— Да, отец! — кротко ответила Эбева.
И префект моментально смягчил тон. Погладил дочь по голове и шепнул:
— Ты у меня умница!
«Мэор префект, ваш верный слуга и помощник кланяется вам и просит Огалтэ продлить года вашего процветания!
Я сделал, о чем вы просили, и узнал от разных людей, что человек, именуемый себя родственником графа Теладора, прибыл в графство в сопровождении трех спутников два года назад из поселения Къяамна, что находится неподалеку от Гамелаты. Откуда они приехали в Къяамну, установить не удалось. Особо обращу ваше внимание, что одежда на всех была незнакомого кроя, как и обувь.
Прошу указать, следует ли мне искать дальше?..»
А Кьяамна, между прочим, не так уж далеко от предгорья Крояр-таг, откуда и берет свое начало река Гамелата. Те места издавна пользуются дурной славой. Несколько людских поселений в окружении владений троллей. Стычкам счета нет, и земледельцы выходят в поля, увешанные оружием с ног до головы. С тех поселений в казну провинции почти не идет никакой налог. Ибо ни один налоговый чиновник не отважится поехать туда.
И бросить бы опасные земли, но уж больно урожай там родится хороший. И домашняя скотина двойной приплод дает. Да и река полна рыбы. Богатое место, нечего сказать.
А что в том богатом и опасном месте делал будущий граф? И откуда он на самом деле явился сюда? Рандор, конечно, глупый щенок, но он верно подметил: Теладор — очень темная личность.
Но теперь что уж горевать? Скоро станет родственником, а у родни выпытывать подноготную нельзя. А станет точно, ибо префект уже решил. Теперь дочь бы уговорить. И угомонить наконец этого молодого дурака, чтобы не трепал больше лишнего!
Решено!
5
Правильные решения
Командир третьей когорты Веш-Амского легиона Демалер Жагетер носил звание кавекера, что в переводе как раз и значило «старший в когорте». Был он среднего роста, необычайно широкоплеч, с длинными, почти до колен руками, мощной грудью и слегка кривоватыми ногами. Черты лица скорее грубые, что создавало впечатление человека мрачного, сурового. Это впечатление усиливал шрам, обезобразивший левую щеку.
Мало кто мог похвастаться тем, что слышал смех Жагетера, еще меньше видели кавекера печальным и уж вовсе никто не видел слез военачальника. И видеть не мог, ибо Жагетер плакать не умел. Даже в походе, в самый суровый ветер, его глаза оставались сухими. И когда в походном лагере кашевары варили сухонку — похлебку легионеров — и закладывали в нее с избытком чеснока и злого горького лука, кавекер не морщил нос и не лил слез. Хотя сами кашевары плакали неуемно. А Жагетер еще заставлял класть больше чеснока. Ибо он отгонял многие хвори и не давал болезням победить его войско. А что до запаха, так легионеры в походе, а не с бабами дома. Пусть враг нюхает и боится!
К тридцати двум годам Жагетер дослужился до командира когорты, перешел в знатное сословие, однако на этом его карьера встала. Ибо в командиры легиона таким, как он, вышедшим из простого народа, путь заказан. Почти заказан. Ибо на войне может произойти всякое: и погибших военачальников заменяют на месте, не обращая внимания на родословную. Но сейчас мир, а значит, Жагетеру быть командиром когорты очень и очень долго!
Впрочем, кавекер мог быть доволен своей судьбой. Ибо далеко не все, кто встает в строй в шестнадцать лет, доживает даже до двадцати. И не все получают звания и награды. Так что гневить Огалтэ и жаловаться на судьбу не стоит.
Он и не жаловался. Служил исправно, вверенное ему войско держал в порядке, спуску не давал, но и без надобности не зверствовал. Легионер должен быть обеспечен всем необходимым, сыт, иметь место для сна и нести службу. Об этом всегда помнил кавекер, прошедший все ступени карьерного роста, начиная с кандидата в легионеры — сертана.
К войне Жагетер, как и всякий ветеран, относился с двойственным чувством. С одной стороны — это кровь, пот, грязь, болезни и смерть. С другой — яркая жизнь, полная приключений, понятная даже самому тупому воину, где враг впереди, а свои рядом и позади. Бей первых, помогай вторым. И никакой головной боли.
Голова начинает болеть в мирное время, когда враг может оказаться где угодно. Даже за спиной. И не всегда он с топором или мечом. А чаще и вовсе без доспехов.
Номинально когортами, стоящими в провинции, командовал лично префект. В прошлом он тоже успел послужить, так что, как управлять войсками, знал. Но реально Шелегер никогда не вмешивался в дела армии. И Жагетер был старшим среди других кавекеров, хотя бы по возрасту.
Когда варвары из-за кордона и нелюдь начали проявлять активность и пошаливать на границах, Жагетер первым предложил выделить несколько отрядов для помощи кордонным дворянам. Он хоть и не любил их, однако признавал тот факт, что кордонные дворяне первыми встречают врага и держат удары противника.
Тогда префект не поддержал инициативы кавекера, не желая распылять силы. Но, видимо, теперь он поменял точку зрения. Поэтому и вызвал Жагетера к себе. Во всяком случае, Жагетер так думал.
— Новости с границы слышал?
— Да, мэор префект. Отряды варваров и эльфов напали на приграничные поселения.
— Крупные отряды! Настолько крупные, что посмели атаковать даже дворянские дружины! Такого не было уже лет тридцать! Даже когда варвары устроили набег из-за Гамелата.
Жагетер позволил себе едва заметную ухмылку. Он привык называть крупными отряды численностью от пятисот воинов.
Шелегер ухмылку заметил, покачал головой:
— Именно крупные силы! И разбил их граф Теладор. Собрав под свое начало около пятисот воинов. Знаю, твоя когорта почти вдвое больше, и для тебя это не цифра. Но сегодня у Теладора пятьсот воинов. Сколько будет завтра?
Жагетер промолчал. Префект знал его отношение к этому выскочке, и говорить об этом кавекер не хотел.
— Не так давно граф предлагал мне передвинуть когорты ближе к границе и взять под контроль основные дороги в империю. Да-да, ты предлагал то же самое. Хоть вы и не терпите друг друга, однако, следует признать, мыслите одинаково. И сейчас я склонен послушать вас. Возможно, придется переместить когорты. Хотя для этого нужно поставить в известность императора. Как ты знаешь, любые передвижения воинских частей в мирное время без ведома императора и главного военного начальника запрещены. Но, думаю, в столице не будут возражать против таких мер.
— Следует готовиться к выдвижению?
Префект не спешил с ответом. Подошел к столу, на котором лежал большой рулон пергамента с изображением карты провинции.
— Мы не знаем, когда и откуда варвары или нелюдь нанесут удар. А растягивать силы глупо. Я думаю, передвинуть твою когорту к Раматаку.
— Мы будем прикрывать Теладора?
