Городовский тем временем закончил возиться с деревьями и, закинув рюкзак за спину, вернулся к нам.
– Ты чего сделал-то? – удивился я.
– Пару мин с инфракрасными датчиками оставил. На всякий случай.
– В задницу такой случай, – поежился Селин. – Их потом демонтировать можно будет?
– Разумеется, – ухмыльнулся Городовский. – Дальше как? Ждем здесь или местность разведаем?
Я оттянул рукав и просмотрел на часы.
– У нас в запасе полчаса, весь сверток можно пройти минут за десять. Успеем вернуться, если что.
– Наследим, – глянул на заснеженную землю Филипп.
– Не без этого.
– Лучше бы засаду на входе организовать, – перебрался к нам Гамлет. – Чтобы они очухаться не успели.
– Так-то да. – Городовский задумался и вставил в ухо наушник рации. – Первый канал выбирайте. – Потом перелез через поваленное дерево и обернулся: – Ну чего вы?
– Сейчас.
Я достал из кармана пластиковую бутылочку, свинтил пробку и вытряхнул на перчатку одну из последних горошин «Магистра».
– Совсем сбрендил?! – перехватил меня Датчанин, не дав проглотить желатиновый шарик.
– Не понял?
– Это «Магистр»?
– Ну и?
– А тебе крышу не снесет с него?
– Да как-то пока не сносило, – хмыкнул я и попросил: – Руку отпусти.
– Смотри, Скользкий, подсядешь на эту дрянь, потом намучаешься, – предупредил Гамлет.
– На эту уже не подсяду, – поморщился я, припоминая обжигающе-холодный укол в позвоночник. Прогнал не самые приятные воспоминания, раскусил пилюлю и, проглотив ее, сплюнул под ноги омерзительно горькую слюну. – Чё встали? Пошли!
И мы пошли. Впереди Гамлет, замыкающим Денис; мы с Филиппом страховали их и друг друга. А кругом – ночной зимний лес. На разлапистых соснах повисли настоящие сугробы, из неглубокого снега под ногами проглядывает заиндевелая трава. Видимость – метров тридцать, дальше все сливается в сплошное марево зависшей в воздухе белесой дымки.
Блин, как же в кедах пальцы мерзнут…
Неожиданно Датчанин замер на месте, неуверенно повел глушителем по редкому подлеску и попятился назад.
Городовский моментально толкнул меня за толстенный, в два обхвата сосновый ствол, сам укрылся за соседним деревом и спросил:
– Принц, что такое?
– Не знаю, – озадаченно отозвался Гамлет. – Лед, глянь.
Я осторожно выдвинулся вперед и вскоре почувствовал, как искривляется и растекается в разные стороны пространство, а посередине, ближе к эпицентру этой странности остается лишь чистое и ничем не замутненное ничто. Вот еще торчат заснеженные сосны, а пара шагов – и начинается даже не серость, а самая настоящая пустота, разъедавшая сверток изнутри
Пара шагов – это, разумеется, чисто теоретически. Соваться туда себе дороже.
– Пришли? – заволновался Селин.
– Нет, в реальном мире на этом месте церковь стоит, поэтому сверток и не сформировался, – пояснил я. – Можно обойти.
– Разделяться будем? – уточнил Гамлет.
– Придется, – кивнул Филипп. – Мы справа идем, Денис со Льдом слева.
– Не подстрелите нас только, – буркнул Селин.
– Аналогичное пожелание к тебе будет, – наставил на него указательный палец Датчанин.
– Принц, идем, – позвал Городовский.
Парни начали пробираться меж деревьев и почти сразу растворились в ночном лесу. Денис оторвал несколько сосновых иголок, растер их и принюхался.
– Это все настоящее?
– Чистая магия.
– Вообще, колдуна необязательно убивать, – задумчиво глянул на меня Селин. – По крайней мере – сразу…
– Идем уже! – не захотел я даже ничего слушать и зашагал, забирая влево от растекшейся меж деревьев пустоты.
– Сам подумай, – догнал меня Денис. – Человек, который умеет создавать карманные пространства – это же натуральная золотая жила! Это будет…
– Это будет полный пипец, если он ноги сделает! Хочешь, чтобы город с миллионным населением в Приграничье провалился?
– Провалится – и провалится. Места больше станет.
– А люди?
– Людей эвакуируют.
– Кого успеют, – буркнул я, огибая две росшие впритирку сосны и начиная забирать вправо, когда пустота осталась за спиной. – Вон парни идут. – И по рации сообщил: – Мы вас видим.
– Мы вас тоже.
– Да эвакуация фигня вопрос! – Селин оставлять меня в покое точно не собирался. – Только подумай, какие перспективы!
Я беззвучно выругался и обернулся к здоровяку:
– Лучше сам подумай, как хренова туча квадратных километров в Форт втиснется. Мало, думаю, никому не покажется.
– Ну так-то – да… – поскучнел Денис.
– Вот и хватит за советскую власть агитировать!
– Тише, – дернул меня Селин, приседая за дерево.
Я немедленно приник к земле и прошептал:
– Что такое?
Денис не успел ответить, а в ухе негромко прошуршал динамик:
– Идут. Четверо.
– Без команды не стреляйте, – прошептал я в микрофон и отполз в сторону. Устроил глушитель на тонком стволе поваленной ветром сосенки и напряженно уставился в полумрак ночного леса.
Есть движение на одиннадцать часов! Двое, трое, четверо…
Осторожно нацелив туда пистолет-пулемет, я напряг глаза, но понял лишь, что одеты горожане по-летнему и оружия никто из них на виду не держит. Лиц – не разглядеть.
Но кому нужны лица, когда по энергетическому полю бегут колебания набиравшего силу заклинания?
Там либо колдун, либо кондуктор, а значит…
– Валим наглухо! – шепнул я в микрофон, и тут же шагавший впереди остальных горожанин настороженно замер на месте.
Силуэт его подернулся рябью, но я уже поймал красной точкой коллиматора голову, немного сместил прицельную марку вниз и утопил спусковой крючок.
Залязгал затвор, пистолет-пулемет несильно задергался в руках, и человека качнуло в сторону. Он наткнулся на дерево и не успел еще повалиться в снег, как открыли стрельбу парни.
Негромкие хлопки прокатились по лесу, быстро угасая среди ветвей, и все оказалось кончено в считаные мгновения. Никто из горожан даже оружия достать не успел. Если оно у них было – оружие…
Да нет, было: когда, поменяв магазин на новый, я приблизился к замершим на окровавленном снегу телам, то первым делом отодвинул в сторону выпавший из чьей-то руки пистолет. После присел рядом с навалившимся на сосну телом и посветил в лицо.
