Глава 20. 2017. Битва за «Свет»
Шли дни, недели. К середине декабря с финской границы пришли первые тревожные известия. Тринадцатого декабря, естественно ночью, афганцы впервые показались возле контрольно-пропускного пункта «Торфяновка» российско-финской границы. Пограничники обеих стран, молниеносно среагировав, врубили загодя установленные ультрафиолетовые прожектора, как только заметили, что из пустоты, из тьмы (к тому времени людей по ночам уже нельзя было увидеть на открытом пространстве) на них с большой скоростью надвигается нечто. От света прожектора оно взревело, попятилось назад и через мгновенье скрылось во мраке. Так описали первую встречу с афганцем наши ребята-пограничники, дежурившие в ту ночь на «Торфяновке». Надо заметить, инфраструктура в части телефонной связи между странами – участницами Скандинавского альянса была налажена безупречно! Звонок с КПП в Центральный оборонный штаб Финляндии, располагавшийся в Хельсинки, затем вызов скоммутировали в Стокгольм, уже в шведский штаб, а оттуда, в свою очередь, звонок поступил напрямую на пульт дежурного штаба уже норвежского, входившего в состав Министерства обороны Норвегии и располагавшегося в его же здании. Мы об этом узнали лишь тринадцатого утром и, если говорить откровенно, были буквально ошарашены от услышанного. По прогнозам военнона-чальников Скандинавского Альянса, при худшем стечении обстоятельств уже к середине января наступающего года бестии смогут достичь «линии жизни». При всё тех же, худших раскладах, военные чиновники отводили от двух до четырёх месяцев на удержание обороны этой самой линии, после чего, по их прикидкам, если афганцев станет чрезвычайно много, они с огромной долей вероятности просочатся сквозь бреши в оборонительной линии и тогда… Но при оптимистичных оценках «линия жизни» может продержаться и полгода, и год, ведь главный враг афганцев – ультрафиолет, а точнее, выработка электричества для его подачи была практически не ограничена, и световой щит, распространяющийся гораздо дальше и эффективнее любых оборонительных редутов или огнестрельных выстрелов, сможет чуть ли неограниченное время сдерживать натиски. Не было бы брешей! Но мы, русские, знающие об афганцах не понаслышке и видевшие воочию всю их мощь, весь тот ужас, что они сеют, однажды появившись, больше склонялись к пессимистичному прогнозу. Бреши точно будут, их не может не быть на столь протяжённом участке. Итого, реально у нас в запасе было месяца четыре, полгода максимум. «Линия жизни», скорее всего, захлебнётся под натиском полчищ разъярённых и неудержимых тварей, после чего они уже вольготно будут продвигаться на запад, к Норвегии, пядь за пядью оставляя за собой вычищенные подчистую земли!
По прогнозам же ведущих инженеров и конструкторов, кто руководил процессом производства тарелки, получившей кодовое название «Возмездие», до окончания сборочных и монтажных работ оставалось не меньше тех же четырёх месяцев. И это при том, что на производство «Возмездия» были брошены колоссальные ресурсы, как производственные мощности, так и ресурсы людские. Я не мог бы себе и представить, что такое, даже в теории, было бы возможно в России. Европейцы были то ли более организованы, то ли более трудолюбивы, но и сейчас, как и во времена «до», масштабные и технологически сложные проекты у них всегда реализовывались значительно быстрее и качественнее, чем у нас на Родине. Как бы прискорбно это ни было, но факт оставался фактом. Хотя прискорбно это было тогда, когда Россия безнадёжно проигрывала Западу в промышленной сфере. Но только не сейчас. В случае с изготовлением «Возмездия» это было как нельзя кстати! Всего-то лишь квартал – плёвый, ничтожно малый срок, если объективно оценивать масштабы и сложность конструкции, но каким же долгим он казался теперь, когда афганцы готовы были вот-вот всей своей массой навалить уже и на Финляндию! Затем Швеция и… Норвегия. И, как говорится, отступать уже будет некуда; Норвегия остаётся тем последним оплотом, который способен предотвратить обращение вспять хода мировой истории.
Дни стали тянуться очень и очень медленно. Во всём нашем русско-норвежском коллективе хоть и безмолвно, но совершенно для всех очевидно, день ото дня нарастали тревожные настроения. «А вдруг прорвутся, вдруг не успеем? А вдруг инженерный просчёт в конструкции? А вдруг «Возмездие» их просто не «возьмёт»?» – и ещё тысячи подобных «а вдруг» крутились в голове каждого, кто был причастен к процессу реализации «Возмездия». Всё происходящее напоминало лотерею, а на кону – судьба континента! От одной лишь мысли о том, что с тарелкой мы можем и не успеть, мурашки пробегали по спине. Ближе к концу декабря, к новому, 2017 году всё больше и больше афганцев стали пробираться снизу вверх, вдоль российско-финской границы, на территорию Финляндии. Пограничные пункты в течение светового дня спешно покидались как финскими, так и российскими пограничниками, получившие от финского правительства право на убежище на территории Суоми. Формальная граница между двумя странами переставала существовать. Теперь не оставалось каких бы то ни было признаков границы, а о былом разграничении территорий двух стран напоминали лишь пустующие контрольно-пропускные пункты, служащие теперь дневным укрытием для нелюдей.
31.12.2016.
Как и положено, отмечали Новый год. На праздновании была вся наша «делегация», да плюс ещё несколько норвежских ребят из числа сотрудников министерства и инженерно-технического состава. Большой редкостью была присутствующая за праздничным столом шведская водка «Абсолют» (припасы кого-то из скандинавов) с разными вкусами: черносмородиновая, лимонная, с перцем. Мы жадно на неё накинулись и пили, как и подобает русским, целиком выпивая рюмку и закусывая, кто солёной рыбой, кто хлебом с маслом, чем вызвали невероятное удивление со стороны других участников застолья. По очереди поднимали тосты, но все они были об одном, о спасении…
22.02.2017.
Большая часть элементов конструкции «Возмездия» была изготовлена, начались работы по транспортировке конструкции в Швецию. Там её должны были установить на уже подготовленную для этих целей площадку на одной из гор. Элементы конструкции «Возмездия» доставляли туда во множество заходов, на огромных грузовых вертолётах. Оттуда, с возведённой на горе вышки, излучаемый «Возмездием» радиосигнал должен был распространиться на всю территорию Финляндии и на северные широты России, от Санкт-Петербурга до Мурманска.
Афганцы уже больше месяца у «линии жизни». Поначалу их было немного, но в феврале там начался настоящий ад! Пройдя по обширным территориям, где ещё могли оставаться отказавшиеся от эвакуации люди, и опустошая их, твари нескончаемым потоком начали ночные нападения на «линию жизни». Основной удар пришёлся на южные рубежи линии. Сотни, если не тысячи, тварей еженощно выстраивались огромными ордами перед невидимой границей, где таял излучаемый прожекторами ультрафиолет, и, понимая, что свет не погаснет до утра, разбегались по лесам и болотам в поисках световых прорех. Афганцы не могли плавать, поэтому многочисленные озёра и широкие реки были для бестий такими же непреодолимыми рубежами, как и световые границы. Но были и бреши, как, например, плотные заросли, чащобы между оборудованными прожекторами оборонительными пунктами, куда афганцы находили тропы и заходили к военным уже с тыла. Что там тогда творилось, одному Богу известно, но с фронта постоянно докладывали, что день ото дня учащались случаи дезертирства. Днём бреши, из-за которых страшной смертью погибали десятки военнослужащих Альянса, укрепляли оперативно подвозимыми прожекторами, но каждую ночь находились участки, куда афганцам вновь удавалось проникнуть, минуя ультрафиолетовый барьер, и снова десятки в клочья разодранных ребят…
