Я остановился в раздумьях. Удав немного ослабил кольца, и я смог – трудно, с всхрипом и болью – вдохнуть толику воздуха. Подчиниться или умереть?! Не скрою, выбор был очень тяжел. Я не воин, чтобы, не дрогнув, идти на смерть, но… до прозрачной ясности понял – если покорюсь, мои славные предки с презрением отвернутся от меня. Мать и сестренка ничего не скажут и, скорее всего, поймут меня, однако в этом случае я так и останусь на всю жизнь простолюдином и сыном прачки. Хотя бы в собственных глазах. Тогда как же мои мечты и планы? Что с ними? Даже если богатая невеста выложит необходимую сумму, это все равно будет не лучше, чем продажа самого себя в рабство. Нет. Хуже. Для меня это сродни торговле собственным телом. И чем я тогда буду отличаться от дешевых шлюх в Квартале Отдохновения?! Ну, пусть не дешевых, но все равно – шлюх! Каррандирабассса! Да ничем!
Больше не раздумывая, я изо всех сил рванулся от девушки прочь. К свободе. Приготовился услышать хруст шейных позвонков, раздавленных ошейником, и… проснулся. Все постельное белье и подштанники были насквозь мокрыми от пота. Я загнанно дышал и пытался утихомирить бешеный стук сердца. В душе царило холодное спокойствие и даже некоторая безмятежность – решение принято, и я приложу все силы, чтобы эльфы меня не достали. Я – человек! И не желаю подчиняться чужим для меня законам!
Знал бы я тогда, что проделывает со мной Альмилира, – предпочел бы принять гнев высокородной эльфийки, чем бы он мне ни грозил. Однако, по справедливости, девушку осуждать я тоже не вправе – с ее точки зрения, она оказала мне великую честь, а я в результате должен быть вне себя от счастья. Многие из людей, вероятно, так бы себя и вели. Даже изо всех сил старались бы, чтобы окончательный выбор пал именно на них. Впрочем, не исключено, что Альмилира имеет не одного помеченного мужика и выберет кого другого, но конструктивнее все-таки готовиться к худшему.
Проснулся я необычно рано – еще только-только начинали рассеиваться предрассветные сумерки. Видимо, что-то мне в чай подмешали успокаивающе-расслабляющее, раз я полсуток проспал, не просыпаясь и не изводя себя думами после рассказа мастера Лосоргора.
Дверь моей комнаты открылась, и на пороге показался дедушка У. Он был босиком и одет только в просторные штаны.
– Одевайся, как я. Быстро в туалет и за мной.
Недоумевая, я тем не менее послушно надел штаны, сбегал в туалет и пошел вслед за ювелиром. Тот привел меня к одному из ранее закрытых для меня помещений, открыл дверь и пригласил войти.
– Теперь это помещение тоже для тебя открыто. Здесь будешь заниматься со мной и Лю гимнастикой гю-юрю. Целитель разрешил и даже рекомендовал. Через две недели, когда заживет рука, буду учить тебя ювелирному искусству. А пока по мере сил будешь помогать Лю по хозяйству. Заходи. Занимаемся так: два часа утром до завтрака, потом ювелирное искусство, после обеда хозяйственные вопросы, два часа гю-юрю перед ужином, а там гуляй себе… Ты согласен учиться?
– Согласен. Только вот… э-э-э… не придут из стражи с вопросами, как так двое грабителей оказались в моей комнате…
– Не оказались они в твоей комнате. Там вообще никого не было. Ты вышел в коридор и там заметил грабителей. А как лежали тела – не твоя забота. К тебе вопросов, надеюсь, больше не будет. Еще раз спрашиваю, ты готов стать моим учеником в гю-юрю и ювелирном искусстве?!
– Да, – твердо ответил я, вздохнув про себя (а куда деваться?), – готов.
– Тогда начнем, ученик.
Глава 15
(Меня там не было)
В длинном халате и мягких тапочках, отороченных мехом, грозная эльфийка, руководительница тайной службы короля, смотрелась мило и по-домашнему уютно. Она сидела за столом малой трапезной и завтракала горячим шоколадом с булочками. Многие аристократы считают просто неприличным завтракать вот так, прямо в халате, но эльфийке было плевать на человеческие традиции. Во всяком случае, пока за столом не было посторонних. Дочь посторонней не считалась. Вскоре спустилась и она, села, немного поколебалась, что предпочесть сегодня: чай, кофе или горячий шоколад, – определилась с выбором и налила себе чаю с сушеной земляникой. Разрезав булочку, намазала обе половинки яблочным джемом и положила на блюдечко. Все это она проделала машинально. По ней было видно, что голова ее занята совсем не веселыми размышлениями.
– Ну как, Мила? На этот раз «Призыв» получился? – вопрос, ставший привычным за последнее время, уже не содержал той уверенности, с которым произносился в начале этого месяца поисков.
– Получился и… не получился, – вяло ответила девушка. – И не называй меня, пожалуйста, Милой. Ты же знаешь. Не люблю.
– Знаю-знаю, ньора бравый третий капитан моего второго следственного отдела. Ты у нас великая воительница! Победительница кагана диких орков!!
– Угу. Была! Год назад! Когда командовала твоим любимым отрядом глубинной разведки. Теперь командую кипами бумаг и стройными рядами записывающих кристаллов!
– Поменьше бы тебе авантюризма, да выковырнуть шило из твоей попки, может, я тебя и оставила бы на оперативной работе. Ты хоть знаешь, сколько мне нервов и седых волос стоило убедить твоего отца время от времени давать тебе возможность уходить в поиск?!
– Знаю! У меня уже уши выросли, чтобы вместить все твои разговоры на эту тему. (Мать чуть улыбнулась, все-таки бросив мимолетный взгляд на ничуть не эльфийские ушки дочери.) Я боевой офицер и, по-моему, доказала, что могу в опасной ситуации действовать хладнокровно и эффективно…
– Когда-то хладнокровно и эффективно. Это время прошло. Твоя последняя операция прямо кричит: «А-ван-тю-ра!! Предельно рискованная авантюра!»
– А кто кричал: «Подать сюда командира! Я его лично расцелу-у-у-ую и к следующему зва-а-анию представлю!»? Ага. Расцеловать – расцеловала. Этот пункт обещаний ты выполнила сполна, а к следующему званию представить? А? Где мой чин второго капитана, мамочка?!
– Ничего. И третьим капитаном походишь. В моей службе протекционизма нет и не будет! С моей дочери спрос всегда больше и строже, чем с прочих. А ты и так в свои детские, по нашим меркам, годы уже «целый» третий капитан. Никто не поймет такого скачка карьеры, поскольку очень мало кто знает, чем ты на самом деле занимаешься.
– Как же, как же: «Но шепот, хохотня глупцов…»
[1]
Не знала, мамочка, что ты так боишься придворных сплетников. И это отважная героиня, – Альмилира, закатив глаза, заговорила торжественно и с пафосом, – которая с малым отрядом пробралась в ставку хана Турдыка и вырезала всю верхушку командования левого крыла вместе с верховным шаманом!
Она отсалютовала половинкой булочки и подняла в сторону матери чашку чая, словно бокал с дорогим вином. Дескать, пью твое здоровье!
– Ты прекрасно знаешь, что твоему отцу совсем не нужны новые сплетни о его побочной дочери, – спокойно сказала эльфийка.
– А чего же ты не вышла за него замуж? Я тогда была бы не побочной дочерью.
