Станция «роджер» уже установлена на место радиомагнитолы. Над ней – закрытый аккуратной жестяной крышкой пустой кармашек.
– У предыдущих хозяев рация была пообъемнее, – поясняет Тони, – так что тут у тебя образовалось дополнительное техническое отделение для всякой мелочи.
Тоже пригодится, ага.
Дверь конторы приоткрывается, выглядывает сам хозяин – в первый раз живьем его вижу: седой, благообразный и очень-очень темнокожий, типаж проповедника с библейского канала, но в Штатах на таком деле сидят либо совсем уже негры, либо наоборот, классические «васпы»
[68]
, тогда как дядя Бенц – обычный метис, просто загорелый до полного негатива.
– Все о'кей, Влад, счастливой вам дороги. Будут какие трудности с техникой – заглядывайте, всегда поможем.
– И вам счастливо. – Надеюсь, трудностей не будет, автомеханик из меня хреновый.
Дальше по плану заведение Кармановича. Самого Семен-Лазаревича в «Мире армейского радио» не наблюдается, а за прилавком стоит массивный, скорее даже пузатый гибрид уличного бойца с техником. На первое намекают неоднократно сломанный нос и полуторамиллиметровый седоватый «ежик» на черепе, а в пользу второго свидетельствуют потертый синий халат, где по карманам рассовано деталей и инструмента на небольшую мастерскую, и зафиксированные на вышеупомянутом носу прямоугольные очки с изрядным количеством диоптрий.
– Здрасьте, чем могу? – интересуется он с изрядным акцентом «киевиняз».
– Может, проще по-русски? – усмехаюсь я. – Я тут у Семен-Лазаревича в воскресенье комплект радио купил, станцию в авто поставили, осталось еще антенну воткнуть…
– А, так это ты Влад, – несмотря на внушительную комплекцию, передвигается быстро и уверенно. – Где там твоя тачка?
– На улице.
– Сейчас гараж открою, загоняй туда. Тут вот какое дело, Лазаревич утром в Одессу улетел гешефты крутить, но техобеспечение все одно на мне. Кстати, будем знакомы: Александр. Можно Алекс. Чур, Шурой не зови, не люблю.
– Да без проблем.
Легко вписываю джип в просторный гараж-мастерскую – сюда небось и полногабаритный грузовик вполне встанет. Александр бегло проверяет «роджер», воткнув в ухо наушник от какого-то своего приборчика и немелодично мыча под нос некий мотивчик; затем кивает:
– Функционирует, нормалек. Так тебе под эту шнягу еще антенну?
– Ну да, чтоб дальше доставала. Только складную, чтоб не цеплялась нигде и на буераках не отвалилась.
– Складную-то зачем? Твой диапазон УКВ, а под него хороший штатный хлыст метр десять от силы, никуда он не отвалится.
Развожу руками.
– Саш, ты спец, тебе и карты в зубы.
– То-то. Давай еще свою портативку, заодно и под нее все подстрою. Посиди пока в зале и пригляди за товаром, через полчаса все будет. Можешь заодно полистать каталоги, авось чего заинтересует. И если хочешь пить, кулер работает.
Я вообще собирался, пока Александр тут занимается, прогуляться на главпочтамт – но можно и так, успею.
Каталоги, рассчитанные на радиоманьяков, меня, увы, не цепляют ничем и никак. Время скоротать помогают, и то ладно.
– Все, Влад, принимай работу, – появляется в торговом зале Александр, вытирая руки некогда желтой тряпкой. – Значит, смотри, тут такое дело, всю разводку я тебе спрятал, если будешь менять «роджер» на другую станцию или сам полезешь в провода – антенну придется заново настраивать. Хлыст на буераках может качаться туда-сюда – ничего страшного, выдержит спокойно, просто когда качается, идут помехи на приеме-передаче, тут никуда не денешься; так что, если стоишь, связь лучше. С дальнобойностью все зависит от того, с кем ты связываешься: с городским стационаром выйдет до тридцати верст, с фермой какой-нибудь – до двадцати пяти; с другой такой же тачкой с хлыстом – до двадцати верст на открытой местности и десять-пятнадцать в городе. Связь с машины на портативку или наоборот – верст на пять от силы.
– О'кей, вроде то, что надо. А как бы дальность протестировать?
– Скатайся на север по Европейской дороге, там у половины фермеров станции на твоих частотах. Если глючит, возвращайся, поменяем.
– Пожалуй, так и сделаю, спасибо.
– «Спасибо» не булькает, – сверкает очками Александр. – За антенну с тебя семьдесят монет, а как после проверки убедишься, что все в норме, – еще литр темного. За подозрительность.
– Договорились.
Достаю оранжевую пятидесятку и синюю двадцатку, передаю радиомастеру; он изображает короткое стаккато на кассовом аппарате и убирает деньги куда положено.
Теперь – на почту. Джип удается пристроить у обочины лишь в соседнем квартале; перебрался в новый мир – так и тут в центре города проблемы с парковкой, массаракш, пора из этого мегаполиса линять как минимум в пригород. Квартал пешком – пустяки, но сам принцип!
На почте показываю той же самой пожилой итальянке идентификационную карту и спрашиваю, нет ли там для меня весточки «до востребования».
– Есть письмо, синьор Скьербане, – радостно заявляет она, проверив ячейки, – оставлено в понедельник, вот, пожалуйста, за услуги почтамта с вас пятьдесят центов.
Расстаюсь с означенной суммой и открываю записку. Ровный, разборчивый почерк Сая. Портсмутская трасса, сороковая миля, частота для связи. И приписка: «How doth the little crocodile improve his shining tail»
[69]
. Не совсем понял, при чем тут крокодильчики, разве что это такой прозрачный намек «прибыть без хвоста».
Выбираюсь наружу, шагаю к машине… и нос к носу сталкиваюсь с опер-координатором Герриком.
– Здрасьте-пожалуйста. Ты-то что тут делаешь?
– Тачку вон из ремонта забрал, а что?
– Тачку? – с сомнением смотрит он на серо-зеленый джип. – А. Ну да. Перекрасил?
– Ага. А что, возбраняется?
– Да нет, сколько угодно. – Геррик качает головой. – Но нашел же ты местечко для парковки, нечего сказать…
Осматриваюсь. Одежная лавка а-ля секонд-хенд; пекарня с разновсякими булочками; безымянная дверь, заклеенная репродукцией псевдосредневекового конного памятника; аптека, а может, медпункт – по крайней мере на вывеске присутствуют и змея с чашей, и красный крест; кофейня…
– Местечко как местечко.
Геррик кивает на дверь со средневековой лошадью.
– Там оружейная Паоло, на которую у нашего отделения есть оч-чень неприятные подозрения.
