Бам!
— Нет! — взвыл Профессор Темноты, с трудом поднимаясь на ноги. Он подобрал полы мантии и бросился к волочившейся за летучей скалой огромной Цепи. — Это невозможно! — кричал он. — Нет!..
— Профессор, — звал его Прутик. — Послушайте меня!
Но профессор не обращал на него никакого внимания. Санктафракс был его святая святых. Он не станет — не сможет! — жить без него.
Профессор Темноты в броске поймал конец Цепи и крепко ухватился за него.
— Профессор! — кричал Прутик.
Бам!
Колокол пробил двенадцать. Над Санктафраксом стояла полночь. Мать Штормов взревела, как огромный зверь. Отцепленная скала Санктафракса взмыла вверх, выше Матери Штормов, и исчезла из виду; пульсирующая от собственной мощи и новой жизни, Мать Штормов прокатилась по небу дальше, на утреннюю встречу с Риверрайзом.
Каулквейп спрыгнул с платформы и побежал к Прутику.
— Да защитит вас небо, профессор! — крикнул Прутик бедняге, глядя вверх.
Каулквейп положил руку ему на плечо.
— Профессор Темноты был хорошим человеком, Каулквейп, — сказал Прутик. — Верный, преданный… как и те заблудшие академики, которые отказались спуститься. — Он вздохнул. — Они не могли оставить свой любимый Санктафракс.
— Вот они! — раздался рядом с ними громкий рассерженный голос.
— Они перерезали Якорную Цепь! — закричал кто-то ещё.
Прутик и Каулквейп оказались лицом к лицу со взбешённой толпой — учёные, охранники, подтягиватели корзин — все они стеной шли на них. Каулквейп повернулся к Прутику.
— Что нам делать? — воскликнул он.
Прутик поднял руки.
— Друзья! Коллеги учёные! Жители Нижнего Города! — начал он. — Это правда, Каулквейп отцепил Якорную Цепь… — Всё прибывавшая толпа закричала и зашикала. — Но он должен был это сделать, — перекрикивая шум, продолжал Прутик. — Ужасный шторм, которому вы все были свидетелями, разрушил бы не только Санктафракс, но и Нижний Город, и всю жизнь, какая только есть в Крае!
— Кто это говорит? — крикнул им какой-то высокий человек в мантии.
— С чего это мы должны вам верить? — спросил другой.
Крики стали громче, яростнее.
— Потому что я говорю с вами от имени вашего нового Верховного Академика, — ответил Прутик. Толпа колебалась. — Да, вы поняли меня правильно — Верховного Академика! — Он указал на тяжёлую золотую печать, висевшую на цепи на шее Каулквейпа. — Ибо этот титул был передан ему предыдущим Верховным Академиком, что, согласно старинным обычаям нашего любимого Санктафракса, является его правом.
Каулквейп смущённо отступил назад.
— Но… но… — бормотал он.
— Нашего любимого Санктафракса больше нет! — прокричал рассерженный голос.
— Ну, это-то хорошо! — завопил какой-то житель Нижнего Города. — Ленивые учёные!
— Урод из Нижнего Города! — с яростью ответили ему.
Началась потасовка, послышались тычки и затрещины. И тут толпа замерла, все до одного, потому что их крики потонули в бешеных воплях и карканье стаи белых воронов, которые кружились в небе.
— Хор мёртвых. — простонали жители Нижнего Города и, спасаясь, стали разбегаться в разные стороны.
— Белые вороны, — прошептали учёные и остались стоять на месте.
Как снежная буря из белых перьев, вороны спустились на землю и защитным кольцом окружили Каулквейпа и Прутика. Самый крупный из них повернулся к Прутику и выставил вперёд огромный клюв.
— Краан, — сказал Прутик, — спасибо за…
— Молния ударила в Каменные Сады, — прервала его птица. — Голубая вспышка молнии. Помнишь?
— Д… да, — ответил Прутик. — Помню. Краан энергично кивнул:
— Там растёт скала. Огромная. Быстро растёт. Очень быстро. Нужно закрепить. Закрепить немедленно. Пока не улетела.
Прутик нахмурился. Он вспомнил, как из земли блеснула новая скала.
— Ты же не думаешь… — спросил он, оборачиваясь к Каулквейпу.
— Ты имеешь в виду… — заметил Каулквейп. — Ты думаешь, эта скала может вырасти достаточно большой, чтобы…
— Новый Санктафракс! — воскликнул Прутик. — Вот что я думаю! — Он двинулся к стоявшим перед ним учёным. — Быстро! Идите в Каменные Сады, вы все! Возьмите верёвки, цепи, сети, снасти, отвесы — все, что попадётся под руку. В Крае растёт новая скала, она будет вашим новым воздушным городом. Вместе вы сможете построить новый Санктафракс.
Учёные молча уставились на него. Каулквейп сделал шаг вперёд, положив руку на цепь Верховного Академика у себя на шее.
— Делайте, как он говорит! — скомандовал он.
Минуту учёные стояли неподвижно. Затем какой-то одинокий голос выкрикнул:
— В Каменные Сады! — И они повернулись и толпой устремились с площади.
Прутик улыбнулся Каулквейпу.
— Ах, Каулквейп, как я тебе завидую, — произнёс он.
— Завидуешь мне? — спросил удивлённый Каулквейп.
— Конечно, — ответил Прутик. — Ты сможешь начать всё заново, создать город учёных таким, каким он должен был быть. Сможешь расправиться с мелочностью, злословием, интригами и сплетнями. Потому что ты — мост, Каулквейп, мост, который соединит Нижний Город. Учёные и торговцы больше не будут свысока смотреть друг на друга, ты ведь побывал на обеих сторонах, Каулквейп, и у тебя доброе сердце. А теперь у тебя есть новая летучая скала, на которой ты сможешь осуществить свои мечты.
— А что будет с тобой, Прутик?
— Со мной? — переспросил Прутик. — Я должен воссоединиться со своей командой здесь и там, в Риверрайзе. — Он вздохнул. — Если бы только Шпулер не умер…
— Оставайся здесь! — попросил Каулквейп, схватив Прутика за руки. — Мы вместе построим новый Санктафракс. Ты и я…
— Моё место не здесь, — твёрдо ответил Прутик. — Это никогда не было моим. Моё место у штурвала воздушного корабля рядом с верной командой.
Каулквейп ужасно расстроился.
— А как же я? — спросил он. — А что будет со мной? Я не смогу всё сделать сам.
— Следуй велениям своего сердца, Каулквейп, — сказал Прутик. — Делай это, и ты не ошибёшься, поверь мне. Помни, просто следуй велениям сердца. — Он улыбнулся. — А я буду следовать велениям своего.
К тому времени, когда над Краем начало светать, растущую скалу в Каменных Садах уже опутали крепкой сетью, к которой учёные торопливо прикрепили тяжёлые отвесы.
