Джейсон держал меня поблизости на случай, если ему срочно понадобятся антиспазматические средства. Я против этого не возражал, оставаясь в рамках закона и врачебной этики. На какое-то время обеспечить Джейсону работоспособное состояние — на это у медицины возможностей пока что хватало, а работоспособность нужна была ему для борьбы с родителем.
Поэтому я проводил немало времени в административном крыле компаунда, обычно с Джейсоном, но часто и с Ваном. Мои «марсианские контакты» вызвали косые взгляды со стороны приставленного к Вану штата. Вокруг него толклись служащие Госдепа, Белого дома, министерства внутренней безопасности, военные из Объединенного космического командования вооружённых сил, архивисты, декодирующие доставленную с Марса информацию и так далее. Все они считали меня инородным телом, нарушающим гладкое течение их полезной работы. Я — мелкая сошка, ничто. Но именно поэтому Ван предпочитал мою компанию. Мне не нужно было проводить с ним, над ним, для него никаких программ, проектов, тематических исследований. И по его настоянию мрачные личности время от времени проводили меня через несколько тамбуров, отделявших помещения с компромиссным искусственным климатом от флоридской жары и широкого внешнего мира.
Во время одного из таких визитов я застал марсианина сидящим в своём плетёном кресле — у подножия его появилась скамеечка, чтобы ноги не болтались, — и задумчиво рассматривающим содержимое стеклянной пробирки. Я спросил, что там внутри такое интересное.
— Репликаторы, — ответил он.
Его одели в костюм с галстуком, сшитый как будто на коренастого двенадцатилетку. Приезжала какая-то делегация из Конгресса. Хотя о существовании Вана официально не объявляли, к нему то и дело приезжали посетители как из Штатов, так и из-за рубежа. Официально сообщить о пришельце должны были после выборов, и тогда ему уже некогда будет задумчиво рассматривать пробирки.
Я остановился на пороге, тоже гипнотизируя стеклянный сосуд в его руке. Репликаторы. Лёдоеды. Зачатки неорганической биологии.
Ван улыбнулся:
— Испугались? Зря. Бояться тут совершенно нечего. Они неактивны. Джейсон, должно быть, вам о них рассказывал?
Рассказывал. Немного. Я вспомнил вслух:
— Микроскопические полуорганические приборы. Репродуцируются в вакууме при крайне низких температурах.
— Совершенно верно. О целях Джейсон тоже говорил?
— Расселение по галактике. Сбор информации и передача её нам.
Ван кивнул, как будто услышал ответ верный, но весьма неполный.
— Самый передовой продукт технологи Пяти Республик, Тайлер. Мы не в состоянии развивать промышленность такого рода, как вы здесь, на Земле, с вашими океанскими лайнерами, людьми на Луне, громадными городами…
— Насколько я видел, ваши города тоже внушительно выглядят.
— Лишь потому, что выстроены в условиях меньшей гравитации. На Земле наши башни рухнули бы под собственным весом. Да, так вот: содержимое этой трубочки — наш эквивалент вашего инженерного триумфа, настолько сложный и изощрённый, что мы можем им гордиться.
— Не сомневаюсь, что можете, и по праву.
— Тогда подойдите и возьмите в руку. Не бойтесь.
Я подошёл и сел напротив. Со стороны можно было подумать, что два приятеля обсуждают что угодно, от рыбной ловли на хлебный мякиш до предстоящих президентских выборов. Но я не мог оторвать глаз от пробирки. Ван протянул её мне.
— Смелее.
Я взял стекляшку большим и указательным пальцами, поднял, чтобы рассмотреть на просвет. Содержимое казалось обычной водой с лёгким маслянистым отливом.
— Чтобы полностью это оценить, нужно понять, что там, внутри. А внутри тридцать-сорок тысяч искусственно созданных клеток в глицерине. Каждая клетка, можно сказать, жёлудь.
— У вас есть жёлуди?
— Читал. Общая метафора. Дуб из жёлудя. Так, да? Жёлудь — потенция дуба, и не одного, а обширных дубрав. Древесина для строительства целых городов. Ваши города построены из дуба?
— Нет, но это неважно.
— Значит, у вас в руке жёлудь. Спящий. Может быть, и погибший, если учесть, сколько времени материал провёл при здешней температуре. Анализ выдаст вам следы различных химических соединений.
— Но?
— Но в холодном вакууме, где-нибудь в облаке Оорта, этот желудь прорастёт. Начнёт медленно, но уверенно развиваться. И репродуцироваться.
Облако Оорта. Знал я о нём немного, из бесед с Джейсоном и фантастических повестей и рассказов. Облако Оорта представляет собой расплывчатую туманность из всякой космической мелочи, размазанную начиная примерно с орбиты Плутона и на половину расстояния до ближайшей звезды. Конечно, расстояния между составляющими его объектами внушительные, но общая масса вещества облака в двадцать, а то и в тридцать раз превышает массу Земли. По большей части состоит из грязного льда.
Хорошенькая трапеза для любителей поживиться пылью со льдом.
Ван подался вперёд. Глаза его, окаймлённые морщинистой чёрной кожей, сверкали. Он улыбался — марсиане всегда улыбаются, когда говорят серьёзно, от души.
— Не обошлось без споров. То, что вы держите в руке, может непредсказуемо изменить не только нашу Солнечную систему, но и всю галактику. Что из этого получится? Репликаторы не органические существа, но они живут, они живые. Живые автокаталитические системы с обратной связью. На них влияет окружающая среда, и они меняются. Так же, как люди, как бактерии, как… — Он замялся, подыскивая пример.
— Как меркиды, — подсказал я.
— Как меркиды.
— То есть речь идёт об эволюции.
— Да, несомненно. Причём о непредсказуемой эволюции. Мы, конечно, внесли определённые ограничения. Во всяком случае, мы так считаем. Много, много противоречий, споров.
Когда Ван упоминал марсианскую политику, я представлял себе морщинистых марсиан и марсианок в светлых тогах, выступающих со сверкающих подиумов, выполненных из нержавеющей стали. Ван усмехнулся и разочаровал меня замечанием, что ведут себя марсианские парламентарии, как фермеры на зерновой бирже в неурожайный год, а одеты они примерно как бубновые дамы и вальты походной карточной колоды.
Споров идея породила много, длительных и ожесточённых, а замысел относительно прост. Репликаторы следовало рассеять в далёких окраинах Солнечной системы. Какая-то их часть, пусть небольшая, внедрится в два-три кометных ядра, начнёт рост и воспроизводство.
Их генетическая информация закодирована в молекулах, термически нестабильных ближе к Солнцу, чем луны Нептуна. Но на достаточном удалении от горячих звёзд субмикроскопические нити репликаторов инициируют медленный метаболизм. В сравнении с темпами их роста остистая сосна покажется призовым рысаком, но растут они неуклонно, усваивают встречающиеся частицы, органические молекулы, формируют стенки, рёбра жёсткости, перемычки.
