— Филипп будет в восторге. Приходите завтра, познакомитесь с ним. Кстати, я обещала Филиппу испечь его любимый ореховый торт. Вы любите ореховый торт?
— Обожаю, — просиял Робин. — Если я загляну часов в семь вечера, это будет нормально?
— В самый раз.
На прощание Робин снова коснулся губами моей макушки. Похоже, этот поцелуй уже стал для него доброй традицией.
— Увидимся завтра, — сказал он, направляясь к дверям. Вид у него при этом был озабоченный, словно дома его ожидали срочные дела.
Проводив Робина, я тщательно заперла заднюю дверь. Потом проверила, хорошо ли заперта передняя дверь, которую я почти не использовала. Пусть убийца в руках у полиции, меры предосторожности никогда не бывают лишними.
Только теперь, когда нервное напряжение немного отпустило меня, я почувствовала, что смертельно устала. Сознание того, что рядом с тобой ходит преступник, выматывает хуже самой тяжелой работы. А сегодняшний день и без того был на редкость богат происшествиями. Сначала мы с Робином обнаружили в дренажной канаве окровавленное орудие убийства. Потом я имела довольно неприятный разговор с Гиффордом Доуксом. Потом Перри устроил мне жуткую сцену, при воспоминании о которой у меня до сих пор тряслись поджилки.
Надо же, Салли уверена, что, когда Перри принимает свои таблетки, людям кажется, будто он ведет себя вполне адекватно. Неужели она думает, что все вокруг настолько лишены наблюдательности? Ладно, пусть разбирается со своим ненаглядным сыночком как хочет. Пусть насильно запихивает лекарства ему в пасть. Мне, конечно, жаль беднягу Перри, но ни за какие блага мира я больше не останусь с ним наедине.
Но самое сильное потрясение я пережила только что. Новость, сообщенная Артуром, произвела эффект разорвавшейся бомбы.
Бенджамин Грир, этот вечный аутсайдер, решил привлечь к себе внимание любой ценой. Страшной ценой. Невероятной ценой.
Готовя комнату для гостей к приезду Филиппа, я пыталась свыкнуться с мыслью о том, что бояться больше нечего. В приготовлениях не было особой нужды — Филипп всякий раз заявлял, что боится спать один в незнакомом доме, и залезал ко мне в кровать. Тем не менее я застилала постель чистым бельем, прокручивая в памяти все события этой кошмарной недели. Прежде, в ожидании приезда младшего братца, я начинала готовиться за несколько дней — загружала холодильник его любимой едой, приносила из библиотеки стопки детских книжек, узнавала, в каких кинотеатрах идут подходящие фильмы. На этот раз мне было не до того. Слава богу, теперь можно выбросить из головы все подозрения и страхи.
Впрочем, нельзя сказать, что визит почетного гостя застанет меня врасплох. Комната готова, все ингредиенты для обещанного орехового торта у меня есть, что касается обеда, Филипп будет счастлив, если мы отправимся в его обожаемый «Макдоналдс». В любом случае, мой шустрый братишка, которого я получила, уже не рассчитывая когда-нибудь стать сестрой, не даст мне скучать и предаваться душевным терзаниям. Общество шестилетнего сорванца, который ни минуты не сидит на месте, — лучший способ забыть о пережитом и вернуться к нормальной жизни.
Убийца сидит за решеткой.
Больше всего на свете мне хотелось бы в это верить.
Глава шестнадцатая
Я проснулась счастливая. Потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, в чем причина охватившего меня счастья. Вспомнив, я расплылась в улыбке. Кошмар наконец закончился. Во сне мне удалось окончательно и бесповоротно убедить себя, что убийца — Бенджамин Грир и никто другой. Он решился на признание, потому что жаждал славы, это я поняла, как только Артур сообщил мне новость. Вопрос состоял в том, действительно ли он совершил все те преступления, которые взял на себя, или попытался присвоить себе чужие подвиги? Если вечером я склонялась ко второй версии, теперь, при свете дня, была неколебимо уверена в первой. Бенджамин, спору нет, довольно странный тип, но до сих пор ни у кого не было повода сомневаться в его вменяемости. Насколько мне известно, в отличие от Перри, он никогда не лежал в клинике и не состоял на учете у психиатра. Разве человек в здравом уме будет посягать на сомнительные лавры кровавого маньяка? К тому же в последние дни Бенджамин и так не был обделен вниманием. В качестве доверенного лица покойного Петтигрю и нового кандидата на пост мэра он стал настоящим любимчиком прессы. Вероятно, его вынудили сделать признание муки нечистой совести.
Итак, сегодня пятница, впереди два выходных, вечером ко мне приезжает Филипп, и в поле моего зрения находятся двое интересных молодых мужчин. Причем оба, что особенно важно, проявляют откровенный интерес к моей персоне. Что еще может желать скромная библиотекарша двадцати восьми лет от роду?
Я сделала макияж с особой тщательностью, придав векам своеобразный колорит, выбрала самую яркую и короткую из всех своих юбок и блузку веселенькой весенней расцветки — белую в желтый цветочек. Волосы я оставила распущенными, только завязала вокруг головы желтую ленту, чтобы они не лезли в глаза.
За завтраком у меня разыгрался такой аппетит, что я уплела большую чашку хлопьев с молоком, два тоста и банан. По пути к машине я что-то жизнерадостно мурлыкала себе под нос.
— Ты сегодня просто сияешь! — заявил попавшийся мне навстречу Бэнкстон.
Как и полагается банковскому служащему, он был в неброском сером костюме. Сиял он, кстати, ничуть не меньше моего. Я вспомнила, что сегодня рано утром видела машину Мелани, отъехавшую от стоянки. Значит, нынешней ночью мой сосед в очередной раз вкусил райских наслаждений.
— У меня есть причина радоваться, Бэнкстон! — сообщила я. — Ты, наверное, еще не знаешь, что убийца пойман. Точнее, он сам явился в полицию и во всем сознался.
— И кто же он? — спросил Бэнкстон после того, как ему удалось подтянуть отвисшую челюсть.
— Бенджамин Грир! — торжествующе выпалила я.
Мною тут же овладели сомнения, не нарушаю ли я тайну следствия. Правда, Артур не просил хранить молчание, это я помнила точно. И я не обещала, что буду нема как рыба. В любом случае, я уже обо всем рассказала Робину. Вчера у него так разгорелось любопытство, что, вздумай я запираться, он, пожалуй, прибегнул бы к самым крайним мерам. Стал бы жечь меня раскаленным утюгом или душить шнуром от телефона. Ох, нет, такое лучше не представлять даже в шутку, тут же сказала я себе. После всего, что я пережила, шутки подобного рода вовсе не кажутся остроумными.
Мое сообщение, как и следовало ожидать, произвело на Бэнкстона ошеломляющий эффект.
— Но он же на прошлой неделе был у меня в банке, — пробормотал он, обретя наконец дар речи. — Брал заем на предвыборную кампанию своего кандидата. Ох, я же не имею права никому об этом рассказывать. Все банковские операции должны совершаться строго конфиденциально. Но ты меня как обухом по голове ударила.
— Меня эта новость тоже здорово ошарашила, — призналась я.
— Надо побыстрее рассказать обо всем Мелани, — спохватился Бэнкстон. — Бедная девочка наконец вздохнет спокойно. С тех пор как в ее машине нашли сумочку Мэми Райт, она вся извелась.
