной “звяк”, но, когда его не последовало (палец Александры завис в воздухе над браслетом), ответил:
— Нет.
— Что ты сказал?
Кертис выпрямил спину и посмотрел Александре прямо в глаза.
— Я сказал — нет.
— Что “нет”? — спросила губернаторша, зловеще изогнув брови. — Ты не вернешься домой? Ты согласен присоединиться ко мне?
— Нет, я не присоединюсь к вам. Я не останусь. — Поначалу у него от ужаса пересохло во рту, но теперь это прошло, и говорить было все легче и легче: — Ни за что. — Он указал на ребенка в колыбели позади себя: — Это неправильно, Александра. Мне все равно, кто и что вам сделал, я не могу просто стоять и смотреть, как вы, ну, как вы приносите ребенка в жертву ради своей отвратительной мести. Нет, нет и нет. Может, можно использовать еще кого-то: белку, свинью, что угодно… может, этот плющ даже не заметит разницы… делайте как хотите. Но я в этом больше не участвую — спасибо, хватит; я заберу вещи и пойду, если не возражаете.
Губернаторша почему-то молчала на протяжении всей речи, и Кертис попытался заполнить неловкую тишину.
