При обвалах социального и экономического ландшафта возникают интересные коллизии, как говорит мой папан. Вот тут холодняк, как первичное оружие, может пригодиться. Только не ножик туристический, а нормальный боевой клинок средней и более длины, типа того, что сейчас зажат в правой руке.
Такой и против зверя хорош. А звери скоро появятся. Крупные, нахальные одичавшие собачки и до этих взрывных событий бегали стайками по берегам Мзымты, как и по самому руслу, среди островков и мелей, иногда пугая людей взрослых, и почти всегда – детей. Скоро количество псов удвоится, а потом и утроится: набегут «санитары», пополнятся ряды диких новыми брошенными псами. И тут хороший крепкий клинок лишним не будет.
Попробовал нацепить на пояс, вроде нормально. Сдвинул влево. Ну и колхоз. Это что, я так и буду ходить с живопыром на пузе, как абрек недобитый? Надо что-то придумывать.
Подумал, передвинул почти за спину. Ладно, пусть так пока висит…
От столь интересного и нужного занятия меня отвлекли далекие выстрелы.
Прекратив милитари-упражнения, я быстренько выкатился на улицу.
Стреляли в городе, за Мзымтой, в районе улицы Богдана Хмельницкого. С такого расстояния далекие выстрелы казались вполне безобидными хлопками, которые запросто можно спутать с чем угодно, со строительными работами, например. Минута, и редкая одиночная пистолетная перестрелка переросла в дружную и бойкую пальбу. Ого! Вот и автоматы в ход пошли! Садили оппоненты длинными очередями, что особенно плохо – не профессионалы это, грамотно шмаляющие разумными «троечками». Кто-то вытащил из схронов или, что хуже, но гораздо более вероятней, захватил серьезное оружие у структур. Могу допустить, что и менты так бездумно палить могут, но, пожалуй, не местные; у них тут много всего интересного рядом, да за горками. Так что практику имеют.
Вскоре к перекличке подключился гладкоствол – да там самая настоящая война идет! И грохочет теперь ближе, похоже, возле самого парка Бестужева. Вот теперь уже любой обыватель сообразит, что в городе власть меняется.
Это мне очень не нравилось.
С сомнением посмотрев на новообретенную каму, висящую на поясе, и дурную фомку за ремнем, я невесело хмыкнул. Приписывать даже доброму холодному оружию излишние мифические возможности я, повторюсь, не склонен. В огнестрельном беспределе любой черт с обрезом мне в беду встать может. Да… С такими раскладами я тут долго не прокормлюсь, нужно огнестрел добывать. А где его добывать?
Я же не один такой орел, задумавшийся об эффективности, найдутся ухари, готовые в данной ситуации прибрать стволы там, где они на виду, где их наличие само собой подразумевается. Это оружейные магазины и ментовские запасники. В наших краях в такой список попадут еще и оружейные комнаты геологических баз.
В мирное время всегда хватает идиотов, искренне считающих, что они смогут это сделать. Думающих, что владельцы оружейных магазинов тупы и трусливы, а не биты жизнью, умны и по-буржуйски жадны. Что напуганные менты сразу же побегут наутек, вместо того чтобы, наоборот, начать хапать под эту апокалипсическую дудку новые, немыслимые для них ранее права и ништяки.
Мечтать можно. Только будет наоборот.
Уже вооруженные люди своего просто так в жизнь не отдадут.
А Государство записывать в тупни – последнее дело. Государство – это танк. Дадут ему команду – поедет. Медленно, неразворотливо, просто поедет, и все. И, рано или поздно, этот танк тебя настигнет и размажет гусенками по грунту. И ничего сделать с этим движением невозможно, если ты сам не Государство. Поэтому, кстати, когда Государство объявляет охоту на какого-нибудь сбежавшего за британскую границу оленя, ехидно хихикать не стоит, тут рогатому не позавидуешь. Пройдут годы, десятилетия, вырастут новые прокуроры и следаки, помрет в вечной тряске сам олень, подрастут его дети-наследники. И непременно выпятятся имуществом, бизнесом, чаяниями или ностальгическими устремлениями. И вот тут танк и прикатит. Потому что он все это время, знаете ли, катил без перерыва – команды-то на отбой не было! Заберет, отожмет, найдет, докопается и засудит всех.
А еще этот танк стреляет, в том числе исподтишка.
Если кто-то думает, что он, присев в Лондоне на спертый у взрослых мальчиков большой ништяк, может свободно припевать: «С Темзы выдачи нет!», так болт ему в дупло. Потому что припевать-то ты, конечно, можешь, да вот только никак не свободно. У тебя же два дула над головой. Одно караулит, и никто не знает, когда ему это надоест, а другое целится – вот этому точно не надоест. Понимаете меня? Лишнего хватил, но свободу потерял.
Поэтому правильный пацан мародеркой заниматься не должен. Это не наше.
Я вам сейчас правильной, с точки зрения спецконтингента, философии чутка вкину, а вы там сами сварите, кто как сможет, первое-второе-третье, ну… Так вот, сесть на ништяк в такие времена – неправильный ход, даже если ты оброс охраной и заново обмазал цементом стены. Помогу с ключевым словом – это слово «сесть». Решение неправильное, повторю для невнимательных. Потому что оно лишает тебя главного – свободы. По большому счету это крысятничество: молодой придурок ночью в казарме втишка грызет зыныканные сухари, спрятанные под матрацем. Только втихушку и только ночью. Невелик кайф, да?
Наверное, простым умным людям, тем, кто способен понимать балансы, стоит разъяснить остальным, что слова «правильный» и «сесть» здесь имеют несколько иную коннотацию, в контру привычной. Если ты делишься из погреба по ситуации и по-умному, и не только с привязанными к тебе торпедами, а и с честноками да мужиками, так ты не крыса позорная – ты руководитель. И не «сидишь» унылым трясущимся говном на несоразмерно хапнутом барахле, а толково используешь ресурс, в рост. Себе на пользу, а значит, и людям, что бы это слово у кого ни значило. Маневрируя свободно.
А слово «правильный» вовсе не означает, что применяющий его в контексте есть примерный тимуровец или же, наоборот, отморозь конченая и олень, вовремя не дострелянный на английской границе. Это всего лишь означает разумное использование возможностей общины, где ты ходишь строем или стоишь в голове его с красивыми погонами.
Сейчас правильный ход, к примеру, так выглядит: найти дурных бойцовых хомячков и обезвредить их остатки путем обложения данью и крышевания, пусть работают, снабжают и обеспечивают. Если все сделать умно, то хомячки даже не поймут, что уже не их задницы ништяк греют. Пусть и дальше протирают пыль и пересчитывают банки с тушняком… И является это не банальным рэкетом и отжимом награбленного, а развитием инфраструктуры группировки.
Хватит, дальше сами думайте.
А мне особо думать и выбирать пока не из чего. Нет бригады, нет кадров, без которых вопросы быстро не решишь. Вот и припахали меня другие силы, так как поняли, что в мужики я не пойду, а торпедное дело перерос. То самое Государство, которое, на нынешний момент, как и прежде, все еще Главный Бандит.
Вот только что оно, Государство, дальше-то делать будет? Да они там и сами пока не знают. Знают только, что сила пока есть, не все сдулось. Знают, что им нужны кадры. А уж Государство с кадрами работать умеет, как и подбирать людей на нужные посты. Это только обывателю мнится, что министр тупой. Министр очень умный! И потому он не ловится, или ловится очень редко и по отмашке, ибо пилит правильно, отметает в нужную сторону, а отбрехивается весело: «Я ж не знал, что мой зам ворует!»
