Рука Артема коснулась груди, выстрелила вперед, потом опять тронула грудь и взмыла вверх. Это было что-то вроде: «Я пришел к вам по воле небес!»
Универсальный язык жестов должен быть понятен аборигенам. Во всяком случае, хотя бы основное — пришельцы прибыли с миром.
Шестерка в плащах встала с коленей, вскинула топоры.
— Трапар! А вемра ут хок! Еста лэв та верта!
Видеокамеры, прикрепленные к костюмам, вели постоянную запись, так что поисковики не утруждали себя запоминанием слов. Хотя могли повторить их почти точь-в-точь.
— Миша — аппарат! Уходим!
— Сейчас?
— Уходим, — повторил Артем. — Пока они не опомнились! Готовность!
— Есть готовность! — прошептал Михаил.
Артем опять вскинул руку, потом ткнул ею в себя и дважды указал на небо. Что означало: «Я ухожу на небеса!»
Никто не проронил ни слова. Поняли жесты аборигены или нет, пора сваливать.
— Врубай. Всем — идем к костру.
— Сгорим!
— Не успеем. Миша!
— Готово.
Четыре фигуры одновременно шагнули назад и так, спиной, прошли восемь метров. Их силуэты были хорошо видны на фоне огня, но потом стали терять четкость из-за близости бушующего пламени, а потом исчезли.
Последнее, что увидел Артем, были изумленные лица стоявших ближе к ним мужчин.
5
Комитет научно-экспериментальных исследований
Навруцкий вбежал в предбанник, едва не снеся с ног Позднякова. Павел отшатнулся к стене, прижимая к себе портативные видеокамеры, снятые с костюмов поисковиков.
Денис придержал его за плечо и повернулся к Артему:
— Ну? Что там?
— Танцы у костра, — буркнул тот, стягивая с себя защитный костюм. — А мы явились незваными гостями.
— Точнее.
— Я сейчас все покажу, — подал голос Поздняков. — Если вы, Денис Эдуардович, пустите меня в мониторную.
Денис пропустил иронию в голосе Павла. Нетерпеливо мотнул головой.
— Там обычный мир, — пояснил Артем. — Судя по одежде людей — ранние эпохи. Точнее не скажу. Но железо обрабатывать умеют. Мы реально угодили на вечеринку, что-то типа обрядового ритуала. Оставаться было нельзя, и мы ушли. Но путь теперь открыт.
Денис посмотрел на вспотевшее лицо Орешкина, перевел взгляд на остальных и глубоко вздохнул:
— Ну и хорошо…
— Плащи разной расцветки, но один узор одинаков. Верхний и нижний полукруги, вертикальная ось и две молнии. Похоже на тотем.
— Ну да. Прям СС какой-то!
— Скорее всего это символ либо неба, либо огня. А полукруг и ось — может, знак воды. Или… да черт его знает! Вон еще сколько узоров разных.
— А топоры практически одинаковы. Но на рукоятках руны или рисунки. — Артем ткнул пальцем в экран монитора. — Судя по всему, эти шестеро — вожди или старейшины.
На экране мелькали кадры отснятых эпизодов. Когда аборигены дружно рухнули на колено, подняв топоры и прислонив руки ко лбам, Навруцкий остановил показ и увеличил масштаб. Теперь на экране были шестеро мужчин в плащах.
— Вас действительно приняли за богов или посланцев небес. Вышли из огня, не горите. Молодцы, что молчали. Не знаю, насколько болтливы их боги, но не думаю, что они привыкли говорить на чужом языке.
Денис обернулся к сидевшему за другим компьютером Михаилу Кулагину:
— Удалось что-нибудь найти?
— Пока нет. Язык незнакомый, никаких совпадений с земными. Даже с древними.
— Ясно. Тут без Елисеева не обойтись. Пусть сам смотрит. Пока понятно одно: есть планета, есть население, уровень… от пятого века до нашей эры до двенадцатого нашей.
— Если, конечно, мы не нарвались на любителей старины, типа наших геймеров, — сказал Макс.
— Вряд ли. Те бы не застыли как статуи. Нет, все было всерьез.
Денис опять повернулся, на этот раз к Савостину:
— Аркадий, связь надежная?
— Стабильная. Помех нет, хотя эффект соскальзывания остался. Но организовать переход могу в любой момент.
— Хорошо. Только вот перехода пока не будет.
— Почему? — вскинул голову Артем.
— Надо понять, что мы увидели. Расшифровать язык. Кстати, Елисеев уже летит сюда, будет через два часа.
— Может, попробовать в другом месте выйти? — предложил Виктор Нестеров. — Проведем разведку, соберем данные.
Навруцкий задумался, потом покачал головой:
— Если не сможем расшифровать язык, так и сделаем. А пока ждем. Вам отдых — три часа. И готовность к переходу.
Денис вздохнул, посмотрел на часы.
— Первый блин комом не вышел. И то хорошо.
Евгений Елисеев не состоял в штате Комитета, но был в курсе многих дел. К нему обращались, когда планировали подготовку поисковиков, он же помогал составить программу расшифровки языков и символов.
Елисеев был лингвистом, психологом, а теперь стал в какой-то мере и ксенологом, хотя такой профессии еще не существовало. Во всяком случае, лучше него в вопросах контакта с аборигенами других времен и миров никого не было.
К тридцати двум годам Елисеев успел дважды жениться и дважды развестись, потомство еще не завел, любил погонять на машинах, посидеть в компании и выпить под настроение.
Невысокого роста, плотного телосложения, жизнерадостный, улыбчивый, душа общества. Спортзалов избегал как черт ладана, любил коротать вечера с очередной подружкой и за компьютером.
Он приходился родственником Артему Орешкину, знал его с детства и он же когда-то обратил на него внимание Навруцкого.
Кстати, Денис предлагал ему войти в штат Комитета, но Елисеев добро не давал. Привык быть на вольных хлебах, хотя работал в какой-то конторе переводчиком. А также консультировал частным порядком.
Его Навруцкий и поджидал, одновременно прикидывая план разведывательно-поисковых мероприятий в новооткрытом мире. В любом случае начинать придется с контакта. И тут главное с первых шагов не наломать дров.
Одно вселяло осторожный оптимизм — другой мир, это не Земля прошлого. Здесь можно позволить себе быть посвободнее в плане отношений с аборигенами. Хотя стрелять направо и налево, конечно, нельзя. И лучше вообще обойтись без пальбы, все сделать тихо и незаметно. Но интуиция подсказывала директору, что главные проблемы впереди.
И надо помнить о главном — чужой «станок» все еще работает, а его хозяева свободно шастают туда-обратно. И при всех раскладах работа в новом мире — только часть большой операции. Хоть и изрядный, но все же кусок.
