— Молоток, Толян, очень неплохо! Двадцать минут на отдых — и домой. На сегодня больше занятий не будет. У тебя заслуженный выходной.
На обратном пути часовые у Комендатуры, первые дни смотревшие на нас, словно на опасных психов, приветливо машут руками. Успели привыкнуть. И в «Псарне» мужики, на наши с Толей «тренинги» посмотревшие, уже пару раз с вопросами подходили. Есть у меня подозрение, что зимой, когда в горы, и впрямь, соваться будет слишком опасно, «курсантов» у меня может и прибавится. Ладно, поживем — увидим. Пока одного бы натаскать так, чтоб перед Непримиримыми стыдно не было. Кстати, о Непримиримых и горах… Еще несколько дней и надо будет снова к нохчам наведаться. Толик, конечно, еще мало на что серьезное годен, но заключенный с Убивцем договор надо выполнять. Начнем с чего попроще, а там — по нарастающей. Меня вон, в девяносто четвертом, вообще ничему научить не успели. Присяга, КМБ и — здравствуй, Грозный. И ничего, жив до сих пор. Но темп тренировок надо будет чуток сбавить, мне в горах напарник нужен будет, а не едва переставляющий ноги от усталости и боли в мышцах «калич». А значит — пробежка и физический комплекс с утра и тактика после обеда, с упором на слаженность при работе в «двойке». И над условными сигналами и жестами поработать поплотнее. Это сейчас самое важное, а остальное — позже, когда вернемся.
После ужина Толя, радуясь внезапному послаблению, остается на концерт. На его беду, в «Псарню» снова пришла Оксана с подругами. Он ее увидел и «залип». Так весь вечер и провели: я играл и пел, Оксана смотрела на меня влюбленными глазами, а Толя такими же глазами смотрел на нее. После того как Оксана испарилась, внаглую чмокнув меня в щеку на прощание, напарник подсел ко мне.
— Миша, она кто?
— Она, курсант, твоя самая большая, мало того, последняя ошибка в жизни, если решишь какую-нибудь херню сотворить. Ты понял? — я смотрю на Толю очень серьезно. — Она мне как младшая сестра. Жаль, никак этого не поймет и в подруги метит. Так что предупреждаю, если, не дай боже, что, я тебе лично голову откручу.
— Да ты чего? — Толя возмущенно машет на меня руками. — Она же такая…
— Эт точно! — хмыкаю я на манер красноармейца Сухова.
Очередную вылазку решаю провести в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое октября. Днем захожу в Комендатуру к Костылеву. Во-первых, надо предупредить о предстоящем «визите» на сопредельные территории, во-вторых — карту поглядеть. Ни у Кости, ни у Кузьмы не оказалось карты Чечни, ни к чему она им была. А вот теперь понадобилась — а достать, кроме как у Коменданта, негде. К просьбе Игорь отнесся с пониманием и расстелил передо мною на столе штабную «двухкилометровку». А вот на вопрос, нельзя ли где такую прикупить, только усмехнулся.
— Нет, Миша, извини. Карты сейчас на вес золота. Особенно такие. Самим выдают раз в сто лет и только по большим праздникам. Посмотреть — приходи, а вот в личное пользование получить — не обижайся, но вряд ли…
— Жаль, — досадливо морщусь я. — Ладно, может, образуется как-то… Тогда вот что, расскажи-ка мне, что вы знаете о приграничных опорных пунктах Непримиримых.
— Кое-что знаем, — отвечает Игорь и начинает водить по карте пальцем. — Смотри…
Краткий пересказ известного Коменданту «кое-чего» занимает минут двадцать. Ближе к его завершению общие наметки плана действий в моей голове уже сложились.
— Слушай, Миша, — притормаживает меня Костылев, когда я уже собираюсь попрощаться, — просьба к тебе будет. Уж если ты все равно в те края собираешься, может, окажешь ОГВ маленькую услугу?
— Это зависит от того, насколько маленькую, — пытаюсь отшутиться я.
— Если коротко, нам нужны доказательства того, что турки оказывают Непримиримым военную помощь.
— Ничего себе, ты загнул, — аж присвистнул я. — И как ты себе это представляешь? Типа, прихожу я, весь в белом, в Главный Вражеский Штаб и начинаю в поисках доказательств по сейфам копаться?
— Нет, — Игорь явно настроен серьезно и шутку не принимает, — вполне достаточно будет фотографии того же «сто десятого» или…
— Извини, фотографии чего?
— «Ленд-Ровера», который ты в Беное угробил.
— А при чем здесь «сто десятый»?
— Эх, Миша-Миша! Ты разницу между хамви и «Хаммером» знаешь?
— Разумеется. Хамви — армейский джип, «Хаммер» — его гражданская вариация.
— Ну, так тут то же самое. «Дефендер» твой — гражданская версия армейского «Ленд-Ровера 110».
— О как! Век живи, век учись…
— Ладно, отвлеклись. Ты ведь в «зачистках» участие принимал?
— И не раз.
— Ну, вот и руководствуйся своим опытом. Постарайся хотя бы зафиксировать на фото все, чего, по идее, у боевиков быть не может: электронику, иностранное оружие и снаряжение и все прочее в этом духе. А еще лучше, если сможешь образцы принести, но это уже по возможности. Договорились?
— Пока нет, — решаю немного снахальничать я. — Каждый труд должен оплачиваться.
— Ох, и жаден же ты, Миша!
— Да при чем тут жадность, Игорь? Я же не денег с тебя требую, а помощи.
— Тьфу ты, а я уж было начал о тебе нехорошо думать, — облегченно улыбается Комендант. — И чего нужно?
— Прямо сейчас — ничего. Но в скором будущем может понадобиться то, чего нет в свободной продаже.
— Это что же?
— Мины, взрывчатка и КДшки.
[75]
— Да, похоже, ты решил всерьез повоевать? — изумленно качает головой Игорь.
— А чего такого? Им можно было, а мне нельзя?
— Ладно, попробуем порешать этот вопрос. Но только если результат у тебя будет.
— Договорились!
Вернувшись в «Псарню», первым делом нахожу Убивца.
— Костя, я сегодня «в гости» собираюсь. Ночью. С Комендатурой уже все оговорили. Но нужен транспорт до Аргуна.
— Сделаем. Шуруп вас на «буханке» подбросит. Куда на этот раз?
— Ну, точно не в сторону Ведено. Там сейчас, небось, приступ параноидальной бдительности. Ладно, предупреди Сашку, выезжаем после девяти вечера, как стемнеет.
Потом направился к напарнику. Еще раз проверил на всякий случай его снаряжение и оружие и велел ложиться спать. Сам же отправился к себе в комнату и, увалившись на койку, отключился.
В начале девятого встал сам и разбудил Толика. Перекусили, залили воды во фляжки. Разделили пополам остатки «трофейного» мяса, доедать его надо срочно, еще немного, и портиться начнет. Нацепили на себя всю «сбрую». Я даже перевесил станцию на грудь, сняв нож и убрав его в «мародерку», и влез в РД, в котором под сверток с мясом и флягу упаковал свернутый брезентовый баул. Транспорта не предвидится, а в руках трофей таскать не очень удобно, вот пусть Толя «тягловой силой» и поработает на обратном пути. Зря, что ли, он такой здоровый?
