– Все, руки на затылок, встал и шагай вниз.
Подчиняюсь, деваться некуда. Дистанцию Вернер держит грамотно, даром что и не подозревает о револьвере.
Пока мы спускаемся, «Мадрас» – или как там зовется яхта с кормовым пэтээром – уже полностью входит в бухту, притирается как-то вполоборота и спускает сходни прямо на песчаный пляж. Бросают якорь или нет, я заметить не успел, а швартовочных концов на берегу нигде не зачалено.
По сходням на песок сбегает смугло-коричневый типчик в белом тюрбане и линялых шортах, на перевязи за спиной у него болтается не то тесак, не то абордажная сабля, а за пояс шортов без всякой кобуры заткнут «наган». Пиратский атаман. С поправкой на то, что на дворе не восемнадцатый век, а чуток более позднее время.
– Алоха, Берлин! – машет правой рукой, а левую держит у револьвера. – Что, товар строптивый попался?
Акцент жуткий, наши программеры-индийцы на онлайн-конференциях и то говорили разборчивее.
– И тебе салют, Мадрас, – отвечает Вернер у меня из-за спины. – Товар не строптивый, но привередливый – молочко пить не стал, пришлось под прицелом держать. Если поможешь, я сейчас его напою и все будет тип-топ.
– Это можно. А пока загрузим остальных.
Пиратский атаман разворачивается и выкрикивает распоряжение. Языка в упор не понимаю, но тон отчетливо командный.
На пляж спрыгивают еще двое: громадный наголо бритый негр в ярко-красном жилете и устрашающего вида семейных трусах, и плотный индус, а может бирманец, в мешковатой хламиде с пятнами машинного масла и иных субстанций, которые не отстирает уже ни один порошок. Индус-бирманец без оружия, у негра за спиной болтается укороченный «ли-энфилд»*. Небрежно хватают за руки-ноги ближайшее к берегу тело, то есть Гену Шакурова, и тащат на яхту.
Тем временем Мадрас, вынув из-за пояса «наган» – точно, левша – подходит ко мне поближе и, поигрывая револьвером, бросает:
– Дернешься, получишь пулю в кишки. – И, мне через плечо: – Берлин, действуй.
– Ага.
Шорох, легкое «чпок» вскрытой жестяной банки. Голос Вернера:
– Ты сейчас медленно повернешься, возьмешь пиво и выпьешь.
Медленно поворачиваюсь. Беру серебристую с бордовым ободком банку. Спиной чувствую в пяти метрах дуло «нагана».
Медленно подношу отравленное пиво ко рту.
В десяти шагах от нас трость в руке Сая чуть поворачивается и делает еле слышное «пых».
Падаю влево, швырнув пивную банку назад через плечо, рву из кармана револьвер, всаживаю две пули в Мадраса… «наган» которого, выбитый метким выстрелом Сая, уже валяется где-то в стороне.
– Замерли, никому не двигаться! – Сай с колена, сжимая мой «кольт» обеими руками, уже целит в тех двоих, что тащат Шакурова. Метров сорок… дистанция не совсем пистолетная, но это для меня, а Сай – профи.
Я же, привстав, вцепляюсь мертвой хваткой в винтовку опешившего Вернера, а левой рукой вжимаю ему в бок горячее дуло «леди таурус».
– Дернешься, получишь пулю в кишки.
Индус-бирманец послушно выполняет команду Сая; негр, бросив Шакурова (головой вниз… хоть повезло, что на песок), сбрасывает с плеча «ли-энфилд», получает в грудь три пули, но перед тем, как упасть, успевает выстрелить в ответ – и попадает. Хорошо хоть, не в Сая, а как раз в замершего истуканом Вернера. Рыжий орденец, тихо всхлипнув, оседает наземь.
Мотор «Мадраса» взрыкивает, как всегда бывает, когда с места врубают полный газ. Перехватив у Вернера «гевер-драй», даю очередь на весь магазин по яхте – неполных семьдесят метров, попадаю, правда, хрен его знает куда именно… но судно с хрустом сминаемого металла цепляет левой скулой за скалу и, сильно накренившись, выползает на пляж, после чего двигатель, кашлянув, замолкает.
Кормовой ПТРС покачивается кустарной зениткой для охоты на низколетящие самолеты.
Чистая победа.
Территория Ордена, база «Латинская Америка». Суббота, 22/03/21 20:16
Вернера мы довезли живым, он успел сказать безопасникам несколько слов и умер на операционном столе.
Атаман Мадрас, а вернее, Маллараван Рави и-так-далее, согласно найденной на «Мадрасе» идекарте, плох и говорить пока не может, но операцию перенес успешно. Расколется. Не захочет говорить добром – у орденцев любой химии хватает, а особой спешки уже нет.
Пленник-индус – действительно индус, Биджай Далапарани и как-то там еще, – раскололся сразу, тараторит так, что диктофоны дымятся. О чем – без понятия, нас с Саем не посвятили и вряд ли даже потом предоставят расшифровку. О подобном, впрочем, мы и не заикаемся, я достаточно хорошо чую ветер, а о Сае и говорить нечего.
Шакуровы, Берт и Руис отлеживаются в изоляторе медблока Базы. Взяли кровь и проверили пиво, предварительный анализ показывает наркотическое опьянение средней степени, очнутся еще до утра, а завтра к вечеру полностью будут в норме.
У нас с Саем тоже сняли показания, поблагодарили за сотрудничество и заперли в кабинете в корпусе Охранной службы; впрочем, без наручников, кулер с водой в наличии, и даже тарелку сандвичей принесли. Сидим, отдыхаем.
Убивая время, составляю список наших законных трофеев. Мотояхта «Мадрас» в состоянии «нужен хороший ремонт», для чего не помешало бы ее доставить хотя бы в Порто-Франко, на Базах подобных мастерских нет; новенькая должна стоить раза в два побольше рабочего джипа, но даже и после «кораблекрушения» чего-то за нее выручить наверняка можно. Взятые на яхте ПТР, бриттский поюзанный «фал»* с деревянным прикладом и обрез курковой горизонталки – очередная «хауда». «Ишапур»* чрезмерно резкого негра. Атаманский «наган» и его же абордажная сабля в стиле Джона Сильвера – новодел, наверное, но все равно сурьезный ножик. Пол-ящика боеприпасов и небольшая пачка наличности, посчитать не успел, тысячи примерно на две. Поскольку делить это нам на двоих, сумма рисуется вполне приятственная.
На мой осторожный вопрос, мол, как это тебе удалось так выкрутиться – Сай лишь невесело ухмыляется:
– Повезло. Вообще я пиво употребляю, сам знаешь, просто «Будвайзер» не слишком люблю. В тот момент настроения не было. В порядке вежливости изобразил, будто пью, незаметно отставил банку, а через пару минут заметил, как все тихо и дружно отрубаются. Сразу понял – подстава, именно с пивом, и решил до поры до времени притвориться одурманенным, посмотреть, что дальше будет – ну а дальше ты знаешь. Спасибо за пистолет, кстати, до автомата я мог бы и не успеть дотянуться.
– С твоей снайперской тростью можно и без автомата.
Голос у Сая становится вкрадчивым до пронзительности.
– Буду чрезвычайно признателен, если о ее существовании ты забудешь вовсе. В показаниях мы оба этот эпизод тактично обошли, пусть так будет и дальше.
Развожу руками:
– Я тебе обязан куда большим. Но, любопытства ради, – это действительно снайперка?
