ГЛАВА 10
Вечные сцены. Таймырский д’Артаньян и три восточных мушкетера
— Садись! — шепотом помогая жесту, я отдал команду.
На этот раз «гориллы» сели сразу.
Двигаются ребята — загляденье! Резкие, быстрые.
Жаль, гарнитурами они тут не пользуются, но винить некого. Вообще техническое оснащение шанхайских бандосов слабое, сказывается неизбежная и пока непоправимая узость ручейка. Народу, что у шанхайцев, что у филиппинцев, очень много, даже самый легкий комплект очевидно необходимого в таких делах «хай-тека» складывается в килограммы, а их, лишних, у вождей просто нет. А люди есть: рядом всегда много открытых ртов. Стволы, ножи, одежда — должное имеется, но даже рации в группировке, как мне пояснили, есть далеко не у каждого. Говорят, что круче всех оснащены назгулы Святого, ну ему своих снабдить сам Яхве велит.
Не могу я пока надежно выбить лишнее-вбитое. SAS, едренть. Их, понимаете ли, резво перебегать учат. Под огнем и без, от укрытия к укрытию. Наверное, на войнушках это дело нужное. А вот в наших «индейских делах» — вредное.
— Джай, парни, идите сюда, — устало позвал я учеников.
Все трое быстро собрались вокруг. Слушают очень внимательно. Я, честно скажу, ни разу не ориенталист, но впечатление под кепкой сложилось цельное: приняв решение, гуркхи и индус учатся моментально, впитывают услышанное как губка, а уж о приснопамятной лени и речи быть не может.
— Откройте широко глаза и смотрите прямо перед собой. Так, хорошо… Теперь поднесите снизу указательный палец левой руки к левому же глазу, с самого края, на пороге видимости. Молодцы. Теперь покачайте кончиком пальца вверх-вниз. Нет! Смотрите только прямо! Отлично. Боковым зрением отмечайте движение объекта: краем глаза видите слабое движение вверх-вниз, причем даже сложно понять точное направление этого движения. Запомнили впечатление? А теперь покачайте кончиком пальца горизонтально, чтобы он чуть «выпрыгивал» в край обзора… Чувствуете разницу?
Слушатели усердно закивали.
— Так какого же черта вы перебегаете как подорванные?! — типа заорал я.
Молчат.
— Если я смотрю на дальний лес и хотя бы самым краем бокового зрения принимаю горизонтальное движение, то сразу же настораживаюсь и перевожу взгляд туда! А вот вертикальное — большой вопрос, чаще всего мозг не поднимает тревогу, дает лишь легкую «непонятку»: ветка, что ли, упала?
— А в бою? — возразил Джай.
— Да вы в своем «бою» делайте что хотите, чему вас учили, то и творите. Только до этого «боя» вам еще нужно дойти, и дойти скрытно. Поняли?
Опять знаки согласия.
И чего говорят, что педагогам работать сложно?
— Опустились за стволом дерева на землю, прижались к земле, поползли к намеченному месту. Там ждете, слушаете, медленно поднимаетесь.
— Но ведь это очень долго, — усомнился Биш. — Время потеряем.
Не в кайф молодым горячим гуркхам ужами ползать.
— Потеряем? А куда так торопишься? К девке в тайский район? Так тебе до нее нужно добраться с неотстреленным членом, мой юный друг. Ползите, ползите. Нацепляли на себя секир, теперь ползать им неудобно, — проворчал я.
Двое гуркхов немногим моложе меня, но я, как и положено мудрому преподу, чувствую себя глубоко уставшим саксаул… тьфу ты, аксакалом.
«Гориллы» давно уже перекинули свои кукри на задницу, но я все равно недоволен. Постоянно цепляют ветки — те колышутся.
— На четвереньках давай, горец! Это нормально! Если уж тебя обнаружили в кустах и надо сваливать быстро, то уходи на четвереньках — есть шанс, что примут за возню зверя.
На четырех костях у них еще хуже получается — вот тут уж чертовы кукри цепляют ветки серьезно.
— Стоп! Не годится. Слушать внимательно! У нас, в тайге, даже городская жительница знает: пришла в лес — сними серьги. Серьги! Только так бабы уши на кустах рвут! А у вас за спиной торчит кривой кусок железа размером с лопату, ветки сами цепляются, посмотри, видишь оторванные листья за ножнами? Прячьте их на хрен под куртки, ближе к цели достанете. Вы ж не горцы или казаки терские, в зубы не зажмете… Куда, на! Это только в книгах кинжалы голяком в зубах таскают! В ножнах, долбожуды! А… Не та конструкция! Что ж, вашим прадедам лучше думать надо было, к черкесам нашим родненьким на стажировку мотнуться, что ли. Кукри-мукри… Жертвы кинематографа.
Лучше камы в лесах для бойца ничего нету. Ножны сделаны продуманно, их и во рту зажать легко, они же и оружие для левой руки — отбойник, да и кончик острый. А ползешь — всегда можно легким кинжалом, особенно с клинком лезгинского типа, поднять впереди веточку, глянуть, что там впереди. Не высовываясь.
Слушаются. Федя в авторитете.
Я им до того фокусы показывал. Пострелял сперва чуток — прониклись. Потом показал старое-доброе: упражнение с монетой на ладони. Джай выставил ладонь кверху, я положил на нее родной русский рубль, что в кармане завалялся, аж слеза лезет… Его задача — всего лишь зажать ладонь. Моя — успеть выхватить у него монету. Для усложнения свою ладонь я располагаю под его, приходится сначала выводить руку вверх, переворачивать и только тогда хватать у бедного Джая последний рупь.
Пять из пяти, салаги. У всех трех выиграл. Парни очень сильно меня зауважали, зашептались. Афанасий Никитин, скорее всего, так же делал. Ох и пойдут легенды по Гангу-речке про резкого, но удивительно простого и улыбчивого русского Федора… И буду я, как Юрий Гагарин… Аж замечталось что-то.
— Зад ниже! Зверь так не ходит, у него голова вверх-вниз работает: понюхал тропу — посмотрел вперед.
Не, этому быстро не научишь. Ладно, нам хотя бы азы.
— Встали, друг за другом прямо на этот дуб идем! Не высовываться, успеете еще посмотреть, не вываливайте силуэт вбок. Вы же уже посмотрели на объект, оценили, пока дойдете до дерева, наблюдатель ничего кардинального не предпримет, он вас еще не снял… А там осмотритесь.
У меня нет ни малейшего желания влипнуть в переплет из-за горячности молодых оболтусов, желающих побыстрей помахать мечами.
— Садись! Теперь ждем, не шевелимся. Не меньше восьми минут.
— Зачем так долго, учитель? — Джай самый взрослый, он чаще всех вопросы и задает. И тоже торопится.
Перед решающим сражением северные народы Енисея всегда высылали вперед разведчика. У всех народов обнаружение и убийство такого Главного Разведчика являлось символом будущей победы — его кровью мазали полозья военных нарт перед битвой. В последней эпохальной битве под озером Туручедо, зафиксированной исторически, разведчику сводного отряда самоедов удалось ускользнуть, что ненцы, противники самоедов, посчитали шибко дурным знаком… И проиграли решающее сражение, определившее судьбу земель, по площади равных трем территориям Франции.
Так что мне было у кого поучиться, остались еще старики.
