Как будто ничего не произошло.
Но эта мысль всегда отрезвляла, и сейчас тоже обдала его холодом. В тот же миг он осознал, как непозволительно близко подобрался к женщине. Да еще такой хорошенькой.
«Где тут женщина? Неужто эта пигалица, малолетняя воспитанница?» возмутился разум, но тело с ним заспорило, да так рьяно, что мистер Линден решил ретироваться, прежде чем… прежде чем он и другую руку ей на плечо положит.
Для начала.
Попятившись, он убрал руку за спину, словно не желал видеть настолько грешную конечность, а затем отвесил племяннице жесткий, почти геометрический поклон.
— Мне нужно спешить, мисс Тревельян. Возникли кое-какие дела.
Но когда он повернулся к двери, Агнесс позвала его тихо:
— Дядюшка, постойте.
— Дитя мое?
Будучи доброй христианкой, Агнесс не в силах была наблюдать, как враг уползает с поля битвы на раздробленных ногах, хрипя и стеная.
Не лучше ли сразу его добить?
— Это были четыре стиха из книги Иезикииля. Начинайте счет, сэр: леди Мелфорд, леди Мелфорд, леди…
5.
На крыльце Джеймс Линден прислонился к стене, ощущая даже через плотную ткань сюртука шершавые камни и застывший в них вековой холод. Жаль, что он не монах-католик, а то взял бы многохвостую плеть и отхлестал себя, чтобы утопить в боли грешное желание. Но столь чувственные излишества не подобают англиканцам. Значит, нужно стиснуть зубы и терпеть.
Еще полбеды, если бы он хотел обладать ею, ведь похоть присуща всем мужчинам, к какому бы народу они не относились. Так он ведь хотел играть с ней, играть вновь и вновь, задавая ей невыполнимые задания, чтобы она отвечала ему тем же. А это желание чужое, с той, с темной стороны. В этом Джеймс не сомневался. Иначе почему ему так хорошо?
Пошатываясь, он направился к кухне и буквально ввалился в дверь, напугав своим внезапным появлением миссис Крэгмор, которая уютно устроилась в кресле и щипала курицу.
— Мадам, это вы надоумили мисс Агнесс дерзить мне? — прорычал он, вцепившись в дверной косяк.
— Никак в толк не возьму, о чем вы, сэр.
— Вы подрывали в ее глазах мой авторитет опекуна и пастыря? Отвечайте же!
— Мистер Линден!
— Миссис Крэгмор!
— Джейми!!!
— Няня?
— А ну-ка положи все на место! — завопила старуха, потрясая курицей, как пращой.
Виноватая тренькая, ложки и вилки начали опускаться в выдвинутые ящики буфета, а вертел, взмывший под самый потолок, упал прямиком в желобки над камином и покрутился там, чтобы насаженный на него кусок мяса повернулся к огню недопеченной стороной.
Мистер Линден смущенно откашлялся.
— Вот так-то лучше, — обрадовалась бывшая нянька. — Сказывай, что там меж вами стряслось.
Пришлось пересказать ей события этого утра, хотя и с небольшими купюрами. Досада Джеймса развеселила старуху еще пуще, и она расхохоталась, хлопая себя по мягким полным бедрам.
— Ну, паршивка, как тебя облапошила! И поделом тебе, Джейми. Давно пора сбить с тебя спесь. А то ходишь с постным видом, будто на крестном ходу, аж смотреть на тебя тошно. Тьфу! А какой был славный мальчишечка…
— Ты рассказывала ей о моем детстве? И обо всем… этом, — он недовольно покосился на блюдце, которое одиноко кружило над буфетом, словно никак не могло вспомнить, на какой полке стояло.
— Ни словечка ей не говорила, видать, сама догадалась. Оно и понятно, ты ведь так и ел ее глазами с самого первого дня.
— Я? — обомлел священник.
— А кто ж еще? Будто я не вижу, что тебе так и зудит с ней поиграть. Чего дуешься? Такова уж твоя природа.
— Ты ведь помнишь, чем дело закончилось в последний раз, когда я полагался на свою природу, — проговорил мистер Линден, но старая нянька его не слушала.
— Вот и славно, — радовалась она. — Уж теперь-то никто из вас не сунется ко мне на кухню! Будете друг дружку гонять, как в той балладе.
Но зайцем вмиг обернулась она,
Прыг — и помину нет,
А он обратился гончим псом
И быстро взял след.
Пастор разом помрачнел.
— Тогда она превратилась в плед
И юркнула на кровать,
А он покрывалом зеленым стал
И взял, что задумал взять,
[3]
— подытожил он, пристально глядя на няньку.
Миссис Крэгмор невозмутимо закивала.
— А что, было бы недурно.
— Она моя племянница.
— Двоюродная, — парировала старуха. — Так за чем дело стало? Закон не воспрещает вам жениться. А ежели по совести, так она тебе и вовсе не родня.
— А вот об этом лучше мне не напоминать.
Заметив, как задели Джеймса ее слова, она швырнула курицу на стол, подняв вихрь белых перьев, и, вытирая руки о фартук, подошла к молочному сыну. Сочувственно погладила его по плечу.
— Полно тебе убиваться, Джейми, все прошло и быльем поросло. А мисс Агнесс славная девчушка, уж сумеет тебя утешить. Ты и думать позабудешь о той другой.
— Разве можно о ней забыть?
Нянька не отвечала, только смотрела на него, подперев кулаком дряблую щеку. Но Джеймс и не ждал ответа. Быстрым шагом он направился прочь, потому что ему предстояло совершить самый непедагогичный поступок в своей жизни. Оснований для него не было никаких. По всем человеческим правилам зарвавшаяся племянница заслужила по меньшей мере отсидку в чулане на хлебе и воде. А вот по тем, иным правилам…
А по ним она заслужила кое-что похуже. Даже в сказках от девиц требуется работать, не огрызаться и бодрым голосом отвечать «Со мной все отлично», даже если они умирают от усталости. А нахальные ленивицы рискуют вернуться из волшебного мира в виде костей, постукивающих в коробке.
В сущности, те же правила, что и у людей.
Но Джеймс знал, что есть и другие сказки, где женщины тоже не всегда выигрывают, но всегда состязаются, отвечая на вызов дерзким смехом. Знал, потому что в одну из таких сказок ушла его мать. И хотя бы поэтому Агнесс заслужила, чтобы побежденный сложил к ее ногам драгоценные дары.
Правда, в мире людей за ними придется срочно скакать в Харроугейт.
6.
После победы в словесном поединке Агнесс пряталась в саду, опасаясь, что дома ее поджидает дядя в окружении длиннобородых пророков и с библейскими цитатами наготове. Второй раунд им с Иезикиилем не выдержать.
Перед ланчем она юркнула в спальню, чтобы подготовить к вечеру свое единственное платье на выход, прогладить его и возможно даже расставить, потому что оно немилосердно давило под мышками.
