Он нагнулся и из мешка, стоявшего у ног, вытащил за волосы отрезанную голову Разгоняющего тучи.
— Имущество его тоже здесь, доставили в качестве извинения. Я теперь Великий Вождь, — любезно проинформировал Стремящийся к свету меня.
Замечательный родственник, прикончил папашу после непродолжительного раздумья о судьбах вверенного ему населения, порадовался я в душе. Хороший ход. Претензии теперь не по адресу, с ним мы не ссорились. А Летчик облажался. Сколько раз я спрашивал, где их обоих искать, ничего толком ответить не мог. Мечется, мол, Разгоняющий тучи по междуречью от поселка к поселку, пытается поднять остальных для отпора, а конкретного ничего. Я уж думал, мы теперь долго искать его будем.
— А остальные сыновья, — садясь на землю и показывая тем самым, что готов к переговорам, спрашиваю, — с этим согласятся?
— Больше никто не возражает, — спокойно отвечает он, садясь напротив. То ли всех поубивал, то ли это мы успели раньше. В данном случае не слишком волнует.
— Ты понимаешь, — спросил я, — что, подтвердив договор, ты этим не отделаешься? Нехорошо получится. У некоторых мы взяли добычу, другие останутся в стороне. Особенно твои родственные семьи и поселки, до них мы еще не добрались. Несправедливо. Тяжесть содеянного должны ощутить все в равной пропорции.
— Сколько? — небрежно поинтересовался Великий Вождь. Он уже понял, что его расчет был верным, убивать готового к уступкам нет смысла, теперь начиналась торговля.
«А вот сейчас, — злорадно подумал я, — постараюсь выдоить из него регулярную дань, нечего было договор нарушать. Пусть восполняет ее набегами на остальных».
Глава 22
БОЛЬШИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ
— Заходи, — сказал полковник Кремер, обнаружив в приемной Дова. — Ты когда в последний раз с Ярославом общался?
— Так он же с горнострелками находится, а меня здесь держат, — удивился тот.
— Он уже давно как оттуда благополучно уехал, но здесь не появился. Где пребывает, никому не известно. Вчера вечером звоню, чтобы напомнить про недоделанный самолет и узнать, когда он приступит, а наш специалист мне говорит: «Я в дороге». Спрашиваю: «Где?», отвечает: «Фиг его знает, никаких указателей — на дороге. Пыльная такая. Как в городе появлюсь, сразу сообщу».
— Ну и что?
— А то, что я точно выяснил, в Анкарау он был уже больше десяти дней назад, побеседовал с тамошним Старейшиной оборотней из племени Пятнистых без свидетелей и сел в машину, идущую в город. Где-то по дороге растворился в пространстве. Сколько оттуда до нас при самой медленной езде? Часов восемь-десять?
— Ну, где-то так. Так ведь отвечает на звонки… Никто не прибил, хотя такого, пожалуй, подловить трудно. Сам кого хочешь ограбит и в землю закопает. Он тут ходил в глубокой задумчивости вокруг бульдозера, так я не понял зачем. Взять десяток таких бугаев, как его Следак, запросто выкопают что угодно, и быстрее, чем машина. Совершенно не вижу, с чего такое волнение. Мало ли что, заехал не туда или погулять захотел по бабам, чтоб никто не знал. Лежит сейчас в теплой постельке, а ты не пойми что разводишь.
— Меня, — серьезно сказал полковник, — не столько даже интересует, где он шляется, сколько что ему вообще надо и как он смог исчезнуть. Само по себе это не слишком важно, но есть еще одно интересное донесение. На, — толкая папку через стол, приказал он, — читай. Вслух.
Дов достал бумагу и с недоумением прочитал:
— «Патруль в составе…»
— Дальше, — нетерпеливо сказал полковник. — С пятого абзаца.
— «Предъявил обычный пропуск гостя города на имя Ярослава Медведева. Фотография соответствует, подписи на месте, материал оригинальный — пластик. На вопрос: „Что он делает возле леса?“ — ответил: мол, где хочет, там и ходит. Запрета на поездки пока еще не придумали, а наши секретные объекты ему под хвост. Если куда нельзя, так и надо сказать, — он законопослушно объедет это место. Он прекрасно знает, что такое патруль, но если будем цепляться без причины — так и пожаловаться начальству недолго. Назвал имена…» — ну это понятно, пробурчал Дов, и мое, и твое, и даже Клыкастую не забыл.
«Впрочем, — продолжил он чтение, — для разнообразия может и просто морду набить, он, Ярослав, сегодня злой и с большим удовольствием проверит, чем псы-оборотни отличаются от волков-оборотней. Волкам он уже клыки обламывал, не слишком затрудняясь. Почему бы и на псах не потренироваться. Мы не стали реагировать на подначки и отпустили его. Он сел на лошадь и уехал в сторону города».
— И что в этом странного? — спросил Дов.
— На дату посмотри.
— М-да, — удивился Дов, заглянув в подчеркнутый заголовок. — Ошибки нет? В это время он как раз устраивал первый полет беспилотника в горах на наших глазах. Там еще было, — он наморщил лоб, — одиннадцать человек, если я кого не забыл. Куча свидетелей. Если тот, второй Ярослав, кого и зарезал, то у нашего прекрасное алиби.
— А ведь не смешно, — поморщился полковник. — То их двое, то ни одного. Непорядок.
— Давид, — качая головой, сказал Дов, — мы с тобой не первый год знакомы. Уж так меня не обмануть. Я имел достаточно времени, чтобы убедиться, что брата-близнеца у него нет. И за нами от реки до гор тоже никто не шел незаметно. Уже спустя несколько дней на перевалах был снег, и пройти было практически невозможно.
Оборотень вполне классический, хорошо нам знакомый, та же порода, что и наши собаки, только вид другой. В невидимок превращаться не умеют, на все сто отвечаю, а по-другому через перевалы не пройдешь — засекут. Даже животных смотрят внимательно, после крыс любые большие следы подозрительны. Да и невидимка непременно следы на снегу оставит. Вот пропуска я у него точно давно не видел, была одна ситуация, когда надо было достать, так он сказал, что дома оставил. Вполне мог отдать кому. Тут мы имеем два интересных варианта. Кто-то ходит с его документом, о чем он прекрасно знает, и этого таинственного типа Ярослав покрывает. Нет, — подумав, сказал Дов, — нет среди их компании ни одного настолько похожего, чтобы перепутать, и все остальные на базе торчали, кроме имеющего совсем другие габариты его телохранителя. С утра до вечера в трудах и заботах. Просил он максимально в сжатые сроки дать им необходимые навыки, так мы так и поступили. Беднягам и спать-то некогда было. А теперь в полном составе участвуют в боевых действиях, приобретая практический опыт. Так что все постоянно на глазах.
— Кроме Марии.
— А! — согласно кивнул Дов. — Ты тоже об этом подумал. Вариант два. Что мы на самом деле знаем о ее возможностях? Только то, что они рассказали добровольно. Может, ей внушить патрульному видение мужика вместо бабы легко и просто? Графика работы у Марии нет, вечно где-то пропадает. Считается, что с собаками общается, но никто, кроме них, этого не видел, а тут они вполне могут тереть какие-то свои вопросы, нас не касающиеся. Про лес — это как раз понятно. С самого начала Ярослава рыси сильно интересовали, только там с ними и можно встретиться. Значит что? Придется осторожно поспрашивать у егерей и у собак. Это даже интересно. Загадка Бермудского треугольника. Извини, — усмехнулся он, — я ведь забыл, тебе что Бермуды с исчезающими кораблями, что Сейшелы с исчезающими в офшорах деньгами неизвестны. А для твоих детей и Земля будет пустой звук, — грустно добавил он. — Так я пойду интересный кроссворд про вторую подозрительную личность разгадывать, — поднимаясь со стула, сказал он и, не дожидаясь разрешения, вышел за дверь.
