— Дания — исторический союзник России. — Сергей наконец очнулся от своих дум. — В то же время стремления присоединиться к нам никогда не было.
— Решение принималось исходя из целесообразности интересов России, а не желания потомков Гамлета, — засмеялся император.
— Если так, то да, — согласился адмирал. — Россия нависает над Западной Европой и гарантирует безопасность своих торговых путей с Балтики.
— При составлении проекта мирного договора с Нидерландами адмирал Хаки Котлу специально оговорил это условие.
— Грамотный флотоводец и тонкий политик, ему бы памятник поставить при жизни, — вздохнул Сергей.
— Так поставили, — пискнула из-за соседнего стола внучка Антонина, — и в норвежских землях, и на экваторе, и в Петербурге.
— А что случилось с Турцией? — вспомнил карту Сергей.
— Так в начале девятнадцатого века во Франции случилась революция, — снова подала голос Антонина, потом набралась храбрости и подвинула поближе свое кресло.
— Какая здесь может быть взаимосвязь? — удивился Сергей.
— Ой, да вы не представляете, какой там творился ужас! — затараторила девушка. — Революционеры придумали гильотину и рубили всем без разбору головы.
— Больше своим, чем чужим, — улыбнулся Сергей.
— Да, а откуда вы знаете? Вы очень проницательны. — Великая княжна смутилась и покраснела.
— Посмотрите на звезды, Антонина. — Сергей указал на такие близкие звезды. — Во всех мирах революционеры начинают с убийства врагов, затем мирных людей и заканчивают расправой над своими друзьями.
— Наукой давно доказана зависимость поступков и обстоятельств, — вступил в разговор брат императора. — Революционеры ничем не отличаются от оккупантов.
— Давайте вернемся к Турции. — Адмиралу совсем не хотелось вступать в бесполезный диспут.
— Из Франции революционные идеи поползли по Европе. В Австрии начались волнения среди чехов и венгров.
— Эрцгерцог счел за благо начать войну с Турцией, — снова улыбнулся Сергей, — а Россия вступилась за Грецию.
— Не за Грецию, а за братские православные народы, — подал реплику патриарх.
— Османы были не в состоянии оказать сопротивление армии эрцгерцога, — уточнил племянник императора, — возникла опасность австрийской оккупации всего Балканского полуострова.
— Россия вмешалась в войну и захватила полуостров Малая Азия, — констатировал Сергей.
— Нет, нет, что вы, граф! — замахал руками император. — После высадки в Греции Алексеевского казачьего корпуса Генштаб только приступил к планированию операции в Малой Азии.
— Турки сдались до объявления войны? — засмеялся Сергей, вспомнив старый анекдот.
— Как можно, граф! — всплеснула руками княжна Антонина. — В Петербург приехала делегация во главе с великим визирем. Подали прошение о вхождении в состав Великоросской империи.
— Интересный пассаж! — воскликнул Сергей. — И какая мотивация?
— Самая что ни на есть прагматичная, — ответил Николай Третий. — На востоке беспорядки, персидская армия вышла к Красному и Средиземному морям. С севера наступают австрийские войска.
— Что же, разумное решение.
— Более чем, — заметил Николай Сергеевич — младший, — сегодня это очень богатые губернии.
Сергей Николаевич, глава финансово-экономической империи Алексеевых, редко подавал голос при обсуждении исторических событий. Его участие, как правило, ограничивалось короткими репликами. Но как только разговор коснулся денег и прибыли, он моментально преобразился и выдал настоящий отчет о состоянии экономики и потенциальных резервах тех губерний, что некогда были Турцией.
Некоторое время адмирал стоически выслушивал переполненный цифрами обзор экономики южных губерний, которые некогда были Турцией. Во время детального рассказа об интересах Алексеевых в той или иной областях экономики, Сергей начал скучать.
Сейчас эта тема его ни в коей мере не касалась, его время ушло, участвовать в делах когда-то созданной им империи он не собирался. Да и сами родственники близко не подпустят. Если он попытается подойти к реальным делам или рулю управления, его уберут под тем или иным предлогом. При всех внешних проявлениях доброжелательности граф Сергей Николаевич Алексеев был для них чужим человеком. Улучив момент, адмирал перевел разговор на интересующую его тему.
— Простите, Сергей Николаевич, а как отразились на наших банках революционные события в Испании?
— Никак не отразились, впрочем, нет, вру, — поправился глава финансовой империи, — мы получили очень хорошую прибыль.
— За счет колоний или за счет Испании? — уточнил Сергей. — События должны развиваться от запрета на ввоз изумрудов и блокады флота конкистадоров.
Семейство Алексеевых пораженно смотрело на своего родоначальника. Никто не ожидал такого глубокого анализа давно минувших и тщательно скрытых событий. На самом деле адмирал никакого анализа не делал, просто вспомнил причины, породившие в Америке разлад. По известной истории король конфисковал в Толедо все принадлежащие конкистадорам изумруды. Одновременно с этим приказал изымать силой добытые конкистадорами драгметаллы и драгоценные камни. Мера правильная, да Испания уже упустила время, король не мог подкрепить свой указ необходимой военной силой. Американские колонии по населению и финансовой мощи уже обогнали свою родину. Конкистадоры в очередной раз отвергли волю короля, вместе с тем сумели уйти от прямого военного конфликта. Блокада испанского флота оказалась малоэффективной. Конкистадоры продавали свое злато-серебро в Гонконге, а изумруды реализовывали на Цейлоне. Колониальные царьки ничего не потеряли, а казна короля Испании не смогла устоять против военной экспансии вооруженных сил революционной Франции. Ватикан мгновенно забыл о некогда полученных из Мадрида кораблях золота и мешках с изумрудами. Хранители веры не желали ссориться с конкистадорами, ибо это неизбежно отразилось бы на мошне служителей церкви.
В нынешней истории случились незначительные различия. Конкистадоры торговали в Эквадоре, а прибыль оседала в карманах семейства Алексеевых.
— Трудно поверить в близорукость короля, — заметил Сергей.
— После вашего исчезновения губернатором стал адмирал Хаки Котлу. Король не видел в нем русского дворянина, тем более не увязывал с семьей Алексеевых.
— А дальше, — настаивал Сергей, — ко времени испанской революции моему другу должно было исполниться семьдесят лет.
— В дальнейшем чин перешел по наследству, — улыбнулся император, — король не мог получить достоверных сведений о транзитных грузах через Панамский канал.
— Хорошо, здесь я понял, но как юг Испании и значительная часть Центральной Америки оказались под русским флагом?
— Вторжение французских войск испугало Фердинанда Седьмого. Он обратился к России с просьбой не допустить беспорядков в стране.
