Джулия на цыпочках вышла в коридор. Везде было темно, только из-под двери кабинета Габриеля выбивалась полоска света. Джулия замерла, прислушиваясь. Наконец, услышав стук компьютерных клавиш, она нажала ручку и вошла.
Мало сказать, что Габриель удивился, увидев ее. Он быстро повернулся к ней, и его глаза за стеклами очков сощурились. В них Джулия уловила какую-то тревогу.
— Ты почему не спишь? — Он порывисто встал, опустив массивный оксфордский словарь на кучу бумаг, разбросанных по столу.
— Да вот проснулась.
Джулия смотрела на свои голые ноги и шевелила пальцами, ощущая шершавую поверхность персидского ковра.
— Что-то случилось? — спросил Габриель, быстро подойдя к ней.
— Я проснулась. Тебя рядом нет. Я заволновалась.
Габриель снял очки и взялся за свои веки.
— Я скоро лягу. Просто нужно было кое-что срочно сделать.
Джулия встала на цыпочки, собираясь поцеловать его в щеку и уйти.
— Идем. Я тебя сам уложу. — Габриель взял ее за руку и повел по темному коридору в спальню.
Из спальни исчезла массивная кровать в средневековом стиле, темная мебель и шторы льдисто-голубого цвета. Габриель нанял интерьерного дизайнера, поручив тому создать подобие спальни, какая у них была на вилле в Умбрии. Стены стали кремовыми, а центр комнаты заняла другая массивная кровать, но уже с балдахином и прозрачными занавесками. Джулии понравились перемены и вдохновение, двигавшее Габриелем. Комната из его спальни стала их спальней.
— Приятных тебе снов.
Габриель почти по-отечески поцеловал ее в лоб и вышел, плотно закрыв дверь.
Джулия заснула не сразу. Чувствовалось, Габриель что-то скрывает от нее. Но что? И как ей быть? Потребовать у него ответа или просто довериться ему? Так и не найдя удовлетворительного решения, Джулия забылась беспокойным сном.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Пол не мог уснуть. Будь он натурой экзальтированной, то назвал бы свое состояние как «темная ночь души». Но он вырос на вермонтской ферме, в условиях, не способствовавших экзальтации. Его обед с друзьями по команде регбистов затянулся. За разговорами и пивом Пол на время забыл о Джулии, но потом перед его глазами сразу же встал след от укуса, который он видел на ее шее.
У Пола были четкие представления о том, как мужчина должен обращаться с женщиной. В основном они сложились под влиянием родителей. Его отец и мать не были сентиментальны и внешне не очень-то проявляли свои чувства друг к другу. Но между ними всегда существовало взаимное уважение. Мать говорила Полу, что он должен относиться к девушкам как к леди. Того же требовал от него и отец. «Если только я услышу, что ты грубо обошелся с какой-нибудь девчонкой, ответишь за это сполна», — говорил ему Норрис-старший.
Пол вспоминал свою первую «пивную вечеринку», когда он только поступил в Университет Святого Михаила. Идя в туалет, он наткнулся на плачущую девушку в разорванном платье. Пол, как умел, успокоил ее и выспросил у нее имя обидчика. Потом он зажал этого парня в угол и не выпускал, пока не явилась полиция кампуса. Правда, к этому времени Пол успел немного помять бока наглецу.
Вспомнился ему и другой случай. Его младшая сестра Хизер училась тогда в восьмом классе. Несколько сверстников взялись ее изводить. Они отпускали скабрезные шуточки в ее адрес, а однажды попытались сорвать с нее лифчик. Пол подкараулил малолетних пакостников и так пригрозил им, что до самого окончания школы к Хизер никто не осмеливался приставать.
При таком романтическом отношении к женщинам для Пола было просто немыслимо, что кто-то смеет проявлять к ним жестокость. Если бы он только знал имя и примерное место жительства мерзавца, посмевшего укусить Джулию, он сел бы на первый же самолет и полетел туда.
Пол ворочался, упираясь глазами в стену своей скромной квартиры. Его вывод был неутешителен: в том, что Джулия отказалась с ним говорить, виноват он сам. Он держал себя с нею как рыцарь в сверкающих доспехах, и она замкнулась. Если бы он не был таким сердитым, если бы по его тону она почувствовала, что он готов ее поддержать… наверное, она рассказала бы ему всю правду. А он своим напором лишь все испортил и теперь едва ли услышит эту правду.
«Как мне показать ей, что я ее уважаю? Не лезть в ее жизнь? Или я все-таки должен попытаться ей помочь, что бы она при этом ни говорила?»
Пол пока не знал, какую стратегию избрать. Зато одно он знал наверняка: отныне он будет оберегать Джулию, и пусть только кто-нибудь попробует ее тронуть, когда он рядом.
* * *
Наутро Джулия проснулась около одиннадцати часов и встала, осторожно высвободившись из-под руки Габриеля. Набросив на себя одну из его белых рубашек с пуговицами, Джулия остановилась перед большой черно-белой фотографией, где Габриель целовал ее в шею.
Ей очень нравился этот снимок, но Джулию удивило, что он висит на видном месте да еще настолько увеличенный. Она сразу вспомнила первое знакомство со спальней Габриеля. Тогда эти стены украшали другие черно-белые фотографии. Вспомнила и то, как перепившегося Габриеля тогда вытошнило и он запачкал свой темно-зеленый кашемировый свитер, который был на ней.
Габриель с одинаковой элегантностью умел носить любую одежду. Если бы весь его наряд состоял из коричневого бумажного пакета, то и тогда он выглядел бы элегантным. Джулия задумалась, представляя себе это зрелище.
Оставив Габриеля тихо и мирно посапывать, она прошла на кухню и приготовила себе завтрак, параллельно думая о его странном ночном поведении.
«Что заставило его так припоздниться у себя кабинете?»
Не успев толком задуматься о возможных последствиях своего поступка, Джулия направилась в кабинет. Подойдя к письменному столу, она увидела, что ноутбук выключен. Исчезли и все бумаги, ночью захламлявшие стол. Сверкающая дубовая поверхность была почти пустой. Вряд ли она обнаружит секреты Габриеля, если полезет в его компьютер или в ящики стола.
И все же Джулия нашла у него на столе то, чего никак не ожидала найти: небольшой черно-белый снимок в рамке из серебра высокой пробы.
Майя.
Джулия взяла снимок. Габриель настолько изменился в лучшую сторону, что теперь его стол украшает УЗИ-снимок. Удивительно. Джулия стояла, смотрела на портрет Майи и думала, совсем забыв о времени.
— И как, ты нашла то, что искала?
Джулия резко повернулась к двери. В проеме, скрестив руки на груди, стоял Габриель, одетый в футболку и полосатые трусы-боксеры.
Его взгляд остановился на ее полуобнаженной фигуре, точнее, на участке между верхними пуговицами рубашки и стройными ногами. Потом он посмотрел на рамку в ее руках, и выражение его лица изменилось.
— Прости, — пробормотала она.
Джулия быстро вернула снимок на стол.
