– Господин, идемте в каюту, господин! – Слуга крепко взял его за руку и решительно поволок в капитанскую каюту.
– Я себя хорошо чувствую! – попытался освободиться Норманн.
– У меня для вас послание от Максима.
– Что? Откуда? Почему сразу не отдал?
– Вот, держите. Велено передать после ранения.
Норманн открыл обычную записную книжку, в которой оказалась самая настоящая врачебная инструкция. Максим просто и доходчиво описал, как действовать во всех случаях жизни, начиная от тяжелого ранения, кончая лечением обычной простуды. Причем лекарства или мази просто пронумеровал, указав, что и в какой очередности следует принимать в том или ином случае. Прочитав инструкцию, Норманн первым делом побежал к раненой в спину Леанте.
– Господин! – Слуга снова вцепился в руку. – Нельзя! Девушка получила необходимые снадобья!
– Ты хочешь сказать, что все раненые получили лекарства из этой сумки?
– Разумеется, господин.
К заходу солнца напичканный антибиотиками и болеутоляющими, обмотанный, словно египетская мумия, Норманн с кряхтеньем улегся в кровать. Дромон в связке с трофейными когами несло течением к песчаному острову, где было назначено место встречи с остальными кораблями.
Легкораненые встали на ноги к обеду второго дня. До этого Норманн в единственном числе и правил, и работал с парусом, и следил за буксируемыми трофеями. Батюшка Иоанис вместе с камбузным персоналом и слугой все свое время отдавали уходу за ранеными корабелами. Помощь выздоравливающих пришлась кстати, скорость каравана заметно увеличилась. Наконец впереди показался желанный островок, где уже собрались все корабли, тоже с трофеями. Стоящие на якоре дромоны практически сразу подняли паруса и резво побежали навстречу. Не надо было быть телепатом, чтобы почувствовать беду, которая стряслась с экипажем Норманна. Связка когов с рыскающим
[7]
дромоном впереди служили самым лучшим оповещением о случившемся.
– И ты хорошую добычу взял, – обняв Речана, сказал Норманн.
– Было дело, мы подошли совсем близко и начали обстрел из аркбаллисты. Немного побили экипажи, а оставшиеся сами запросили пощады.
– Трофеи все твои или Нилу тоже улыбнулась удача?
– Он первый из нас захватил два кога, – доложил Речан, – причем схитрил изрядно.
– Что же придумал наш молодец?
– Сделал вид, что идет на абордаж, в ответ купец свел вместе оба корабля и выставил вдоль борта дружину.
– И у нас такое было! – вздохнул Норманн.
– Только ты с дури на палубу полез, а Нил приблизился на пятьдесят шагов и ударил луками.
– Аркбаллисту не трогал?
– Еще как трогал! – довольно улыбнулся Речан. – Железные стрелы бросал, пока купец не упал на колени и не заплакал.
– Нил молодец, сумел договориться с Генгистом.
– Хочешь сказать, что Ульфор тебя не послушался? Не поверю!
– Так оно и было! – Андрей сожалеющее развел руками. – Я даже толком не смог нацелить аркбаллисту!
– Мурманы тебя боготворят. С тобой связана надежда на восстановление справедливости! Они не могли ослушаться.
– Приказы отдавал Ульфор, а не я.
– Вот оно что! – Речан подошел вплотную и перешел на шепот: – Мурманы стараются тебе угодить да свою удаль показать.
– Показали уже. – Андрей безнадежно махнул рукой. – Половину людей потеряли, остальные с ранами.
– А ты в сторонке стоял и смотрел, как они на врага наскакивают?
– Я быстро понял, что надвигается беда, зашел сзади и разбил вражеский строй.
– Для мурманов ты потомок Одина, им требуется указующее слово! Андрей Федорович, оставь другим подвиги берсеркера.
– Я не камикадзе и голым на мечи не полезу! – фыркнул Норманн.
– Кто такой камикадзе, я не знаю, – несколько озадаченно ответил Речан, – но сейчас ты атаковал врага без брони.
– Ну и что? Мне так удобнее прыгать с палубы на палубу.
– Чем и соблазнил своих мурманов на безрассудный бой. – Вывод был очевиден.
– Я самым последним пошел на врага!
– Эх, Андрей Федорович, разве так можно? Ты даже не знаешь, с кем делишь хлеб!
– Ты о чем?
– О том! С тобой кэмперы, лучшие воины Севера! Они слепо бросаются в самое пекло.
– Здесь нет никаких кэмперов, Ульфор привел мурманов и норгов, – решительно возразил Норманн.
– Запомни слово «кэмпер», эти воины сродни тевтонскому рыцарю, выше может быть только берсеркер.
– Рыцарь приносит присягу верности! – возразил Андрей.
– Тебе поклялись в Медвежьем замке, так что разлучить вас может только смерть.
– В таком случае, почему Ульфор без моей команды отдал приказ идти на абордаж?
Речан развел руками:
– Ты позволил ему командовать, а он вместе с дружиной решили показать тебе свою храбрость.
Как ни горько было это признавать, но Речан оказался абсолютно прав. Норманн попросту прятался за спиной Ульфора, позволяя лидеру норвежцев самостоятельно принимать важные решения. До поры до времени такое положение дел помогало пришельцу из двадцать первого века скрывать как свое неумение руководить, так и незнание тактики морских и сухопутных сражений. Всему приходит свой конец, желание норвежской дружины показать свою удаль и отвагу закончилось гибелью половины экипажа. Хорошо еще, что сам остался жив, у корабельщиков Ганзы был почти что стопроцентный шанс перебить атаковавших их безумцев.
Стоянка у песчаного острова затянулась на две недели, захваченные корабли нуждались в экипажах. Кроме того, необходимо было восполнить потери, понесенные во время безрассудной атаки на торговый караван. Попытка соблазнить рыбаков из прибрежных поселений закончилась полным провалом. Желающие присоединиться к норвежцам давно и прочно вошли в состав экипажей, а новых добровольцев не нашлось. Оставался последний вариант, и Ульфор на двух дромонах начал готовиться к отплытию в Норвегию.
– Куда ты спешишь? – Норманн попытался остановить лидера норвежцев. – Генгист и без тебя справится.
– Он соберет крепких воинов, я возьму самых лучших.
– Почему ты в этом так уверен?
– Мы с тобой не раз сражались бок о бок, я могу поручиться перед людьми за твою отвагу.
– Гангист хороший рассказчик, знает много саг, – согласился Андрей. – Ты не зря поставил его по правую руку от себя.
– Сейчас я своими глазами видел бой непобедимого берсеркера. Ты один перебил больше врагов, чем все остальные воины дромона.
– Вот уж неправда! Мой меч не взял и дюжины!
