- Не трогай его, - шепотам сказал я на ухо Джошу перед отбытием. - Пока.
Оставлять живого свидетеля они все равно не станут, но неплохо бы предварительно перетереть интересную тему насчет наезда на Никиту. Кто, что и зачем.
Долго искать не пришлось. В углу бедно обставленной кухни обнаружилось большое железное кольцо. Алан с натугой потянул его на себя и отвалил на бок толстый деревянный люк. Вниз шли ступеньки, и прямо у входа торчал выключатель. Он нажал, и помещение залило слабеньким электрическим светом. Лампочка ватт на сорок, не больше. Сверху все равно ничего рассмотреть было нельзя, кроме бетонного пола.
- Я первый, - поставил он меня в известность и начал осторожно спускаться. - О, как интересно, - сообщил уже стоя на полу, - спускайся!
Не знаю, для чего это строили, но уж точно не хранить соленья с вареньями. Больше всего походило на бомбоубежище. Метра два в высоту, не меньше двадцати в длину и метров пять в ширину абсолютно пустого пространства с металлической дверью в противоположной от нас стороне, на которой висел амбарный замок. В качестве мебели имелась небольшая клетка из металлических прутьев, как в милиции, тоже с замком. Внутри скамейка и унитаз. А еще там прямо на полу лежал Никита. Обе ноги небрежно перевязаны и со старыми засохшими пятнами крови.
- Эй, - позвал Алан и, не дождавшись ответной реакции, попытался сквозь прутья достать его за ногу. Не получилось, слишком далеко Никита лежал, но, вытащив руку назад, Алан задумался и стал принюхиваться. - Да он обкуренный, - с изумлением в голосе сообщил. - Точно тебе говорю. Он проверил замок на прочность и вытащил пистолет.
- Ты что спятил? - хватая его за плечо, восклицаю, - будет рикошет. Только в таком помещении этим и заниматься.
- Ну, предложи что-то умное, - нехотя соглашается.
Я в свою очередь глубокомысленно подергал замок.
- Ключ надо искать.
- Хорошая мысль, - соглашается и вдруг его рука снова лезет к кобуре. - Очень оригинальная. И у кого они в кармане?
Я ничего понять не успел, даже рот не открыл, как от страшного удара в грудь полетел к стене, теряя по дороге автомат, и врезался в нее. Пробить головой бетон не удалось, но приложился знатно, мягкой тряпкой стекая на пол. Детское изумление несправедливостью жизни быстро исчезло, когда я обнаружил, что бил меня вовсе не Алан.
Возле клетки стоял стройный молодой человек в самой обычной белой рубашке и джинсовых брюках, с внешностью классического испанского мачо. Не какой паршивый тореадор из нищебродов, строящий из себя невесть что, а аристократ во множестве поколений. Одежда этого не скрывала, от него несло длинным списком грандов и мощной энергетикой. До сих пор я это неприятное чувство, с бегающими по коже муравьями, ощущал только в присутствии оборотней и то вблизи.
Он небрежно держал на вытянутой руке огромную тушу Алана за горло и совсем не в шутку ее сдавливал. Лицо при этом было совершенно спокойно, даже с налетом брезгливости и страшный удар в грудь от своего противника испанец просто проигнорировал, даже не пошатнувшись.
Я попытался дотянуться до валяющегося на полу «Кипариса» и встать, с изумлением обнаружив себя опять на полу. Голова вращалась как на карусели, страшно болели бок и спина. Уже не пытаясь подняться, потащил ПММ из-за спины. Алан уже хрипел, но из разваливающихся на глазах ботинок у него выскочили самые натуральные когти, которыми он не хуже кошки принялся драть живот противника. Испанец неприятно зашипел и вцепился ему в шею зубами. В подвале раздался отвратительный чавкающий звук.
» Пипец тебе пришел Юра», - мутно пожалел я себя, мысли в голове ворочались медленно и неохотно, - «вампиры прибыли».
Трясущимися руками, наконец, поднял пистолет и выстрелил. Пуля попала кровососу в плечо и слабая надежда на издыхание от серебра мгновенно испарилась. Он посмотрел на меня в легком недоумении и в следующее мгновенье, в меня летела туша Алана. Вампир бросил его небрежно, как куклу, но меня опять снесло, приложив о стену не хуже чем в первый раз, только теперь еще сверху добавилась неподъемная тяжесть. Живые так падать не могут, как бы плохо человеку не будет, он чисто автоматически постарается сгруппироваться.
Хорошо, что рояля под рукой у вампира не было, у него ножки жесткие, но и так приложило знатно. Мне было очень-очень плохо и совершенно не было сил попытаться выползти из-под тела. Да я бы и не успел. Двигался от так быстро, что глаза не успевали. Достать такого типа даже в замкнутом помещении можно только очередью.
Он наступил мне на ладонь, давя пальцы с пистолетом, и уставился в глаза. Я провалился в бездонную глубину. Теперь не было не только сил, но желание сопротивляться куда-то исчезло. Хотелось срочно оказать всю возможную и невозможную помощь этому замечательному человеку… то есть вампиру. Разве можно сопротивляться и врать в это замечательное лицо с классическим носом и добрыми глазами? А клыки… это такая мелочь…
- Где аккумулятор?
- В машине, - четко отвечаю на вопрос.
- Где машина?
- На стоянке в аэропорту, - послушно сообщил я. Очень хотелось угодить. - Уровень и ряд не знаю, но номер ЛОXI991. Уже переоборудовано. Вставить в зажигание и ехать.
- Отдохни пока, - доброжелательно сказал прекрасный во всех отношениях испанец и двинул меня в челюсть. Свет выключился, настала темнота и полное отсутствие боли.
- Живой? - спросил сочувствующий голос.
Я что-то замычал, что и сам бы не смог расшифровать и попытался сеть. Тут меня вывернуло остатками давешней булки и прямо на собственные ноги. Голова по-прежнему гудела и кружилась, но стало легче.
Пока я пребывал в беспамятстве, кто-то успел содрать с меня всю амуницию, оставив в одних трусах и кинуть все в угол, а левую руку приковать наручниками к перилам. Она торчала прямо вверх и уже серьезно затекла, но могло быть и хуже. Правая кисть, которую вампир слегка потоптал ногой, болела гораздо хуже. Вообще все болело. Руки, бок, спина, голова. Как я до сих пор не сдох, сложно объяснить. Очень хотелось лечь и постонать с надрывом. К сожалению, с прикованной рукой это было очень проблематично, разве что вывернуть ее еще больше.
Я попытался сесть, чтобы снять нагрузку с руки, но бетонный пол не самое удобное место для отдыха. Единственная часть тела, еще не получившая своей доли пинков, просигнализировала, что предпочитает более мягкий материал. В каком-то смысле и к лучшему. Неприятные ощущения выгнали на время одурение, и я более-менее пришел в себя, начав осматриваться.
Трупов в подвале не прибавилось. Алан по-прежнему лежал в одиночестве, но теперь Никита сидел прямо у решетки и настороженно смотрел на меня. Сообразив, что я его узнал, с облегчением переспросил: - Как самочувствие?
- Лучше не бывает, - пожаловался я. - Три или четыре ребра сломано, сотрясение мозга, пальцы на руке, вроде, тоже поломаны. А так все в порядке. Операция по освобождению заложника прошла страшно удачно. Большего успеха я в своей биографии, при всем желании, не помню.
