Джесс закашлялся и попытался прочистить горло. Его сиплому голосу это не слишком-то помогло.
— Там нашлась пара одеял, рыболовные снасти, даже трут с огнивом и котелок. Вероятно, это лодка Грефта, но, готов поспорить, ему она больше не понадобится. Волна ударила так сильно и так внезапно, что мне с трудом верится в собственное спасение. Я едва не уверовал в судьбу. Может быть, боги свели нас с тобой вместе, чтобы посмотреть, насколько мы умны. Поскольку, если ты парень сообразительный, то у нас сейчас есть все необходимое для начала новой, безбедной жизни.
Дохрипев эти слова, Джесс спустился с дерева и шагнул на бревно, слегка закачавшееся под его весом. Для такого крупного человека охотник довольно ловко прошел вдоль него до дальнего конца. На сгибе руки он удерживал несколько круглых красных плодов. Седрик таких прежде не видел, но при виде фруктов в нем разом встрепенулись голод и жажда.
— У тебя есть вода? — спросил он охотника, осторожно продвигаясь навстречу.
Джесс пропустил его вопрос мимо ушей. Со стороны казалось, будто он прошел по бревну, а затем шагнул с него прямо в воду. Но потом Седрик сообразил, что широкий ствол скрывает за собой привязанную лодку. Джесс на миг исчез, а затем выпрямился уже без плодов. Судя по всему, он спрятал их в лодку. Беспокойство стянулось в узел в животе Седрика. Ситуация выглядела вполне ясной. Охотник взобрался на дерево, наелся фруктов, а то, что принес с собой, решил приберечь про запас. Для себя одного. Он не может не видеть, в каком отчаянном положении находится Седрик. И все же стоит в лодке, в сухой одежде, с запасом пищи, и вовсе не спешит предлагать помощь.
Джесс оперся локтями на бревно, плавающее между ним и Седриком, и посмотрел выжидающе. Юноша замер на месте, пытаясь сообразить, в чем же дело. Когда он в ответ только молча встретил взгляд охотника, тот склонил голову набок.
— Ты что-то так и не сказал, — просипел он, — каков будет твой вклад в наше общее дело.
Седрик изумленно вытаращился на охотника. Они торчат вдвоем посреди леса, на ненадежном островке из плавника, в неделях пути от ближайшего жилья, а этот человек вымогает у него деньги? Что за чушь. За спиной Седрика забарахталась Релпда, до него донеслась волна тревоги, сменившаяся спокойствием, когда драконица поняла, что конец бревна еще остался под ней.
«Голодно».
Его собственные мысли напомнили ей о еде. Или это он почувствовал ее голод? Трудно сказать. Седрик уже не мог в полной мере разделить два их сознания.
«Страшно, — донеслась мысль без единого звука с ее стороны. — Осторожно».
Может, она почуяла что-то, чего не заметил он?
Юноша попытался сосредоточиться на нелепом заявлении охотника.
— Но чего ты от меня хочешь? Сам посуди. Мне нечего тебе предложить. Во всяком случае, здесь. Возможно, если мы как-нибудь доберемся до Удачного…
Седрик не стал договаривать. Не слишком разумно сообщать Джессу, что даже если они вернутся в Удачный, у него все равно не будет ничего. Он вообразил, как встанет перед Гестом и признается, что потерял Элис, а с ней и все его надежды зачать ребенка, который обеспечит ему отцовское наследство. Что подумает о нем собственная семья, он представлять не смел, не говоря уже о родных Элис. Ему поручили защищать ее. Что за защитник останется в живых, когда погиб его подопечный? Если он вернется в Удачный один, у него не будет ни работы, ни поддержки семьи. Ему нечего предложить этому вымогателю.
— Нечего предложить, как же! По мне, так вполне достаточно. Мне что, по слогам произнести? Или ты до сих пор надеешься, что сумеешь присвоить все себе?
Охотник снова скрылся из виду, а затем вытащил из лодки мешок со снаряжением.
— Как мне кажется, приятель, если ты решишь пожадничать, то попросту умрешь.
Джесс раскрыл мешок, порылся в нем и улыбнулся, до крайности довольный.
— Теперь я уверен, что это лодка Грефта. Только посмотри. Нож и оселок, аккуратно завернутые. Я предпочел бы лезвие побольше, но сгодится и такое.
Охотник вытащил оба названных предмета и принялся затачивать клинок неспешными, ленивыми движениями, как будто в их распоряжении оставалось все время на свете.
Седрик замер неподвижно. Чего хочет от него этот человек? Он угрожает ему ножом? Что он хотел сказать этим своим «вполне достаточно»? Это было непристойное предложение? До сих пор охотник относился к Седрику с явным презрением. Однако Джесс окажется не первым, кто внешне презирает его, но втайне желает. Седрик глубоко вдохнул. Он голоден, хочет пить, и назойливая тревога драконицы скребет по нервам, требуя внимания. Что он готов уступить Джессу в обмен на свое спасение? Что он отдаст ему, чтобы охотник помог Релпде?
«Все, что он захочет».
От этой мысли Седрик заледенел, но смирился.
— Просто скажи, чего ты хочешь, — отрывисто бросил он, и фраза прозвучала несколько резче, чем ему бы хотелось.
Джесс перестал точить нож и уставился на Седрика. Тот расправил плечи и скрестил руки на груди, спокойно выдержав взгляд охотника. Джесс склонил голову набок, а затем хрипло расхохотался.
— Вот уж не это! Нет. Это меня совершенно не интересует. Ты туп или упрям?
Он подождал ответа. Седрик промолчал, и Джесс покачал головой и холодно улыбнулся. Охотник сунул руку под рубашку, вынул кошель и открыл его.
— Лефтрин напрасно посчитал меня дураком, — ворчал он, возясь с завязками. — Я понял, что произошло. Он увидел способ подзаработать и решил привлечь к делу своих людей, чтобы провернуть все без посредников и не делиться наваром. Что ж, со мной этот номер не пройдет. Не так-то просто подсидеть Джесса Торкефа.
Охотник выудил из кошеля какой-то предмет размером с ладонь. Что-то алое, с рубиновым блеском. Он взял вещицу в щепоть и повернул к свету, чтобы она засверкала на солнце.
— Выглядит знакомо? — насмешливо спросил он у Седрика, а затем засмеялся, когда на лице секретаря недоверие сменилось гневным румянцем.
Это была алая драконья чешуйка, которую Рапскаль отдал Элис. Элис доверила ее Седрику, попросив зарисовать как можно точнее. А потом забыла об этом, и Седрик добавил чешуйку к своим сокровищам.
— Она моя, — откровенно заявил он. — Ты украл ее у меня из каюты.
— Занятный вопрос, — улыбнулся Джесс. — Можно ли обокрасть вора?
Он повертел чешуйку, поймав ею новый солнечный блик.
— Она лежит у меня вот уже несколько дней. Если ты ее и хватился, то хорошо скрыл свою тревогу. Но, подозреваю, ты даже не заметил ее исчезновения. Ты не такой уж мастак прятать вещи, как тебе кажется. Большая часть того, что я обнаружил, оказалась никчемным мусором, но только не это. Поэтому я забрал ее. Только ради ее сохранности, разумеется, чтобы эта сумасбродная затея принесла хоть какие-то плоды. Разумная мера, как оказалось. Все остальное, что ты набрал, вероятно, уже лежит на дне реки.
