Он остановился и обвел глазами собравшихся вокруг него молодых людей, как бы удостоверяясь, что они поняли его слова, и продолжил:
– Для чего нужна тренировка? Тренируясь, мы достигаем быстроты и инстинктивного применения приемов. Если вы будете раздумывать, какой прием применить, вы отдадите победу противнику. Тренировка также развивает инициативу, смелость, навык быстрого ориентирования в создавшейся обстановке. Наконец, только упорная тренировка позволит вам усвоить, как можно во всевозможных положениях выбрать правильные группы приемов, не следуя только заученному шаблону, а применяя общие принципы проведения приемов. Применять прием «по принципу» – значит, знать, как и когда можно выбрать и применить некоторый набор общих правил проведения приемов – рычагов, дожимов, вывертов и так далее.
Еще раз оглядев собравшихся, Виктор Афанасьевич закончил свою речь тем, что строго заявил:
– Все, кто хочет у меня тренироваться, обязаны беспрекословно исполнять требования руководителя – мои и моих помощников. Изучаемые нами приемы опасны, и потому ни в коем случае нельзя увлекаться, поддаваться чувствам, применять излишнюю силу. Если не будет должной дисциплины, я не могу отвечать за последствия, а потому буду вынужден немедленно прекратить тренировку. Вы должны затвердить правило: каждая отдельная схватка начинается по команде руководителя «начинай» и заканчивается по команде «стой» либо словом одного из тренирующихся «да-да». Если при захвате или зажиме шеи трудно произнести это слово, надо несколько раз хлопнуть рукой по ковру. Это – сигнал к безусловному прекращению исполнения приема. Все понятно?
Его ученики нестройно загудели в ответ. Спиридонов разбил их на четыре пары, девятого, оставшегося без пары, подозвал к себе и начал тренировку. Ничего особенного. Разминка, отработка падения. В мои студенческие годы в секции самбо в университете на разминке нас гоняли посильней…
Кстати, если уж включаться вместе со всеми в тренировку, то и самому надо малость разогреться. Не то потяну еще что-нибудь. Спохватившись, припоминаю, как строилась разминка в нашей секции, и самостоятельно, в сторонке, приступаю к упражнениям.
Наконец Виктор Афанасьевич объявил перерыв, и я счел возможным подойти к нему:
– Разрешите обратиться?
Некоторые из отдыхающих учеников глянули на меня с любопытством, а Спиридонов коротко бросил:
– Обращайтесь.
– Можно ли приступить к занятиям под вашим руководством? В члены общества «Динамо» я уже записан.
– Можете. Хотя бы прямо сейчас, – слышу в ответ.
– Но вроде бы вы ведете группу еще с августа, как мне говорили…
– Да, но первые четырнадцать человек уже заканчивают обучение. А это – новички, набранные после наших показательных выступлений в цирке, – пояснил Виктор Афанасьевич.
– Вряд ли это будет лучшим решением. – В моем голосе звучит сомнение, и чтобы не оставалось недосказанности, добавляю: – Поясню. Дело в том, что мне уже приходилось немного заниматься японской борьбой джу-до под руководством инструктора, окончившего школу Кодокан.
– Ах вот как! Значит, Кодокан… – с явной ревностью в голосе произнес Спиридонов. – Почему же вы тогда пришли ко мне?
– Потому что эта школа джу-до, похоже, не слишком подходит для самообороны. То, что мне демонстрировали, – это в основном различного рода броски. Там почти что нет специальных приемов защиты от ударов и нет приемов нападения. – И с этими словами слегка развожу руками, демонстрируя свое разочарование в полученных навыках. – Судя же по названию вашей секции, вы делаете упор как раз на эти элементы. А мне очень не хочется оказаться беспомощным в уличной стычке с грабителями или хулиганами.
При этих словах Виктор Афанасьевич оценивающе покосился на пришедшую со мной Лиду и мимолетно улыбнулся:
– Хорошо. Тогда покажите, что же вы умеете.
На этот раз заулыбалась Лида – явно в предвкушении, что начальство (пусть и временное) сейчас будут валять по ковру прямо в английском костюме. Но я обманул ее ожидания: у меня с собой в портфеле были поношенная гимнастерка и галифе, полученные еще в 1919 году, в приснопамятные времена «военного коммунизма» по ордеру Чусоснабарма (Чрезвычайного уполномоченного Совета рабочей и крестьянской обороны по снабжению Красной Армии и Красного Флота). В те времена у меня с одежкой было худо, и этот комплект меня здорово выручил.
Раздевалка располагалась как раз напротив гимнастического зала, и через несколько минут я уже стоял на борцовском ковре, напротив одного из своих новых товарищей по секции, которого Спиридонов подозвал коротким жестом. Как оказалось, и в теле Виктора Осецкого у меня сохранились кое-какие былые навыки. Заднюю подножку исполняю довольно коряво, но все же укладываю несопротивляющегося противника на ковер. Передняя прошла уже чище: левой – захват одежды ниже локтя, правой – в районе подмышки, вытянуть противника на себя, вынося свою правую ногу в сторону и перенося на нее центр тяжести. Теперь рывок, скручивая и наклоняя корпус в сторону броска, – и парень гулко шлепается спиной…
Переднюю подножку с колена удалось исполнить в весьма хорошем темпе. Бросок через спину выполняю значительно хуже, но зато удалось-таки провести этот же бросок с захватом противника за шею, что мною еще не было испробовано на практике. Бросок через себя прошел без проблем… И на этом весь мой отработанный арсенал приемов закончился. Ни подсечек, ни подхватов я выполнять не умел.
После этой демонстрации молодежь стала поглядывать на меня с некоторым уважением, а Спиридонов лишь чуть усмехался в усы.
– Вот видите, – обратился к нему, слегка запыхавшись после схватки, – эти приемы хороши для спортивного поединка. В реальной же схватке нужно умение отразить удары противника и умение вывести его из строя, а не просто уронить на землю. Может быть, эти приемы неплохи так же как элемент тренировки, но не более того.
– Вот-вот, – закивал Виктор Афанасьевич, – весь этот Кодокан носит чересчур показной характер. Впрочем, у нас тоже будут отрабатываться броски, но только как часть реальных, жизненных приемов системы джиу-джитсу. Мы не занимаемся спортом ради спорта. А для вас я могу предложить только тренировки с новичками, потому что первая группа уже практически закончила занятия. Единственное, что вы можете, – присоединиться к другой группе новичков, занимающейся во вторую смену, с двадцати ноль-ноль.
Во второй части занятий Спиридонов демонстрировал и отрабатывал с учениками виды захватов, рычагов, вывертов. Здесь и мне нашлось чему поучиться. По окончании занятий я задержался и разговорился со своим новым наставником.
– Мне нравится, что вы провели отбор и классификацию приемов, а также выделили основные принципы их проведения. Ведь раньше вся эта японская борьба носила характер какого-то тайного знания без всяких попыток разобраться в основах ведения схватки, – слегка подольстился я к Спиридонову.
– А! Вы сразу обратили внимание? – довольно воскликнул он. – Это позволяет создать нормальную методику обучения и не замыкаться лишь на разучивании «секретных приемов»!
